Всему свое время

Быстрова Ирина

– Алло, – ответила мне Светка из далекой Германии.

– Привет, дорогая, – сказала я..

– О, Ирэн! – обрадовалась Светка. – Какими судьбами?

– Ты не занята? Можешь поболтать несколько минут?

– С тобой – всегда. Хотя занята теперь я действительно под завязку, – ответила Светка.

– Что так?

– Пашу как вол, ни минуты продыху.

Полтора года назад Светка окончательно обосновалась в Германии. И вынуждена была работать, работать и работать. Подвизалась она на ниве журналистики и теперь целыми

днями носилась, по ее собственному выражению, как жесть по ветру. Не всегда это выражалось в реальном физическом перемещении ее тела в пространстве большого индустриального и морского города Гамбурга, поскольку много времени Светланка проводила за компьютером, но занята она была действительно день и ночь.

– Не возражаешь, если ты станешь рассказывать, а я тут тихонько буду писать? – спросила Светка.

– Да ясное дело, – ответила я.

– Ну, валяй докладывай, что там у тебя новенького.

Я немного помедлила. Очень хотелось услышать Светкины комментарии, все же она почти профессионал в сложном деле поиска истины в проявлениях человеческой души. Для чистоты эксперимента я решила пока повременить с информацией о том, что главная героиня моей истории – Машка.

– Представляешь… – начала я и выложила всю историю, обозначив Машку как «одна моя подруга». – Как ты думаешь, что она будет делать дальше? – завершила я свой рассказ.

– Ну и где ты насмотрелась этой белиберды? – вдруг спросила Светланка после некоторой паузы.

– Пардон? Ты о чем? – удивилась я.

– Что за сериал, спрашиваю? Я же тут ваше российское телевидение не смотрю, но вообще, честно сказать, думала, что у вас только детективы гоняют. Или теперь и мелодрамы в ход пошли?

– Светка, – решительно прервала я ее, – ты что, не слушала меня? Это не сериал. Это было в действительности.

Компьютерное пощелкивание в трубке прекратилось.

– Прости, я, видно, отвлеклась немного, – стала оправдываться Светка, на секунду умолкла, потом осторожно спросила: – Ты не шутишь? Хочешь сказать, это было взаправду?

– Да, – подтвердила я.

– То есть, – начала врубаться Светка, – эта твоя подруга садится себе в самолет, а там…

– А там любовница.

– Слово какое-то… – фыркнула Светка.

– Согласна, но не в слове суть.

– С ума съехать! – расхохоталась Светка. – Вот уж прикол так прикол! И что твоя подруга сделала?

– Светка, ты точно ни черта не слушала. Повторяю: она ни-че-го не сделала.

– А, ну понятно, – сообразила наконец Светка, – ты звонишь мне, чтобы, так сказать, узнать возможный вариант развития событий?

– Ну да, – подтвердила я, – очень любопытно, как бы ты трактовала ситуацию. Ты ж у нас душевед.

– Комплиментируете, девушка, – хихикнула Светланка.

– Есть немножко, – усмехнулась я.

– Хорошо, – деловито сказала Светка, – что у нас имеется?

– У нас имеется психологический портрет

подруги… – И я обрисовала Машкин психологический портрет.

– А муж? – поинтересовалась Светка. – Каков он, этот субъект?

Я в двух словах набросала Петин портрет.

– – Ну, исходя из всего этого, – задумчиво протянула Светка, – кстати, что-то такое знакомое… просто до боли в висках… Ну ладно. Так вот, думаю, сядет она в угол и будет лить слезы. Максимум, на что решится, – это учинит скандал со страстными взываниями к долгу мужа и отца. А ты сама-то что мыслишь?

– Да то же самое, – упавшим голосом сказала я, – но, думала, вдруг ошибаюсь?

– А что, она спрашивает совета?

– Пока нет. Вот, кстати, не знаю, удобно ли позвонить ей и узнать, как она там. Или ждать, когда сама объявится?

– Тебе виднее, – ответила Светка, – твоя подруга.

– Твоя тоже. Речь-то о Машке.

На том конце провода воцарилось молчание. Я прислушалась: ни дыхания, ни каких-либо иных звуков.

– Алло-о! – пропела я.

– Да здесь я, здесь.

– А что молчишь?

– Потому что в шоке! – завопила она. – Так эта скотина Петруччо завел себе даму сердца?

– Ага.

– И Машка с ней летела? И та щебетала ей о своем кавалере?

– Ага, – повторила я.

– И потом вытащила фотки…

– А там – он, – подытожила я. – На фоне отремонтированной квартиры и выдуманных им «гогеновских» пейзажей на стенах.

– Урод! – припечатала Светланка.

– Кто б сомневался! – поддакнула я.

– Кстати, о Гогене… – сказала Светка.

– Да?

– Не думала, что он способен на творческий полет.

– Я тоже.

– Странно.

– Согласна.

Мы немного помолчали.

– Ну надо же, – заговорила наконец Светка, – я ведь только на днях вспоминала Марусю и даже где-то позавидовала ей.

– Интересно было бы знать, в чем именно?

Да, понимаешь, – сказала со смешком Светланка, – подумала, что вот мы с тобой, например, лезем из кожи вон, чтобы утвердить свое «я», я имею в виду наши отношения с мужиками, а может, это никому и не надо? И думала, что Маруся, одна-единственная из нас, поступает умно и даже, может быть, мудро. Выращивает свой брак много лет и пожинает неплохой урожай: дети, непьющий и работящий муж, уютный дом и так далее. А мы все мечемся, мечемся. И с нулевым результатом.

– Ну, насчет нулевого, – возразила я, – не стала я бы так уж уничижаться. Что касается Маруси, ты права, я тоже как-то на днях мысленно радовалась за нее. В том смысле, что хоть Петюнчик и нудный тип, но домовит не в меру и примерный семьянин. И решила: хоть что-то Машунька получила от этого брака, а ведь для нее это плюс еще дети – то, из-за чего на этом свете и стоит жить. А выходит, в действительности все не так.

– Да, выходит, она теперь в полной заднице.

– Ужас! – вздохнула я.