Всему виной любовь

Доналд Робин

Вспоминая свой разговор с Певерилом, Мариса удивлялась собственной беспечности. Подумать только, а ведь она спала в его объятиях, сердце к сердцу, их ноги переплетались, и она согревала его своей кожей…

Мариса резко тряхнула головой, пытаясь избавиться от навязчивых воспоминаний.

Позже, когда они приехали домой, Мариса занялась стиркой, пытаясь убедить себя в безосновательности собственных страхов. Она с грустью смотрела, как Кир носится по двору на своем велосипеде, который был прощальным подарком его дедушки.

Глупо

так сильно переживать по поводу Рэйфа Певерила. Он не представлял угрозы ни для нее, ни, что более важно, для Кира.

Даже если ее бывший муж до сих пор работал на Певерила, Мариса не испытывала перед ним страха. В любом случае за себя она не боялась… Она больше не та наивная девочка, которая вышла за него замуж. Марисе пришлось не сладко, и она чувствовала себя потерянной, пока не осознала, что единственный путь к спасению – это бегство.

И теперь у них с сыном новая жизнь и будущее, которое Мариса создала своими руками. И она никому, в том числе Рэйфу Певерилу, не позволит лишить ее того, чего она добивалась на протяжении многих лет.

Ее лицо омрачилось, когда Мариса подумала о том, какой ценой она добилась свободы для себя и безопасности для Кира. Ценой лжи.

Невидящим взглядом Рэйф смотрел на великолепный вид, открывающийся из окна его кабинета. Он думал о длинных густых ресницах и шелковистой коже, которая побледнела, когда Мариса Сомервиль подняла глаза и увидела его. Ее изящные руки напряглись, а потом слегка задрожали.

Рэйфу не давало покоя ощущение того, что он встречал эту женщину раньше. Но, помимо глаз, ничто не связывало Марису Сомервиль с невзрачной серой мышкой, женой Дэвида Брауна.

Мариса представляла собой все, чем не могла быть бедняжка Мэри Браун.

Рэйф мысленно представил блестящие волосы Марисы цвета темного меда, ее шелковистую кожу и чувственные губы, и его тело тут же отозвалось.

Мариса Сомервиль была очень привлекательной.

Черт побери, насколько его описание не соответствовало действительности? На губах Рэйфа заиграла циничная ухмылка. Вспоминая роскошное тело Марисы, которое не смог спрятать даже ее строгий наряд, Рэйф назвал бы эту женщину сексуальной.

Он озадаченно нахмурился. Ему показалось, что он видел страх в ее зеленых русалочьих глазах…

Но только на секунду. Мариса тут же взяла себя в руки, хотя снова немного заволновалась, когда на пороге магазина появился ее сын.

С другой стороны, возможно, то, что Рэйф прочитал на лице Марисы Сомервиль, было не чем иным, как обычным женским сопротивлением сексуальному влечению, которое вдруг возникло между ними.

И судя по его отяжелевшим чреслам, оно никуда не делось.

Такого определенно не случилось в Марипосе, когда Рэйф встретил Мэри Браун. Она посмотрела на него безучастным взглядом, пожала его руку, словно ее принудили к этому жесту, и тут же исчезла. Единственное, что не давало ему покоя, так это несоответствие ее обворожительных глаз и всего остального – ее тоненького дрожащего голоска, желтоватой кожи и волос, собранных в жиденький хвостик.

Рэйф окинул взглядом свой кабинет, в котором заключалась

суть его жизни. Пять поколений мужчин и женщин семейства Певерил сидели за этим массивным столом и строили невероятно эффективную империю, которая вышла за пределы пустыни и охватила весь мир.

Он надеялся, что однажды кто-нибудь из его детей сядет за этот самый стол с той же самой целью: накормить как можно больше людей.

Его отец учредил фирму, чтобы помочь правительству Марипосы внедрить новые технологии в местное сельское хозяйство, но после его смерти дела пришли в полный беспорядок. Рэйф поехал туда, чтобы проверить все на месте и запустить процесс реструктуризации, а также нанять новый штат работников, которым можно будет доверять.

Он нетерпеливо махнул рукой и снова сел за компьютер. Есть дела поважнее, чем возможная связь между Марисой Сомервиль и женой одного из управляющих его сельскохозяйственными угодьями.

И все же… Ему показалось, что она узнала его. Рэйф вспомнил загнанный взгляд Марисы.

Рэйф редко полагался на интуицию, предпочитая следовать своей железной логике, но возникшая ситуация не давала ему покоя. Он задумчиво улыбнулся, посмотрел, который час в Марипосе, и потянулся за телефоном.

Его тамошний представитель очень удивился, услышав вопрос Рэйфа, но с готовностью ответил на него:

– Как вы знаете, я в то время еще не работал в этой компании, но я конечно же помню обстоятельства случившегося. Об этом трубили все газеты. Сеньор Браун поджег гараж с техникой, находившийся на ферме, где он служил управляющим. Один из работников чуть не погиб во время пожара. Как я понимаю, ему дали возможность уйти, в противном случае его привлекли бы к суду. Он ушел.

– Почему мне никто ничего не сказал? – возмутился Рэйф.

– Я не знаю.

Еще одно доказательство некомпетентности предыдущего менеджера.

– Да, конечно. Прошу прощения. И когда случился поджог?

– Мне придется проверить точную дату, – немного натянуто ответил управляющий, – но это произошло спустя несколько недель после того, как вы и миссис Браун улетели в Новую Зеландию.

Рэйф задумался.

Что, если Дэвид Браун подумал…

Рэйф ухмыльнулся и выбросил эту мысль из головы.

* * *

Однако на протяжении следующей недели она вновь и вновь приходила ему на ум, когда он принимал у себя делегацию из-за рубежа. Переговоры были напряженными, но в результате все закончилось успешно.

Рэйф отметил это дело, пригласив на ужин свою старую знакомую, тактично отклонив ее недвусмысленное предложение провести эту ночь вместе. Несмотря на то что пару лет назад у них был жаркий роман, она больше не интересовала его. И Рэйф разозлился, когда какой-то фотограф заснял их вместе. Новозеландские журналисты не имеют ничего общего со своими заокеанскими коллегами, но этот снимок появился на следующий же день в колонке светских новостей одной из воскресных газет.

Вернувшись домой, Рэйф потянулся к телефону, но тут же понял, что сейчас выходные и он не знает номера Марисы Сомервиль. Его не было и в телефонном справочнике.