Всеобъемлюще
Шрифт:
НИНА СЕРГЕЕВНА. Девяносто?
ВЕРА ИВАНОВНА. Девяносто.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Ну, договорились. Не вопрос. Но ровно через час я уйду. Мне интересно к тому же посмотреть, как ты шмякнешься.
ВЕРА ИВАНОВНА. Не шмякнусь.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Не вопрос – шмякнешься: мордой об асфальт.
Пауза.
ВЕРА ИВАНОВНА. Он ещё сказал, что промоутеры должны быть обязательно в майках компании.
НИНА
ВЕРА ИВАНОВНА. И в этих майках, как он сказал, нельзя в этих майках компании, которую они рекламируют, курить, говорить по телефону и вообще всякое разное, порочащее честь компании, делать …
НИНА СЕРГЕЕВНА. У меня нет майки. И я не собираюсь говорить по телефону и курить. И никого порочить не собираюсь. Не вопрос.
ВЕРА ИВАНОВНА. Тогда надень вот это барахло.
Снимает с вешалки платье.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Зачем?
ВЕРА ИВАНОВНА. Чтоб всё было по правде, как на сцене. В нём - кури, говори по телефону, порочь кого хочешь, называй всех сморщенными, только побросай мне реплики.
Пауза.
НИНА СЕРГЕЕВНА. За девяносто рублей?
ВЕРА ИВАНОВНА. За девяносто.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Ну, ладно. Не вопрос.
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, ладно. И договорились. Не вопрос.
Пауза. Нина Сергеевна пошла за ширму, переодевается. Что-то мурлыкает. Оттуда:
НИНА СЕРГЕЕВНА. Девяносто?
ВЕРА ИВАНОВНА. Девяносто.
НИНА СЕРГЕЕВНА (бормочет).Погодите, погодите. Я к себе на пятый этаж через две ступеньки поднимаюсь, я еще на ваших похоронах простужусь, я научу вас свободу любить!
Вера Ивановна подошла к мешку с полиэтиленовыми листьями, вытряхнула листья на пол, разглядывает один листок, улыбается.
ВЕРА ИВАНОВНА. Ты помнишь эти листья?
НИНА СЕРГЕЕВНА (из-за ширмы). Какие?
ВЕРА ИВАНОВНА. Тут, в мешках стоят. Помнишь, как листья эти – двадцать мешков!
– нарвала рота солдат. Когда делали спектакль «В поисках радости», нам надо было много листьев. И режиссер придумал сделать их из красного и жёлтого полиэтилена. Купили несколько рулонов, вызвали роту солдат, и они рвали эти листья, рвали, рвали до упаду, рванье такое сделали ... Помнишь, как было смешно: стояла рота и рвала полиэтилен! Как это было красиво! И такой там был у них начальником лейтенант молоденький, такой красавчик – слов нету! (Пауза). Уже, поди, генералом стал …
НИНА СЕРГЕЕВНА. Маршалом. Ты кого там играла?
ВЕРА ИВАНОВНА (играет
Пауза.
Нина Сергеевна вышла из-за ширмы в платье, которое она сверху накинула, из-под платья штаны выглядывают.
Держит в одной руке облезлого поросенка из папье-маше.
ВЕРА ИВАНОВНА. А это зачем?
НИНА СЕРГЕЕВНА. Я ж за служанку буду.
Пауза.
Вера Ивановна смотрит на Нину Сергеевну.
ВЕРА ИВАНОВНА. Хоть бы штаны сняла.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Зачем? Это ж репетиция.
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, мне тогда тоже что-то надеть надо.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Надень. Барахла полно.
Вера Ивановна ушла за ширму.
Нина Сергеевна стоит у зеркала, себя и платье рассматривает.
Тройной юбилей известной актрисы: 60 лет на сцене, 50 лет в профсоюзе и 40 лет со дня рождения.
Вера Ивановна вышла из-за ширмы в кружевном старинном платье, на голове шляпка с вуалью, веер в руках.
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, как я?
НИНА СЕРГЕЕВНА. Не вопрос. (Встали обе у зеркала, рассматривают себя, молчат). Костюм на тебе из серии «Покойницкий». Да и на мне тоже, честно надо сказать.(Прокашлялась, говорит вдруг другим тоном, громко). Скажите, вы будете ходить или сижа?
ВЕРА ИВАНОВНА. Чего ты перешла на «вы»? Не «выкай».
НИНА СЕРГЕЕВНА. Дак вы сижа?
ВЕРА ИВАНОВНА. Сижа, сижа. Сижа, лёжа и ходяче. Всё, как полагается, как на репетиции должно.
Встала. Прошла по залу, накинула на себя шаль, прокашлялась, спинку выпрямила.
Потом вдруг засуетилась, принялась пальму толкать в центр зала.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Ты чего?
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, чтоб была бы какая-то выгородка.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Венки ещё вокруг пальмы поставь.
ВЕРА ИВАНОВНА. И поставлю.
Вера Ивановна поставила вокруг пальмы венки. Отошла в сторону, смотрит.
Пошла к выходу, засунула в ручку входной двери ножку стула.
Чтоб никто не вошёл и не узнал.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Ты просто клад, находка для театра. Ты ещё и художник, и завпост! Всё придумала! Какая симпатичная декорация. Театру и тратиться не надо, уже всё есть.