Всеобщая история государства и права. Том 1
Шрифт:
Одной из важнейших особенностей древнего судопроизводства было требование строгой подзаконности судебных решений: чиновникам предписывалось «придерживаться официального текста уголовных и гражданских законов».
Еще одной, чисто японской особенностью древнего судопроизводства было требование доноса о преступлении от всех якобы знавших о нем. Касалось это прежде всего родственников жертвы, а также и виноватого. Вероятно, таким образом в общей форме стимулировалось моральное осуждение нарушителя законов и правил, столь важное для конфуцианства и для буддизма. (Родственников жертвы обязывали доносить еще и потому, чтобы обеспечить исполнение государственного закона, а не сделки с возможным преступником.) Родственник, который знал о преступлении, но спустя месяц не донес о нем, подвергался также наказанию, хотя и несколько ниже подлинного преступника. Вместе с тем младшие родственники и слуги, рабы виновного
Уголовное право
Сложное сочетание требований морали и закона было характерно и для уголовного права. Вполне очевидно, что уголовной ответственности подлежали греховные действия (в развитие древних конфуцианских и других религиозных предписаний о восьми смертных и пяти малых грехах). Однако воспринятое в законах понимание греховности было переиначено: наиболее тяжкими объявлялись посягательства не на семейные и даже не религиозные устои, а на священное место власти.
Следуя религиозно-этической традиции, рицу выделяли 8 тяжких преступленийиз всех прочих (полная систематика преступлений древнего права неизвестна, так как большая часть именно уголовных законов не сохранилась). В их число входили (1) мятежили заговор против императорского дома, (2) разрушениеили заговорс таковой целью императорских могил, дворцов, храмов, (3) государственная измена, в т. ч. переход на сторону неприятеля или убийство членов царствующего дома; (4) « великое убийство», т. е. убийство своих родственников, множественное убийство в семье, связанное с нарушением религиозных заповедей; и др. Обычное убийство, кражи, разбой, ограбления и т. п. — все это было отнесено к группе прочих преступлений.
Разделение преступлений на два больших класса было важно не столько для назначения основного наказания (это почти не регулировалось законами и находилось на усмотрении суда), сколько для последствий его исполнения. По тяжким преступлениям не применялась амнистия преступников, весьма распространенная по другим делам. Различны были требования к сопутствующему наказанию — конфискации имущества.
Законы держались строгой системы из 5 видов наказаний: 1) смертная казнь, 2) ссылка, 3) каторга, 4) битье палками и 5) плетьми. Тюремное заключение, о котором много говорилось в законах и которое детально регламентировалось (вплоть до того, что можно и чего нельзя иметь заключенным и что их «должно снабжать одеждой, питанием, циновками, врачами, лекарствами» за счет конфискаций), применялось только как промежуточная мера на время следствия, обжалования и т. п. Смертная казнь применялась главным образом в виде повешения или обезглавливания. Однако позднее в обиход вошли более диковинные ее виды: сваривание, отпиливание головы, сожжение, распятие, замуровывание. Специфическими японскими видами были сажание на деревянную лошадь, под которой разводили огонь, и многочетвертование (когда приговоренному в 1-й день рубили палец, во 2-й — другой, и только на 13-й — голову). Ссылка считалась одним из самых тяжелых наказаний, она была сопряжена с принудительными работами. В зависимости от тяжести преступления ссылка была в более или менее отдаленные от родных мест поселения, куда препровождали «по этапу». Она могла быть срочной и бессрочной. Ссыльные питались за свой счет, и только в случае большой бедности семье или ее отдаленности выдавалось казенное пропитание. Ссылка по режиму видимо, не различалась от каторги, поскольку осужденные обязаны были работать. Телесные наказания различались в зависимости от толщины применяемых бамбуковых палок: битье розгами или тонкими палками; при следственной пытке применялись палки наибольшей толщины. В случае ссылки или каторги, кроме того, как дополнительное телесное наказание применялось заковывание в кандалы и шейные деревянные колодки.
Одним из своеобразных институтов уголовного права был выкуп наказания. По усмотрению провинциальных начальников любое из наказаний можно было выкупить (неясно только, можно ли было выкупить наказания за 8 тяжких преступлений): смертную казнь в течение 80 дней, наказание плетьми — 30 дней. В любом случае, правда, следовало возместить причененный преступлением ущерб. Ущерб казенному имуществу компенсировался даже в случае, если
Помимо основных, законы предписывали применять и дополнительные наказания. Одним из существенных была конфискацияимущества, причем в зависимости от важности преступления то учитывались, то нет интересы родственников. Конфискации подлежали даже земельные наделы. Однако наделы, предоставленные за служебные или воинские заслуги, можно было конфисковывать лишь при совершении первых трех самых тяжких преступлений, наградные наделы — только за восемь тяжких преступлений. Другими дополнительными наказаниями, особенно для чиновников, были исключения из семейных списков, лишение постов, лишение рангов или государственной награды.
Ответственность за преступления была неравнозначной и носила сословный характер. Шесть категорий знати и ученых (от родственников царя до «великих талантов») пользовались снисхождениями. В случае малозначительных преступлений предписывалось прощать монахов (если наказание соответствовало году каторжных работ). Если же преступление буддийских монахов было более значительным, то его расстригали. В случае еще менее значительных преступлений монахам телесные наказания заменялись епитимьей (из расчета 10 дней «дел, угодных Будде» за 10 палок). Наказания за тяжкие преступления, помимо прочего, приводили к исключению преступника из общины, что в тех примитивных условиях жизни было едва ли не наиболее тяжким последствием, особенно для семьи преступника. Таким образом формирующаяся государственная власть стремилась гарантировать соблюдение установленных порядков и подчинение.
Брачно-семейное право
Сословное и патриархальное начала характеризовали всю сферу социально-правовых отношений по древним японским законам. Знать, основная масса населения, рабы — каждое сословие жило по своим правилам, и государственный закон в наибольшей степени регламентировал только вторые два состояния.
Патриархально-клановое начало было важным для семейного юридического быта еще и потому, что полноценная малая семья — в виде совместного проживания — в Древней Японии не была типичной формой. Основу семейных отношений составлял особый японский брак — цумадои, при котором муж свободно посещал жену, сохраняя, по сути, раздельное жительство с нею. С этим были связаны большинство особенностей отношений мужчины и женщины, значительная самостоятельность женщины в домашних делах, особые порядки наследования имущества.
Для основной массы населения бракзаключался по достижении совершеннолетия: в 15 лет для юноши и в 13 — для девушки. Заключение брака предполагало согласие многочисленной родни, вплоть до дедов и бабок со стороны жены. Брак заключался как бы в две стадии: назначение (или помолвка) и собственно «вступление в силу». Если срок между назначением брака и его действительностью превысил три месяца, то согласие на брак можно было расторгнуть, и это не влекло никаких последствий. Можно было считать брак расторгнутым и в случае длительного безвестного отсутствия (законы знали и такой институт).
Брак цумадои не предполагал моногамности, и мужчине не возбранялось иметь нескольких жен, а также наложниц. Однако вольное отношение со своими женами, оставление их без причины, чтобы жениться на новой жене, законами не допускалось.
Соответственно китайским традициям, разводбыл весьма легок, и даже считался необходимым в некоторых случаях. Причинами для развода, также соответственно канонам конфуцианства, считались семь обстоятельств: бездетность жены, ее развратное поведение, непослушание родне мужа, сплетница, ревность, вороватость, дурная болезнь. Со стороны мужа развод выражался в том, что он выдавал жене соответствующую бумагу за подписью (если неграмотен — с отпечатком пальца). При некоторых, правда, обстоятельствах жена не могла покидать дом мужа, даже получив разводное письмо: траур по родителям, повышение мужа по службе, если ей некуда идти. Предписывалось разводиться, кроме того, если один из супругов (муж или жена) пытался побить или убить родственников другого. Не считался возможным также брак с ранее совращенной женщиной. При разводе все наличное приданое жены подлежало возврату.
Люди рабского состояния могли заключать браки только в рамках своих сословных категорий, причем законы предписывали строго придерживаться различий даже между особыми категориями рабов (чужеземные некультурные, свои, превращенные в рабов за государственные преступления, родственников, и т. п.). В низшую степень государственных рабов переходили дети, рожденные от недозволенных браков рабов и их хозяев. Дети от случайных связей со свободными считались, однако, свободными. Но связь эта не могла признаваться браком.