Всеобщая история кино. Том 2 (Кино становится искусством 1909-1914)
Шрифт:
К концу 1913 года Мак Сеннетт уже обрел свой стиль и индивидуальность. Его комедии пользуются большой популярностью в Соединенных Штатах и вскоре начинают завоевывать Европу благодаря появлению в них нового комического актера — Чарли Чаплина.
Итак, последние недели 1913 года ознаменовались тем, что среди кистоунцев, импровизировавших свои забавные сценки в крупном пригороде Лос-Анжелоса, начал выступать маленький английский мимист. Он родился 16 апреля 1889 года в Лондоне. Его мать Ганна Чаплин — певица и танцовщица — выступала под именем Лиль Гарлей. Проработав некоторое время в оперной труппе, она становится партнершей комика-эксцентрика Чарлза Чаплина. Их номер с пением пользовался таким успехом, что супружеская
Эти турне Чаплинов впоследствии дали повод для легенды о том, будто их сын Чарлз родился во Франции в районе Фонтенебло [292] . В действительности же он появился на свет в юго-западном пригороде Лондона Брикстоне, в доме № 287 по Кенсингтон-род. В ту пору супругам жилось еще сносно, но отец Чаплина заболел и, по-видимому, с горя начал пить. В 1894 году он скончался, оставив вдову и двоих сыновей в полной нищете. Миссис Чаплин, заболевшая тяжелым нервным расстройством, не могла больше выступать на сцене и была вынуждена добывать средства к существованию шитьем. Часто ее приходилось помещать в больницу, и дети оставались одни.
292
Библиографический указатель «Motion Pictures Almanac» еще в 1950 году называет Фонтенебло местом рождения Чаплина. Повод для создания этой легенды дал сам актер, так как во многих интервью (в частности, в интервью, данном Роберу Флоре в 1922 году) заявлял, что родился во Франции в Фонтенебло и прожил там несколько недель после своего рождения.
«Мы жили в нищенской комнатушке и большей частью впроголодь, — рассказывал впоследствии Сидней Чаплин. — Ни у меня, ни у Чарли не было башмаков. Помню, как мать снимала с ног туфли и отдавала тому из нас, чья очередь была идти за даровой похлебкой для бедняков, единственной нашей едой за целый день… Не раз к нам являлся констебль и описывал все имущество, оставляя только матрац, как полагалось по английским законам. Бывали времена, когда мы оставались одни, потому что мать отвозили в больницу. Не раз нам приходилось ночевать в больнице, случалось, что нас арестовывали за бродяжничество… Мы собирали на рынке гнилые фрукты — это была вся наша еда.
Чарли выпрашивал на фруктовых складах пробку, которая употреблялась при упаковке, и из собранных где попало щепок и кусочков картона мастерил кораблики, а затем продавал их в бедных кварталах по пенни за штуку…».
Жестокая необходимость зарабатывать на жизнь очень скоро заставила маленького Чарли стать актером по примеру своих родителей. Шести лет он выступал в маленьком театре Олдершота в труппе «Coster's Song» («Песни уличного разносчика»), исполняя народную песенку «Джек Джонс». Затем ему приходилось плясать под шарманку и обходить публику с шапкой. В 1897 году (восьми лет от роду) он был членом труппы «Восемь ланкаширских парней» и вместе с братом исполнял танец в сабо.
Маленький Чарлз обожал свою мать, которая в мюзик-холле была превосходной имитаторшей, а потом пользовалась своим талантом лишь для того, чтобы забавлять собственных детей. Впоследствии Чаплин писал о ней:
«Не знаю, вышел ли бы из меня актер пантомимы, не будь моей матери. Это самая изумительная мимистка из всех, каких мне приходилось видеть. Она часто целые часы проводила у окна, глядя на улицу и воспроизводя жестами, глазами, выражением своего лица все, что там происходило, ни на мгновенье не останавливаясь.
И вот, глядя на свою мать, я научился не только выражать чувства при помощи рук и лица, но и изучать людей. Она была необычайно наблюдательна. Так, например, увидев, что Билл Смит выходит утром на улицу, она говорила: «Вон идет
И я неизменно вскоре узнавал, что Билл Смит действительно подрался с женой. Это умение матери наблюдать людей было самым ценным, чему она меня научила, потому что таким способом я узнал, что кажется людям смешным».
Семейство Чаплинов жило тогда в бедном квартале Ламбет на правом берегу Темзы. Чарли любил бродить по Ламбет-уоку, тому самому бульвару, от которого произошло название знаменитого танца. Некоторое время Чарли работал учеником у парикмахера. Часть своего досуга он проводил на благотворительных вечерах, где демонстрировали картины при помощи волшебного фонаря. За пенни он имел право получить в придачу к спектаклю чашку кофе с куском пирога. Он пытался стать акробатом, но, после того как упал и расшибся, отказался от этого намерения. Однако вскоре Чарли повезло: когда ему исполнилось 11 лет, его вместе с братом Сиднеем приняли в разъездную труппу, игравшую «Шерлока Холмса» Конан-Дойля. Позднее труппа выступала даже в Лондоне в «Театре принца Йоркского», где пьеса не сходила со сцены год и два месяца. Чарли играл в ней грума Билли.
В ту пору Сиднею Чаплину посчастливилось попасть к Карно — директору знаменитой труппы «Безмолвные птицы», исполнявшей пантомимы; в этом театре сохранилось искусство жеста и его лучшие традиции, особенно богатые и развитые в Англии. Несколько позднее Карно по просьбе Сиднея принял в труппу и его младшего брата, которому было тогда 17 лет (1906).
«Однажды, — рассказывал впоследствии Фред Карно, — Сид привел с собою тщедушного, бледного и печального юношу. Должен признаться, что в первую минуту он показался мне слишком робким, чтобы из него мог выйти актер, особенно актер буффонады, которая была моей специальностью.
Но уже через одну-две недели его пребывания в труппе я дал ему роль в пантомиме «Футбольный матч». Чарли играл злого парня, который преследует вратаря и пытается споить его перед матчем. Это была полудраматическая роль, и я убедился в том, что Чаплин может не только ломать комедию, но и играть всерьез. Вскоре он получил в «Безмолвных птицах» роль пьяницы. За работу ему платили 3 фунта стерлингов в неделю».
«Безмолвные птицы» в течение 26 лет пользовались успехом в Англии и девять лет в США. Основатель театра Фред Карно рассказывает о происхождении своей труппы:
«Сначала мой спектакль назывался «Дважды в ночь». В те времена в Лондоне существовало нечто вроде клуба комедиантов под названием «Водяные крысы». Их королем был Дан Лено — Маленький Тич. Джо О'Гортмен. Юджин Стреттон, Литл Пол Мартинетти и Джо Элвин составляли его труппу, которая играла перед персидским шахом в «Лондон-павильоне» [293] . Меня вдохновил этот спектакль. В нем уже было зерно той великой идеи, из которой родились мои «Безмолвные птицы»…
В то время в Англии существовали строгие ограничения для мюзик-холла и мы не имели нрава вводить в пьесы диалоги, исполнявшиеся свыше 20 минут. Наверное, именно поэтому из моей труппы вышло столько киноактеров» [294] .
293
Персидский шах приезжал в Европу в 90-х годах (поза)прошлого века. Следовательно, «Безмолвные птицы» возникли незадолго до 1900 года.
294
Статья Фреда Карно перепечатана в специальном номере журнала «Vu» — «Жизнь Шарло» (1 апреля 1931 года).