Всеобщая мифология. Часть I. Когда боги спускались на землю
Шрифт:
Когда она склонила лампу, чтобы ближе рассмотреть его лицо, капля горящего масла упала на плечо бога, и, вздрогнув, он открыл глаза и уставился на нее; потом, не сказав ни слова, расправил свои белые крылья и улетел в окно.
Вот как описывает эту сцену великий немецкий поэт Генрих Гейне:
Она светильникПсихея, тщетно стараясь последовать за ним, упала из окна на землю. Купидон, увидев ее, лежащую в пыли, остановил на мгновение свой полет и сказал:
– О, глупая Психея, так ты отплатила за мою любовь? После того, как я ослушался своей матери и сделал тебя своей женой, ты подумала, что я чудовище и хотела отсечь мне голову? Но иди; возвращайся к своим сестрам, чьи советы ты предпочитаешь моим. Я накажу тебя только тем, что покину тебя навсегда. Любовь не может уживаться с подозрением.
Сказав так, он исчез, оставив бедную Психею лежащей на земле, наполняющей окрестности скорбными причитаниями.
Когда она немного успокоилась, то огляделась вокруг, но дворец и сады исчезли, и она обнаружила, что лежит в открытом поле недалеко от города, где жили ее сестры. Она направилась туда и рассказала им всю свою горестную историю, которой, изображая огорчение, эти злобные создания в душе только порадовались.
– Теперь, – сказали они, – он, возможно, выберет одну из нас.
С этой мыслью, обе они, не сговариваясь, поднялись ранним утром на следующий день и взобрались на гору и, достигнув вершины, позвали Зефира, чтобы он унес их к своему господину; потом прыгнули вниз, но… не будучи поддержанными Зефиром, упали в пропасть и разбились вдребезги.
Тем временем Психея скиталась день и ночь, не зная пищи и отдыха, в поисках своего мужа. Бросая взгляды на высокую гору, на выступе которой был величественный храм, она вздохнула и сказала сама себе: «Возможно, моя любовь, мой господин живет здесь» и направила туда свои стопы.
Прежде, чем она вошла туда, она увидела кучи хлебов, некоторые в несвязанных колосьях, другие – пучками, смешанные с колосьями ячменя.
Вокруг лежали разбросанные серпы и грабли и все прочие орудия жатвы, без порядка, словно небрежно брошенные усталыми руками жнецов в знойные часы дня.
Благочестивая Психея положила конец этому неподобающему беспорядку, разобрав и разложив все по предполагаемым местам, веря, что этим она не должна обидеть никого из богов, но, пытаясь своей почтительностью склонить их всех на свою сторону. Богиня Церера, чей дворец это был, найдя ее столь прилежно работающей, сказала ей:
– О, Психея, действительно достойная нашей жалости, хотя я не могу защитить тебя от гнева Венеры, но я научу тебя, как уменьшить ее неудовольствие. Итак, иди и добровольно сдайся своей госпоже
Психея послушалась наставлений Цереры и держала путь в храм Венеры, стараясь переломить ее настроение и размышляя о том, что она должна сказать и как наилучшим образом смирить гнев богини, чувствуя, что результат будет сомнительный и, возможно, роковой.
Венера приняла ее с гневом.
– Самая непокорная и неверная из служанок, – сказала она, – ты, наконец, вспомнила, что у тебя действительно есть госпожа? Или ты пришла скорее увидеть своего больного мужа, все еще разбитого раной, нанесенной ему его любимой женой? Ты настолько в немилости и столь не приятна, что единственное, чем ты можешь заслужить своего любимого, это усердие и прилежание. Я испытаю твою домовитость.
Затем она приказала отвести Психею в амбар ее храма, где лежало множество пшеницы, ячменя, проса, вики, бобов и чечевицы, приготовленных для кормления ее голубей, и сказала:
– Возьми и рассортируй все эти зерна, разложив отдельно по мешкам разные виды, и смотри, чтобы все было сделано до вечера.
И, оставив ее с этим нелегким заданием Венера удалилась.
Но Психея, в полном ужасе от предстоящей ей огромной работы, молча села в оцепенении, не шевельнув и пальцем, чтобы разобрать кучу. Пока она сидела в отчаянии, Купидон расшевелил маленького муравья, жителя полей, и велел ему проявить к ней сочувствие. Глава муравейника, сопровождаемый целым сонмом шестиногих существ, пришел к куче и с полным усердием, беря зернышко за зернышком, они разделили кучу на части по видам; и когда все было сделано, мгновенно исчезли.
С наступлением сумерек Венера вернулась с пиршества богов, благоуханная и коронованная розами. Увидев, что задание выполнено, она воскликнула:
– Это не твоя работа, бесчестная, но того, кого к твоему и его несчастью ты соблазнила. Сказав так, она бросила ей кусок черствого хлеба на ужин и вышла прочь.
На следующее утро Венера приказала, чтобы позвали Психею, и сказала ей:
– Видишь там лесок, который протянулся вдоль края воды. Там ты найдешь овец, которые пасутся без пастуха, с золотой шерстью на спинах. Пойди и принеси мне немного этой прекрасной шерсти, собранной от каждой из этих овец.
Психея послушно пошла на берег реки, готовясь сделать все, чтобы выполнить приказ. Но речной бог наполнил тростники гармоничным шелестом, который словно говорил:
– О, дева, не соблазняйся опасным потоком и не рискуй быть среди жутких баранов, что пасутся на другой стороне, потому что пока они пребывают под влиянием поднимающегося солнца, они горят жестокой страстью убивать смертных своими острыми рогами и крепкими зубами. Но когда полуденное солнце ведет скот в тень, тихий дух потока убаюкивает их на отдых, и ты можешь безопасно перейти его и найти золотую шерсть, налипшую на кусты и стволы деревьев».