Всесокрушающая сила юности!
Шрифт:
— У сломанной печати могут быть непредсказуемые последствия! Ты можешь умереть даже без вмешательства Кьюби!
— И что? Я не могу ждать. У меня слишком много дел и слишком мало времени. Я не хочу рисковать, но я должен. Два человека, могущественных человека, находятся в плену планов мёртвого безумца и его глупой марионетки. И каждый день промедления может привести к новым жертвам, к умершим невинным людям. И чтобы даже просто поговорить с Мизукаге, джинчурики Треххвостого, мне нужна помощь моего биджу, моего друга и брата!
— Но если ты погибнешь, ты не спасёшь этих людей! Ты причинишь боль тем, кому
— Если я не стану пытаться, я перестану быть собой. Те, кто меня любят, знают, кто я такой, как я могу, а как не могу поступить. И я не уверен, что не изменятся их чувства по отношению к тому, кем я стану, если перестану стремиться к своей цели.
— Печать слишком крепка и за четыре дня ты её не сломаешь!
— Мне и не нужно. Мито Узумаки, величайший мастер фуиндзюцу и мой умерший отец, Минато Намиказе, помогут мне открыть Печать Восьми Триграмм. Я всего лишь облегчаю им работу, ведь самого ключа у отца не осталось, а вскрыть ослабленную печать гораздо легче. Знаешь, я и не рассчитывал на твоё согласие, просто не имел права не попытаться вновь. Ну а теперь убирайся, у меня нет времени на пустую болтовню!
Наруто прикрыл глаза и вокруг него вновь яростно взметнулась алая чакра.
— Остановись! — послышался усталый голос жабы. — Я согласен!
— И даже не пытайся меня остановить, моя решимость несокру... Что ты сказал?
— Я передам тебе ключ.
— Передашь? Честно-честно?
— Я же сказал! — раздражённо сказал Геротора. Он осуждающе глянул на Наруто, его забинтованная часть туловища вытянулась и с резким хлопком развернулась в огромное полотно свитка.
Наруто смотрел на печать, выпучив глаза. До того, как он увидел эти переплетения символов, он недоумевал, почему таким крутым мастерам фуиндзюцу как Мито-тян и отцу, создавшему саму печать и ключ к ней, нужно столько времени для вскрытия. И теперь он кое-что понял. Вокруг спирали Водоворота, характерной для кланового стиля Узумаки, вился сложный узор, образующий нечто, похожее на лучи солнца. И рядом с этой фигурой стояли столбцы и столбцы символов, задающие головокружительно сложный набор условий активации и деактивации печати. Несмотря на все успехи Наруто в фуиндзюцу, единственное, что он понял, нужно приложить руку к отдельно очерченному квадрату.
— Наруто, помни, — вновь заговорил Геротора. — сила Кьюби состоит из двух частей, чакры и воли. И чтобы контролировать Кьюби, ты должен...
— Не должен! — перебил его Наруто. — Я не должен контролировать Кьюби. Когда я совершаю призыв папани Бунты, я не контролирую его, он мне помогает. Когда мои друзья идут со мной на миссии, даже будучи командиром, я не беру их под контроль! Понимание и сотрудничество. Если Кьюби мне доверяет, он мне поможет. Если мы с ним не достигнем взаимопонимания, если я буду использовать его как инструмент, как средство достижения цели — то мои слова и поступки не значат ничего, ведь я продолжаю нести боль, порождать ненависть!
— Ты глуп, Наруто. Неужели ты думаешь, что сможешь договориться с воплощением ненависти и разрушения?
— Может, я не такой умный как разные гении, но я точно знаю, нельзя прийти к миру, держа в рабстве собственного друга.
— Ну, что ж, это твой выбор, — неодобрительно качал головой жаба-свиток. — Приложи руку к печати.
Наруто подошёл и коснулся пальцами
— Ну а теперь, — с особым злорадством сказал Геротора. — ты должен меня проглотить.
— В смысле “засунуть в рот и съесть”? — недоумевал Наруто.
— Именно!
— Прямо всунуть в рот огромную склизкую жабу и глотнуть?
— Совершенно верно!
— А может быть есть какой-то другой способ? Что-то попроще?
— Наруто, — торжествующе сказал жаба. — ты мне только что столько говорил о решимости и готовности идти на всё ради своей цели. Хочешь сказать, что это была пустая болтовня?
— Нет! Наруто Узумаки никогда не отступается от своего слова!
Наруто схватил Геротору в руки и его взгляд был наполнен сомнением. Он несколько раз открывал и закрывал рот, примеряясь, но глотнуть такую огромную жабу не было никакой возможности. Наруто открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Геротора не выдержал и засунул руки в рот джинчурики, растянул его губы и нырнул внутрь. Наруто стоял с торчащей изо рта половиной дрыгающей ногами жабы и не знал что делать. Наконец, он решился и обоими руками вдавил застрявшего Геротору в глотку. От раздираемого горла и жгучей жабьей слизи у него по глазам текли слёзы, но Наруто мужественно закончил начатое дело.
— Знаешь, папа, — сказал он вслух. — когда ты говорил о вере в то, что я выдержу любые испытания, ни слова не сказал ни о чём подобном!
*
Наруто появился в пространстве печати и оглянулся по сторонам. За воротами сидел Курама и его хвосты нервно подёргивались. Рядом с лисом стоял настороженный отец.
Наруто подошёл к вратам и решительно сорвал бумажку с надписью “Печать”, под которой находился замок в виде спирали Узумаки. Наруто закатал рукав рубахи и на его предплечье появились столбцы символов. Джинчурики, не тратя ни секунды на раздумья и колебания, приложил пылающие синей чакрой пальцы к замку. Лепестки, составляющие спиральный узор, разошлись, как диафрагма у фотоаппарата, врата медленно и неотвратимо распахнулись.
— Ну что, глупый человечек, — сказал Курама. — ты совершил свою последнюю ошибку! Теперь величайший биджу свободен и нет силы, чтобы его остановить!
Минато Намиказе со скоростью молнии бросился в проём ворот и замер, раскручивая в ладони Разенган.
— Наруто, запирай врата, я его задержу!
— Ты не сможешь меня остановить, жалкая букашка! Никто в вашей жалкой деревне мне не соперник! И теперь ничто не спасёт жалкую Коноху от моего гнева! Я буду пировать на руинах ваших жалких строений, буду плясать на костях стариков и женщин, реки будет красными от крови, а земля — чёрной от пепла!
— Курама, перестань! Звучишь как третьесортный злодей из кино! — возмутился Наруто.
— Старики и женщины были лишними?
— Да, чуток перебор, особенно слишком много слова “жалкий”. В следующий раз нужно будет составить злодейскую речь заранее.
— Но поначалу ты купился!
— А вот и не купился!
— Ты чуть не обделался!
— Ничего подобного!
— У тебя тряслись коленки!
— Не тряслись! — Наруто почесал затылок. — Но, честно говоря, струхнул я порядочно!