Всевидящее око

Байяр Луи

– Я вижу, мистер Лэндор, что вы характером и манерами отличаетесь от большинства обитателей этой жуткой страны. Поэтому вам я раскрою то, о чем не поведала бы вашим собратьям, которые, как мне кажется, даже во сне не перестают жевать свой гадостный табак. Итак, знайте: Вест-Пойнт станет главной мишенью, куда полетят стрелы моей критики.

– Очень интересно, – только и мог ответить я.

Мои слова подхлестнули миссис Кропси, и она продолжила свою обличительную речь. Вспомнила миф о Кадме [154] , затем пересказала мне то, что сумела узнать о гибели Фрая и Боллинджера, назвав их «агнцами, принесенными на заклание американским божкам». Ее речь чем-то напоминала монологи По, но была куда утомительнее.

154

В

греческой мифологии Кадм – сын финикийского царя Агенора, прославившийся многочисленными подвигами. Некоторые мифы называют Кадма создателем греческой письменности.

В какой-то момент разглагольствования миссис Кропси, равно как и хаотичная беседа за столом, начали стихать, уступая место словам одного из гостей. Нет, его голос звучал не громче остальных, но этот человек привык быть центром внимания и умел заставить других слушать собственную персону. Думаю, читатель, ты уже догадался, о ком речь. Да, о нем – о лейтенанте Анри Ле-Реннэ, с его приклеенными усами и чужим мундиром.

– Леди и джентльмены, – начал он. – Хотя Франция и является моей pays natal [155] , я уже много лет служу в американской армии и достаточно хорошо знаю английскую литературу. Печально признавать, но состояние вашей литературы просто ужасающее. Да, ужасающее!

155

Родной страной, родиной (фр.).

Художник, не ведая, на какую опасную тропу вступает, попробовал ему возразить:

– Возможно, не все так мрачно. Вальтер Скотт редко разочаровывает ожидания читателей.

По насмешливо передернул плечами и всадил вилку в кусок тушеной брюквы.

– При невзыскательности читательских вкусов, конечно.

– А что вы скажете про Вордсворта? [156] – спросил кто-то из гостей.

– Он грешит тем же, что и остальные поэты «озерной школы» [157] , – стремлением поучать. А ведь на самом деле… – По вскинул руку, словно в ней была не вилка с кусочком репы, а путеводный факел. – На самом деле главная цель поэзии – стихотворное воспевание красоты. Красота и наслаждение – вот призвание поэзии, а смерть прекрасной женщины – самая возвышенная из поэтических тем.

156

Уильям Вордсворт (1770-1850) – английский поэт-романтик.

157

Идейное содружество английских поэтов-романтиков У. Вордсворта, С. Т. Колриджа и Р. Саути, живших на северо-западе Англии, в так называемом озерном крае.

– Интересно бы знать, какого вы мнения о писателях нашей страны, – спросил кто-то. – Например, как вы находите Брайанта? [158] Должен признать, он избегает дешевой аффектации, столь присущей современной поэзии. Но ни одно из его стихотворений я не назову подлинным шедевром.

Ну а как вам Ирвинг? [159]

– Ирвинга у вас слишком переоценивают, – ответил По. – Если бы Америка была настоящей республикой искусств, он бы считался весьма заурядным автором.

158

Уильям Каллен Брайант (1794-1878) – американский поэт-романтик.

159

Вашингтон Ирвинг (1783-1859) – американский писатель, один из создателей жанра романтического рассказа.

Здесь мсье лейтенант допустил серьезную ошибку. В этих краях Ирвинга почитали, как божество. Более того, он был другом и собутыльником заводчика Кембла. Но даже не зная этого обстоятельства, достаточно было понаблюдать за лицами и жестами гостей, чтобы понять свой промах. Однако По оставался верен себе.

Для Кембла какой-то лейтенантишка-француз был слишком мелкой дичью. Заводчик

даже не взглянул на него, предоставив издателю «Нью-Йорк миррор» расправляться с дерзким выскочкой.

– Знаете, лейтенант, – начал тот, – я уже начинаю опасаться, что вы злоупотребляете гостеприимством нашего хозяина, ниспровергая всех, кто осмеливается писать на английском языке. Скажите, есть хотя бы один автор, которого вы читаете с удовольствием?

– Да. Есть.

По обвел глазами лица собравшихся, словно решая, достойны ли они услышать имя его избранника. Затем, сощурившись и для большего драматического эффекта понизив голос, сказал:

– Сомневаюсь, чтобы вы слышали о… По.

– По? – будто глухая старуха, крикнула миссис Кропси. – Я не ослышалась? Вы сказали, По?

– Да. Он происходит из балтиморской ветви По.

Увы, никто из собравшихся не слышал ни о По, ни о балтиморской ветви. На загримированном лице лейтенанта отражалась глубокая печаль.

– Возможно ли такое? – тихо спросил он. – Ах, друзья мои, я не осмелюсь пророчествовать, однако должен сказать: если вы еще не слышали о нем, то вскоре обязательно услышите. К сожалению, я не имел удовольствия лично познакомиться с ним, но мне говорили, что у него длинная родословная, достойная восхищения. Оказывается, его род ведет свое начало от предводителей франкских племен. Как и мой, кстати, – добавил он, скромно опуская голову.

– Он что, поэт? – спросил плотник.

– Называть его просто поэтом – все равно что именовать Мильтона торговцем стихотворными строками. Я уверен: этот По еще слишком молод. Его талант не успел войти в полную силу. Но когда его талант созреет, сколь сладостными будут эти плоды для каждого истинного ценителя поэзии.

– Мистер Кембл! Где вы отыскали этого очаровательного лейтенанта? – спросила миссис Кропси. – Я впервые встречаю в вашей стране человека, который не является ни законченным идиотом, ни откровенным безумцем.

Слова англичанки тоже были достаточно обидными, но нападение на Ирвинга задело Кембла гораздо сильнее. Он сухо ответил, что этот вопрос нужно адресовать мисс Маркис.

– Я вам с удовольствием отвечу, – отозвалась Лея. – Лейтенант Ле-Реннэ – один из боевых друзей моего отца. Они стояли плечом к плечу, защищая Огденсбург [160] .

160

Одно из сражений в американо-канадской войне 1812 г. Англо-канадцы победили американцев и захватили селение Огденсбург (нынче – городок в штате Нью-Йорк). Хотя это сражение и не было крупным, победа в нем позволила англо-канадцам до самого конца войны обезопасить свои линии снабжения.

За столом одобрительно зашептались. Одна только миссис Кропси, недоверчиво покосившись на По, сказала:

– На мой взгляд, лейтенант, вы слишком молоды, чтобы участвовать в войне двенадцатого года.

По ослепительно улыбнулся ей.

– Вы правы, мадам. В то время я был всего лишь garcon [161] . Но я сражался рядом со своим приемным отцом – лейтенантом Бальтазаром Ле-Реннэ. Моя мать… как всякая мать, она пыталась удержать меня дома, но я сказал ей: «Только трусы сидят по домам, когда настоящие мужчины сражаются с врагом».

161

Мальчишка (фр.).

По устремил глаза к люстре и продолжал:

– Да, друзья мои, я вырвался из рук матери и присоединился к отцу. Помогал ему и другим, чем мог. А потом… потом его смертельно ранило в грудь. Я подхватил отца; мои мальчишеские руки уложили его на землю, вскоре принявшую его навсегда. Перед смертью он успел прошептать: «II faut combattre, mon fils. Toujours combattre…» [162]

По тяжело вздохнул.

– В тот момент я понял, каково мое предназначение. Я решил, что стану военным. Таким же храбрым офицером, каким был мой приемный отец. Я буду служить в американской армии и сражаться за страну, ставшую мне… второй родиной.

162

Надо сражаться, сын мой. Всегда сражаться… (фр.)