Всевозможные приключения гоблина Кобы
Шрифт:
– Вы тут жрёте вместо работы, я погляжу. И вас всего двое. А где третий лягушачий сын?
Коба понял, что речь идёт о погибшем в пасти дракона Ганнате. Он также вспомнил о некой загадочной силе, которой наделена какая-то из его частей тела. В нём проснулся бунтарский дух. Гоблин решил для себя, что больше работать в шахте не будет, а пойдёт и исполнит свою мечту о трактире, пиве и постоянном отдыхе. Вместо невнятного бормотания о встрече с зубастым обитателем подземелья, Коба дерзко заявил:
– Разве я сторож брату моему?
Гуркиш
– Ты что-то сказал? – переспросил он, плавно переходя на рык.
– Я сказал, что не знаю, где наш третий. – В голосе Кобы отваги поубавилось.
– Тогда быстро возвращайтесь к работе и найдите мне третьего! – рявкнул здоровяк.
Это был апогей искусства эффективного управления персоналом – дать несколько несовместимых друг с другом задач. Гоблины рассеяно переглянулись. Гуркиш взглядом умолял друга больше не дерзить. По его мнению, соплеменник стоял на очень тонком льду, и прыгать на нём не стоило. Но Кобу уже захлестнула новая волна безрассудной отваги, которая пугала его самого.
– Третий у тебя в заднице, – сказал он негромко. – Возьми кирку и сам добудь его оттуда.
Та самая волна храбрости докатилась наконец до несокрушимых скал природной трусости Кобы, разбилась о них, оставив мокрыми ладони, затылок и ещё несколько мест на тощем туловище гоблина.
Орк-надзиратель так и не понял, что именно сказал этот мелкий раб, но тело его отреагировало само. Дубина была уже занесена, и череп гоблина ждало не самое приятное приключение. Наш парень зажмурился готовясь к сокрушительному удару.
«Будь проклят мой язык, чтоб его демоны в аду жевали, – промелькнуло в голове у Кобы, который уже похоронил себя. – Перед смертью надо сделать хотя бы что-то клёвое. Да и Гуркиш, если выживет, расскажет парням, что я погиб, как крутой чувак».
И гоблин, сотрясаясь от ужаса и не разжимая зажмуренных век, смачно плюнул в ту сторону, где, по его предположению, находилось лицо его будущего убийцы.
Коба постоял ещё немного, не открывая глаз и прощаясь с жизнью, но удара так и не последовало. Вместо этого раздался неясный шум, как будто что-то деревянное, а ещё оркоподобное упало на каменный пол.
– Гуркиш, что там делается? – шепнул Коба.
– Я не знаю, у меня закрыты глаза, – откликнулся тот.
– Ну так открой и посмотри.
– Ладно. Ох, небесные барабаны!
После такого восклицания Коба не выдержал и сам открыл глаза. Перед ним на боку лежал надзиратель, рядом с ним валялась его дубина, а во лбу орка красовалось небольшое сквозное отверстие, которое уже заполнилось кровью. Наш герой начал сопоставлять все факторы, и у него родилось некоторое предположение.
– Что это с ним? – спросил Гуркиш.
– Простудился, наверное, – буркнул Коба.
– Да нет, он умер, но от чего?
– Я и сам вижу, что умер. И догадываюсь от чего. – Гоблин ещё раз плюнул в
Подозрения Кобы оправдались: слюна, с тем же лиловым сиянием, которое источал магический кристалл, вылетела изо рта гоблина. С силой пущенного из арбалета болта он вонзилась в тело, оставив ещё одну дырку.
– Пропасть! – воскликнул Гуркиш. Немного подумав, он попробовал тоже плюнуть. Вероятно решив, что все гоблины теперь обладают такой силой. Часть слюны повисла на его остром подбородке. Гоблин смахнул её рукой и пробормотал: – Что ж, не очень-то и хотелось.
В это время Коба уже рисовал в своей голове грандиозные планы того, как при помощи новоприобретённой силы больше не будет работать, а будет ходить по трактирам и отдыхать. Он был не самым сообразительным существом в мире, поэтому планы строились медленно. И в самое начало мыслительного процесса вклинился этот противный Гуркиш с его глупым вопросом:
– Что теперь, Коба?
– А теперь устроим пятницу.
– Чего это такое?
– Это такое, что завтра мы не будем работать.
– Отхрустеть мои кости! Я в деле!
И Коба уверенно зашагал в ту сторону, откуда доносился шум кипящей работы. Гуркиш не отставал.
Через пару поворотов товарищи упёрлись в вагонетку, нагруженную камнями, которую с трудом толкал тощий гоблин. Два орка удовлетворённо покачивали головой, глядя, как их работник обливается потом и, слушая, как скрипят от натуги его зубы. Чуть в стороне ещё полдюжины соплеменников Кобы загружали вторую вагонетку под яростный свист бича третьего надзирателя. Ещё один орк сидел на камне, задумчиво ковыряясь в носу.
Сначала благословлённый могущественной слюной герой оробел и растерялся. Но его верный помощник Гуркиш помог ему взять себя в руки, выпнув на середину тоннеля и крикнув:
– Давай, делай нам свою пятницу! Заплюй их как следует!
Орки тут же повернулись к Кобе.
«Надо ляпнуть что-то легендарное», – подумал тот, запрыгнул на одну из вагонеток и выдал спич:
– Я – великий Коба! И мой народ больше не будет надрываться в этих шахтах!
– В других мы тоже надрываться не будем, – добавил Гуркиш откуда-то из тени.
– Да! Вообще, хватит нам надрываться! Давайте, ребзя, наваляем этим зеленозадым! – верещал Коба.
– От зеленозадого слышу, – возмутился один из оскорблённых амбалов.
Несмотря на воинственный призыв своего неожиданного предводителя спонтанного восстания, гоблины не спешили бросать работу и вцепляться зубами в надсмотрщиков. Несмотря на количественное преимущество угнетаемых, перевес в массе был на стороне угнетателей. Да и сошедших с ума от усталости товарищей они видели не первый раз. А вот орки отреагировали на крики более активно. Орк с бичом хрипло рассмеялся и стал лихо раскручивать своё оружие над головой. Два эксперта по толканию гоблинами вагонеток попытались схватить Кобу за ноги и стащить с их оборудования. Им первым и прилетело по фиолетовой слюне в морды.