Всходы
Шрифт:
Женщина на земле дернулась. Судороги прошли по ее телу. Группа отскочила назад, словно неожиданно оказалась на краю обрыва.
– Я позволил вам увидеться с ней, посмотреть, что произойдет. Это не займет много времени.
Самый высокий из них со светлыми глазами и застывшим взглядом выступил вперед. Очертания его тела были смазаны, словно его нарисовали.
– Убейте меня.
– У вас есть время, чтобы остановить процесс. Мы позаботимся
– Я понимаю. Убейте меня.
Человек в защитном костюме вытащил шприц и вакцину. Меня беспокоило то, что я забыла имена, но голоса угадывались. Габби разозлилась бы, если узнала, что я забыла такие важные вещи.
Медик вводил инъекцию каждому. Они тихо переговаривались между собой, но я не могла ничего услышать из-за жужжания. Мне хотелось закричать на них, сказать, чтобы они говорили громче, иначе им несдобровать.
Одно тело легко опустилось на пол, словно перышко. Остальные помогали друг другу сесть.
Словно по волшебству ремни ослабли, и я смогла освободить запястье. Человек в медицинском костюме не заметил этого, поскольку пристегивал запястья, шеи и ноги, пока люди падали, как подкошенные.
Я освободилась от ремней. С лодыжек тоже спали путы, словно их и не было. Я сползла со стула на землю рядом с кем-то из связанных. Раздались крики, все засуетились, тени задвигались по ткани палатки. Что-то толкнуло меня. Я развернулась, открыла рот и вонзилась в чью-то плоть. Часть меня где-то глубоко внутри кричала о том, что следует остановиться. Но это уже была не я.
Я повернулась к темному лицу, оказавшемуся передо мной. Оно было знакомым, и в то же время странным. Из-за него я чувствовала злобу и сожаление, потому что хотела узнать, кто это; хотела вспомнить. Хотела вспомнить эти чувства, но внутри была лишь пустота. Это было важно, для меня, многое значило, но я забыла. И не могла вспомнить, не могла, не могла.
Габби.
Ее глаза были широко открыты, карие зрачки - такие чистые, что я могла четко рассмотреть их. Зрачки стали огромными и черными, а белки ее глаз стали такими же, как и в ту ночь, когда мы впервые встретились. Тогда мы сидели в доме, который, вероятно, был наполнен призраками. Жизнь с родителями была для нее хуже, чем страх перед призраками. Сейчас она боялась.
– Мэри?
Я услышала свое имя, ее голос, и этого оказалось достаточно, чтобы вспомнить, как сильно я волновалась за нее. Как часто я говорила ей, что мир не был наполнен лишь злом, что в нем есть много хорошего. Я вспомнила все дни, когда заставляла ее смеяться, когда старалась вызвать у нее улыбку, а затем эти воспоминания испарились. Как только я подумала о них, кто-то словно проник в мой мозг и стер их. Я не могла восстановить их, как бы сильно не хотела. Желание вернуть их исчезло. Мне стало казаться, что мир плох, он наполнен тьмой, а люди причиняют боль друг другу, относятся к себе подобным, как к животным.
А затем, словно вспышка молнии, пришло озарение. У меня не осталось
– Убей меня, - сказала я. По крайней мере, думала, что сказала. Я надеялась на это, но сама себя не слышала. Лишь знала, что должна сказать это, потому что эта девушка знала меня, ее имя начиналось на "Г". Она невероятно широко распахнула глаза, покачала головой и сказала.
– Нет. Нет, Мэри.
Люди в костюмах бросились в палатку. Они были напуганы и, в то же время, из кожи вон лезли, чтобы не прикоснуться ко мне первыми.
– Сделай это, - прорычала я.
Она сжалась. Эта девочка отшатнулась от меня, словно я ударила ее.
Я попятилась, прикрыв рот рукой. Холодная слюна стекала по подбородку. Никогда. Я бы никогда не сделала этого. Никогда.
Я делала шаг за шагом. Кто-то кричал, хватая меня за плечи.
Его лицо. Его карие глаза. Это был Ано, и я старалась удержать в голове его имя. Я не могла забыть его, потому что он всегда находил нужные для меня слова. Он встал между мной и Джимми, когда я стала опасной. Хотелось бы мне стать такой же храброй.
Я хотела вспомнить, где видела прежде эти глаза. Должна была сказать что-то. Это было важно.
Жужжание вернулось. Могу поклясться, что в палатке появились насекомые. Они облепили мою голову, мой лоб, мои руки, забирались мне в уши, нос и рот, подбираясь к тем, что уже сидели внутри меня.
А затем разум прояснился, и я увидела их лица, вспомнила их имена и поняла, что все еще опасна для них. Злость поднялась во мне, и я захотела разрушить все вокруг. Я могла навредить им.
"Беги".
Голос раздался откуда - то издалека. Он заслуживал доверия. Ведь это был мой собственный голос.
"Беги", - мысленно повторила я.
Я подцепила ткань палатки. Снаружи было темно, не считая света от уличных фонарей, что освещали асфальт, и поездов.
Я бежала как можно дальше от палатки. Бежала к поездам, пока еще помнила их имена.
Я убегала.
Свист пронзил небо. Люди закричали. Поезд мчался вперед.
Поезд набирал скорость и поглощал ярд за ярдом, отделяя меня от него. Свисток сработал снова, и белый свет озарил ночное небо и землю. Я могла бы прыгнуть, но все еще не помнила, как это сделать. Мне стоило сесть на поезд и уехать от друзей.
Я всегда старалась спасти их, и теперь моих друзей стоило оградить от меня.
Я прыгнула.
– Запомни, Ред Плэйс.
Опубликовано 29 сентября в 18:30
Больше, чем выжить: Как ПРОЦВЕТАТЬ беглецам.