Вслед за тенью. Книга третья
Шрифт:
Я мысленно освежила в памяти видеоролик, который смотрела тогда у деда в кабинете, и «перемотала» его до того момента, когда хорошо поставленный голос диктора стал рассказывать о феномене чёрных дыр.
Мысленно сравнив кадры из того фильма с тем, что разворачивалось сейчас у меня перед глазами, я поразилась почти полному совпадению картинок.
Эпицентр нашей – земной «черной дыры» имел все признаки этой самой – настоящей космической: равномерную округлость формы и ни на мгновение не стихавшую пульсацию. Так же нескончаемо бодро на том обучающем видеоролике «дышала» и дыра,
Именно там – в самом центре зала, словно в кишащем муравейнике, хоть и не так катастрофически энергично, как раньше, но всё же продолжала бесноваться основная масса приглашённых, и именно туда ещё совсем недавно меня тянуло с непреодолимой силой.
Под ритмичную музыку, хоть и бьющую теперь по ушам не так оглушительно, тени там корчились в поистине диком фрик-дансе. Порой, будто всё ещё находясь в странном угаре, они хаотично наскакивали друг на друга и даже начинали конфликтовать. К счастью, к тотальному бунту толпы эти стычки не приводили, потому что пыл теней-зачинщиков быстро остужали высокие мощные силуэты в, казалось бы, иссиня-чёрных одеяниях.
Глава 8 Вызывающее поведение Стоцкой
«Так хаос здесь всё же управляем!» – догадалась я и воскликнула, то ли мысленно, то ли вслух:
– Как же жаль, что я не взяла с собой фотокамеру. Руки так и чешутся запечатлеть сей феномен. А всё Марья со своим авторитетным мнением…»
Расслышав самодовольный ответ подруги, я поняла, что выдала свои мысли вслух.
– Какой на фиг феномен?! И да, моё мнение – крайне авторитетно, голубушка, – заявила она без тени смущения. – А авторитетно оно именно потому, что всегда верно!
– Чем же оно верно в случае с камерой? – недовольно откликнулась я.
– Да хоть тем, что игрушку твою, вечно щёлкающую, увели бы здесь в два счёта! Ты даже глазом моргнуть не успела бы! И как бы тогда, скажи на милость, ты объяснила бы её пропажу Мюллеру?
– Какому ещё Мюллеру, Маш?
– Как какому?! Громову Данил Сергеичу!
– Замолчи! – приказала ей Вика. И напомнила: – Не забывай о конспирации.
– Пардон, мадам, – парировала она Кудряшке и строго выдала мне: – Всё, не напрягай меня больше, башка разболелась. Смотри вон, как беснуется чернь. И будь благодарна этой! – Подруга кивком указала на Вику.
– За что благодарна? – не поняла я и услышала в ответ:
– За то, что тебя в эту клоаку не отпустила. Ты там сгинула бы на фиг! Да-да! Я всё видела, блаженная ты наша! Терь молча глазей на этот беспредел, но – со стороны. Глазей и радуйся, ясно!
– Ясно, – сокрушённо вздохнула я и продолжила наблюдать за толпой. Ничего другого, похоже, мне сейчас всё равно не оставалось.
Не знаю, сколько времени пролетело, но «чёрная дыра», организованная владельцами «Терры», вдруг принялась уменьшаться в размерах. Всё изменилось потому, что по периметру зала стало ещё светлее. Оказалось, что в стенах зала тоже вмонтировано бесчисленное множество мелких лампочек. Раньше они не подавали признаков жизни, но теперь… Теперь, явно по чье-то незримой команде, целая плеяда этих светящихся точек стала попеременно вспыхивать разноцветьем, вытягивая
Мы втроём всё так же ютились у стены – хоть в зыбкой, но безопасности – и как будто чего-то ждали.
Я взглянула на Вику и просто на физическом уровне ощутила напряжение, в котором она пребывала. Моя Кудряшка явно нервничала, а делала она это крайне редко – только тогда, когда что-то выходило у неё из-под контроля. На моей памяти от неё также фонило лишь однажды – ещё в детстве, когда я застряла в катакомбах. Тогда ей не хватило сил вытянуть меня из них самостоятельно. Пришлось звать на помощь деда Арта, а потом получать от него нагоняй.
Сейчас Кудряшка крепче обычного сжимала мою ладонь в своей и зорко вглядывалась в стену напротив. Что она там пыталась развидеть или кого, было неизвестно, но я её не отвлекала. Маша тоже притихла и будто впала в некоторую апатию.
– Ты как? – спросила я у неё.
– Норм, – коротко бросила она мне в ответ.
– Мы чего-то ждём?
– Сигнала.
– Какого?
– Да хрен его знает. Я не заморачиваюсь и тебе не советую. Её время действовать, – закончила подруга свою тираду, снова кивнув на Викторию.
– Что ж, подождём, – откликнулась я. И пробурчала: – Знать бы чего… Хочу домой…
– Ага, щаз! Среди черни потусоваться – предел твоих мечтаний, что ли? – воскликнула Маша.
– Среди черни? Почему ты их так называешь?
– А что не так? Посмотри на них! Чернь и есть!
– Не понимаю тебя…
– А что тут понимать? Явно отребье, польстившееся на дармовщинку. Им даже шотиков не предложили.
– Каких еще шотиков, Маш? – не поняла я её.
– Обычных, чтобы горло промочить.
– Думаю, это сделано для чистоты эксперимента, – негромко предположила Вика.
– Какого эксперимента?
– Похоже, эксперимента с дурью, – ответила за нее Маша. Как бы нам всем ответ держать не пришлось.
– Ответ держать? Перед кем?
– Перед тем, кто этот балаган устроил.
– Думаешь, нас опрашивать будут?
– Хорошо, если просто опрашивать, а не фиксировать всё документально. С анализами и другими медобследованиями.
– О нет – я – пасс! – возмутилась я.
– Да кто тебя спрашивать будет! – не умолкала подруга, – Загонят в кабинет – не отвертишься.
– В какой кабинет? Ты что-то знаешь, да?
– Прекрати, Стоцкая! – велела той Кудряшка.
– Ма-ша, колись давай, как ты ни скажешь!
– Остынь! Ничего я не знаю! – закипела моя конспираторша.
Разговор наш не ладился. Похоже, не только я была на пределе, но и они обе.
– Девочки, пойдёмте домой, мне здесь не нравится. Да и поздно уже, наверное, – предложила я, но Марья накинулась на меня коршуном.