Вспоминай меня ночью...

Карр Анна

Сглатывает и округляет глаза… Мне нравится ее невинность…

Обнимая ее за талию, рывком стягиваю шортики, присаживая голой попкой обратно на стойку. За коленку поднимаю одну ножку, заставляя опереться пяточкой в столешницу, открывая ее для меня.

Не сопротивляется…

Правильно, сопротивление бесполезно.

– Иди сюда, маленькая… – глажу я ладонью по внутренней части ее разведенных ножек, и мое колечко скользит все ближе к месту назначения. На ее лице недоумение и возбуждение…

Когда моя рука достигает цели,

и пальцы упираются как раз в ее уже влажный вход, спаянные сферы как раз попадают на клитор. Она вскрикивает от ощущений, и я одним движением стимулирую сразу две ее чувствительные точки.

– Тебе нравится колечко? – шепчу я, покусывая кожу за ее ушком.

Немного вздрагивает и перехватывает мою руку, второй несильно отталкивает меня в грудь.

– Что такое? – сбивчиво шепчу я, поддаваясь ее рукам и отстраняясь.

Она разглядывает его, водя по нему пальчиком.

– Ты… используешь это… – ее голос тоже звучит неравномерно и как-то слишком… – Чтобы… удовлетворять… своих… – БЛЯТЬ! ТОЛЬКО НЕ ЭТО!!! – Женщин?

Она поднимает глаза и смотрит на меня. Но я не вижу ее взгляд.

Неожиданная подача…

Идея с кольцом была охуительно плоха!

Меня накрывает, и я молчу.

А она смотрит!

– Каких, блять, «МОИХ ЖЕНЩИН»?! – зверею я, не в состоянии сдержаться, – никогда не

называй ИХ моими!

В порыве срываю кольцо и, открыв окно, закидываю его подальше.

– Ты хочешь, чтобы я как-то определенно ИХ называла? – в голосе злой сарказм.

Я идиот...

Разворачиваюсь, но она уже быстро натягивает свои шортики.

– Белла!

Я, блять, в ужасе и зол. Конечно же, на себя. Совершенно не готов сейчас к этому разговору.

– Член и язык тоже выкинешь!?

Не глядя на меня, хватает со стола свой телефон и отрывисто начинает лепетать что-то нечленораздельное, качая головой и не глядя на меня. – Прости… Я понимаю все… Прости… Я знала же, что… Черт, просто прости меня и все. Мне пора… Я что-то… Блять, прости, пожалуйста, я пойду!

И выскакивает из кухни.

ЖЕСТЬ!

Я хочу, чтобы она ушла сейчас?

Да. Потому что не готов…

Я могу ее отпустить?

Нет. Потому что нет!

Срываюсь, она на полу у стенки натягивает второй сапожек и подскакивает. Ставлю около нее руки на стену, захватывая ее в плен. Закрывает глаза и дышит неравномерно и быстро.

Сказать ну вообще нечего!

– Белла… – утыкается лбом мне в грудь, и я закрываю глаза. – Белла… Ты имеешь право говорить мне все, что посчитаешь нужным… Но… Просто знай, что… Блять, я люблю тебя, Белла!!!

Глава 20

Неопределенность

Замирает…

Не знает, что сказать?

Не надо ничего говорить!

Все, что она бы не сказала сейчас, будет… не то.

– Ничего не говори только… – прошу шепотом, прижимая к себе. – Я знаю, что это очевидно… Но я ХОТЕЛ сказать. И не извиняйся больше… Все, что ты сказала,… справедливо.

Я вообще, блять, не понимаю, что ТЫ делаешь рядом со МНОЙ… Я счастлив этим! Но никогда не пойму…

Снимаю с вешалки свою толстовку и накидываю ей на плечи. Во-первых, потому что сегодня холодно, а во-вторых, потому что там, в карманах, деньги на такси, а свои наверняка она забыла в рюкзаке. Ну и в-третьих: хочу, чтобы с ней осталась частичка меня. Не могу держать ее больше. Это должен быть ее выбор. И мои ангелы хотят, чтобы она ушла и больше никогда не возвращалась сюда, а демоны ищут слова, которые заставят ее вернуться, когда она остынет.

Затыкаю обоих. Пусть решит сама.

Белла молчит, как я и попросил, но не отталкивает меня. Она слушает мое сердце, и я больше не мешаю его монологу. Я не знаю, в последний ли раз она в моих объятьях, поэтому снова закрываю глаза и просто чувствую, пытаясь запомнить ВСЕ – мягкость ее кожи, податливость ее тела, ее запах, шелк ее волос, касающихся сейчас моего подбородка. И ее губы, скользящие по моей коже.

Ее губы?

Боже… она целует.

Она целует мое сердце…

Успокаивает?

Прощается?

Одно второму не мешает…

Чувствую, что сейчас отстранится и уйдет. ЗНАЮ! И легкие, замирая, перестают качать кислород.

Давай уже, Белла…

Она впивается в мою кожу, потом одним движением ласкается о мой подбородок и выходит за дверь.

Все…

Рука автоматически накрывает грудь, пытаясь сохранить ощущение от ее последней ласки. И я стекаю по стене на пол – побуду еще тут немного…

Думать сейчас нельзя, и я не думаю.

Я просто сижу, прокручивая последние ощущения, как заезженную пластинку, это помогает удержаться и не идти сейчас за ней.

Я был готов к такому варианту развития событий каждую минуту, но… все равно это непереносимо.

«Может, и вернется…» – уговариваю я себя.

А может, и нет.

Но мне сейчас нельзя сосредотачиваться на этой мысли.

Встаю, иду в ванну к аптечке, достаю валиум и еще пару таблеток снотворного – хочу временно покинуть эту реальность. Может, мозг сможет все переварить, пока я в отключке?

Попробовать однозначно стоит.

Разжевываю горькие таблетки и запиваю прямо из-под крана. Эффект будет быстрым. Смотрю на себя в зеркало, вспоминая ее поцелуи на моем лице. Уже не осталось и следа – ни одной блестки.

Жаль…

Но что-то не ложится в стандартную привычную картинку моего отражения, и я пробегаюсь по нему глазами.

Блять! Это зеркало мое любимое место в доме. Такое же любимое, как и кровать, в которой я спал с ней. Быть может, даже любимее…

Засос!

Прямо на сердце!!!

Бляяя…

Да, именно там, где моя патологическая точка G!

И сердце опять херачит со всей дури, раскрывая мне все прелести моей глючной анатомии.

Она пометила меня так же, как и я ее!