Вспоминаю август 68-го
Шрифт:
Мы улетали из Союза с чувством тревоги, с ощущением случившейся катастрофы… и с проникновением, будто спешили к внезапно заболевшему другу… Ещё не понимая, что любовь к человечеству, одна из прекрасных идей, исходящей от сердца и широкой души, – по этой же причине и её ничтожность из-за неисполнимости и недостижимости в реальном пространстве.
Любить человечество – забыть о себе… и не дожидаться взаимности… натолкнуться на пустоту… и увидеть свою ненужность.
Слабость разума – неспособность объяснять недоступные ему явления… и тогда рождается вера в сверхъестественное…
***
Заявление ТАСС о вводе войск «по просьбе партийных и государственных деятелей» мы услышали в семь утра 21 августа из радионовостей… а 20-го в 19:15 нас подняли по тревоге… и мы со всей техникой стали на боевое дежурство. Смысл был неясен: учебная тревога?.. или где-то прорыв?.. Египет?.. Куба?.. Чехословакия?.. Греция?.. Вьетнам?.. Сходились на Вьетнаме…
Война – всегда ложный аргумент… но имеет пару оправдательных аргументов – оборона и восстановление законности… которые, к сожалению, используются во сто крат шире существующей действительности – все победные войны оборонительные или восстанавливают законность.
Полное отрицание войны, ещё более сложный вопрос, не имеющий оправдательных ни элементов, ни даже моментов… если их находят – это выдумка.
Агрессия – всегда варварство, но оборона, точнее сила обороны, – всегда сдерживание агрессии.
Любая война не может быть оправдана… оборонительные действия найдут оправдание.
В 9:00 была поставлена задача: двум эскадрильям полка подготовиться к передислокации в ЧССР. Ещё сутки живём в полевых условиях – работаем, смотрим «Обыкновенный фашизм» и внимательно следим за событиями.
Живём в трепетном напряжении. Как никогда чётко выполняются приказы… и уровень их целесообразности довольно высок. Оказывается, как много и разумно мы можем делать в едином порыве.
Само собой получилось – увидел возможность читать между строк в советских газетах… и какие были мастера, умеющие прятать сокровенные мысли в строчках!… И чтение было не скучным – одно слово, поставленное вне контекста, могло создать трепетную мысль и звонкое открытие.
Взволновала и поставила враскоряку статья в «Правде» «Чего они добились (расчёты и просчёты врагов чехословацкого народа)» – оперативная статья на заявление ТАСС (в том же номере… будто заранее написанная, что было поставлено нами в плюс журналисту Юрию Жукову), анализ в статье предметный, но что-то в ней настораживало…
Ю. Жуков заявляет, что «…советский народ и народы всех братских стран, а с ними все, кому дорого дело мира и социализма, активно поддерживают (?.. подчеркнуто мной – Н.П.) эти действия». Ещё не было и не могло быть ни одного отклика… ещё в этом же номере публикуется о поездке министра иностранных дел ЧССР на отдых в Югославию… ещё говорилось о письме бывших партизан ЧССР в таком тоне, будто ничего не произошло… а тут «активная поддержка!» – не стыковалось, был явный перехлёст.
И… красной строкой статьи вибрировал «высокий» смысл жизни!.. Нет «высокого» смысла – жизнь пуста!
Да, мы были наполнены высоким смыслом жизни и от глубокого его ощущения
***
Сложности и неудобства начались с первой секунды объявления боевой тревоги…
«Разводящий» (один из старослужащих, который знает, кому подавать пожирней, а кому пожиже) за столом (был ужин) смачно помешивал кашу (хлеб, масло, мясо и сахар были уже розданы и лежали выжидающими кучками возле пустых мисок)… и тут взвыла сирена…
В первый миг тревожно округлились глаза, и сработало сознание не только на давно отрепетированную цепочку последовательных действий, но и на выработку вариантов предстоящей угрозы…
Половник дёрнулся и утонул в запахе гречневой каши – «разводящий» исчез с поля зрения, столовая пришла, казалось, в суматошное движение.
Край глаза запечатлел, что Паша задержался… поворотом головы, определил его задержку – он сдёргивал со столов хлеб, сахар, мясо.
Меня поразило – розданный харч, в большинстве своём, лежал на столах, но моё было в моих руках… и ещё несколько парней, в основном «старики» (старослужащие, которые предпочитают питаться пожирней за счёт иной части военнослужащих) что-то держали в кулаках.
У «салажонка» (военнослужащий без привилегий «стариков») из Красноперекопска чуть позже брызнули слёзы из-за своей несообразительности… Паша поделился тем, что успел хапнуть, правда, неохотно… всё же с «салажонком», но старик Дима взмахом кулака перед Пашиным носом поставил условие: «Не поделишься – перестану уважать», чем поразил меня.2
Грузились до полуночи. После двух ночи вылетели… До границы с ЧССР не более тысячи километров – два часа лёту, а прошли за четыре… посадка подо Львовом, каким маршрутом прошли?
Утром после посадки обнаружили – нет сухого пайка… Командиры со злобой искали виновника… а мы осматривали окрестности в поисках съедобного, но вокруг степь в тумане, и бетонка подсказывала – вокруг, на расстоянии видимости, нет ничего жилого… да и нам не разрешено переступать за двадцатиметровую полосу от транспортов.
Пилоты порылись в «потаённых» отсеках… и из четырёх транспортов откопали около трёх кг сухарей, пропахших керосином, на 150 ртов… и ни капли воды… Вспомнилась детская забава – собирание росы с травы на ладонь…
Зрелище – укатайка… «стадо» цвета хаки ползаем по траве, и божественный восторг гасит туманную дымку – слизанные капли росы с ладони вкуснее нектара с Олимпа!
К одиннадцати часам дня начальник штаба с командой старшин притащили, с их слов, выпрошенные на коленях, со слезами, угрозами с призывами о патриотизме, у местного авиаполка – три головки голландского сыра, три оковалка колбасы, с десяток буханок хлеба и пять трёхлитровых баллона берёзового сока… и обещание – положенный паёк за сегодняшний день ждёт нас на месте прибытия и норма кормёжки будет увеличена.