Вспомни меня, любовь
Шрифт:
— Господи, Ганс, и вот за это чудище я должна выйти замуж?
— Вы должны поприветствовать его, госпожа, — нервно напомнил мальчик.
— Ну, должна, так должна, — ответила она, делая глубокий реверанс и низко склоняя голову.
Как она застенчива и скромна, подумал король, и к нему начало возвращаться хорошее настроение. Испугалась неизвестного пришельца, но как храбро повела себя, а теперь так очаровательно вежлива. Какая деликатность манер, какая… какая… Но, черт возьми, какая огромная женщина! Это совсем не та женщина, что на портрете! Генрих Тюдор был так ошеломлен, что едва смог выдавить:
— Добро
— Поблагодари его от моего имени, Ганс, — сказала Анна Клевская, в свою очередь расстроенная тем, что при ближайшем рассмотрении ее жених оказался тучен, как хорошо раскормленный кабан.
Король распахнул плащ, и Анна увидела, как роскошно он одет. Ничего подобного она и представить не могла. Ее собственная одежда, несмотря на все старания, не шла ни в какое сравнение с его костюмом. Конечно, Анна казалась старомодной даже по сравнению со своими собственными фрейлинами. Придется исправлять положение, но, когда она станет королевой Англии, у нее не должно быть с этим проблем.
— Ганс, спроси принцессу, было ли путешествие приятным, — угрюмо проговорил король, продолжая разглядывать Анну. Чересчур высокая, и нос какой-то бесформенный, как башмак.
Паж перевел вопрос короля.
— Скажи ему, что мое прибытие в Кале было обставлено очень торжественно и пышно, — велела принцесса. — Я вижу, что англичане тепло встречают меня. Это очень приятно.
«Я совсем не нравлюсь ему, — думала она, не переставая улыбаться королю. — Я должна быть с ним очень осторожна, иначе не сносить мне головы. Может быть, я и могла бы покорить его, но только хочу ли я сама этого?»
— Я очень тронут, узнав, с каким нетерпением принцесса стремилась поскорее добраться сюда, — сказал король.
«Еще бы ей не стремиться поскорее связать меня брачными узами. Они лгали мне! Все они лгали мне! Кромвель. Это он настаивал на этом браке! Он и заплатит за это! И если есть для меня способ избежать женитьбы на этом кошмарном создании, клянусь кровью Господней, я им воспользуюсь. Я не позволю обвести себя вокруг пальца. Конечно, Гольбейна винить нельзя. Он — художник, он видит по-своему, будь он неладен!»
— Спроси короля, Ганс, не желает ли он присесть. Я вижу, что ему хочется дать отдых ногам, но он не показывает вида. Он, надеюсь, оценит мое внимание. Пожилые люди обычно чувствительны к таким вещам. Просто скажи, что я почту за счастье угостить его стаканом вина, и, если он согласится, подай нам что-нибудь. Он проделал долгий путь, устал и замерз, и, как мы оба видим, не очень-то восхищен моей персоной.
— Мужайтесь, мадам, — ответил мальчик и, повернувшись к королю, перешел на английский:
— Принцесса спрашивает, не выпьете ли вы с ней вина, ваше величество. Она беспокоится, как бы вы не простудились после такого тяжелого пути. Она очень внимательная и заботливая.
— Да, да, — рассеянно согласился Генрих Тюдор. — Вино — это то, что требуется, паренек. Поблагодари принцессу за заботу.
Что ж, по крайней мере у нее доброе сердце. Это уже кое-что, но этого мало, будь оно все проклято!
Принцесса усадила короля в удобное кресло у камина, а сама устроилась напротив. Король отметил про себя, что ее наряд никуда не годится. И голос тоже ему не нравится. Ох, все они заплатят
Ганс принес два серебряных кубка с вином. Он стоял между королем и принцессой, почтительно склонившись, и переводил вежливые реплики, которыми они обменивались. Неожиданно король резко поднялся и повернулся к мальчику:
— Скажи леди Анне, что мне пора идти. Я благодарю ее за гостеприимство. Скоро мы с ней увидимся.
«Но, надеюсь, не слишком скоро», — добавил он про себя, ожидая, пока паж переведет его слова.
— Он не в силах скрыть свое стремление поскорее убраться отсюда, — с отвращением произнесла Анна, но лицо ее при этом выражало только вежливое внимание. — Скажи ему, что мое сердце преисполнилось счастья от его теплых приветствий, и если ты хотя бы улыбнешься, Ганс, я тебя выпорю. Положение очень серьезное.
Ганс фон Графстейн степенно повторил королю слова принцессы.
— Гм! — пробормотал король и, отвесив своей невесте поклон, едва ли не бегом покинул комнату. Выскочив в коридор, он увидел ожидавшего его сэра Энтони Брауна и наконец позволил прорваться своему темпераменту. — Меня обвели вокруг пальца, милорд! Ничего общего с тем, как мне ее расписывали! Это совсем другая женщина! Я не хочу ее! — Затем, осознав, что он до сих пор держит в руке злополучные шкуры, король швырнул их сэру Энтони:
— Отдайте это ей!
— Вам не понравилась принцесса Киевская? — с дрожью в голосе спросил сэр Энтони.
— Разве я уже не сказал? — загремел король. — Я не хочу ее! Предание гласит, что когда-то прекрасный лебедь приплыл по Рейну, чтобы оплодотворить двух девственниц из рода Клевов. От них якобы пошла эта династия. Я ожидал серебряного Киевского лебедя… А получил здоровенную фламандскую кобылу! Я не хочу ее!
Нисса, проходившая в этот момент по коридору, услышала эти слова и, побледнев, шумно вздохнула. Мужчины тут же обернулись к ней, и она метнулась было прочь, по, опомнившись в последний момент, сделала реверанс. Когда король увидел, что это она, его лицо смягчилось, и он ласково протянул ей руку:
— Пусть мой гнев не пугает тебя, дитя мое. Ах, Нисса, радуйся, что ты дочь графа, а не короля! Короли не могут жениться по своей воле. Они должны жениться так, чтобы угодить народу. — Король драматически вздохнул.
— О, милорд, поверьте, принцесса Клевская — добрая и хорошая, — серьезно сказала Нисса. — Скоро я научу ее нашему языку.
— Энтони, Энтони! Взгляните, разве она не ангел? Ее сердечко такое же доброе и отзывчивое, как у ее матери, моей милой деревенской девочки. — Король ласково потрепал Ниссу по руке, а затем, к ужасу девушки, привлек ее к своей массивной груди, сминая ей прическу. — Милая маленькая Нисса! Пусть минует тебя эта чаша — идти к алтарю против своей воли! Тебя ждет другая судьба, дитя мое. Ты должна выйти замуж по любви. Я, твой король, позабочусь об этом! — Мягким движением отстранив ее от себя, он повернулся и, тяжело ступая, медленно пошел прочь.