Вспомни меня

Пауэр Элизабет

— Сбежала? — Отчего? Ее мозг усиленно работал в поисках ответа, но безрезультатно: в голове царил мрак. — Вы уверены, что не ошиблись? — робко поинтересовалась она.

— Ошибся? — На этот раз его смех звучал еще глуше. — О, конечно, ошибся! Ради бога, Санчия...

Он не успел договорить, как девушка гневно сверкнула глазами. Его поведение пугало и настораживало.

— Я действительно не знаю, о чем вы говорите и кто вы такой.

— Да перестань! — Он хлопнул себя рукой по лбу. Над кем она шутит?

Мозг Санчии готов был разорваться от переполнявших

его мыслей. Девушка пыталась провести параллели между прошлой и настоящей жизнью. Он адвокат. Она когда-нибудь связывалась с адвокатами?

— Я выступала в роли свидетельницы чего-либо? Поэтому и сбежала?

— Свидетельницы? — Он повернул к ней голову, серые глаза расширились от ненависти. — Нет, моя дорогая девочка, ты не была свидетельницей. И я не думаю, что мне нужно напоминать о том, что я жестоко расправляюсь с теми, кто выставляет меня на посмешище и делает из меня дурака.

Девушка задрожала, вспомнив сплетни о всемогущем мистере Сабре. Он происходил из богатой семьи, унаследовал после смерти отца приличное состояние и не нуждался в работе, но, вероятно, ему нравилось чувство власти над людьми, поэтому он стал адвокатом, одним из самых лучших и известных в юридических кругах. Богатый, безжалостный и очень уважаемый. Тот, кто не говорит правду, полную правду и ничего, кроме правды, просто не имеет ни единого шанса устоять против него.

Опасная вкрадчивость мужского голоса заставила девушку содрогнуться. Тяжелое покрывало занавесило ее память, и как бы сильно она ни рвалась к свету, к свободе, все было тщетно, ни лучика воспоминаний, кромешная тьма.

— Я никого не выставляю на посмешище! — разозлилась она. — Я уже говорила, что не знаю, кто вы такой. Вы сказали, что знаете меня, но я вас не помню! Я попала под машину и потеряла память. Не могу вспомнить вас, ни вас... ничего о вас! Я вообще ничего не помню!

Санчия уронила голову на руки и застонала, ощутив внезапный приступ тошноты. Она старалась вспомнить, и от тщетных усилий голова ее раскалывалась.

— Санчия? — Алекс присел на корточки перед девушкой, черная мантия распростерлась по полу. — Господи... — Его голос дрожал, он взял ее руки и оттащил их от лица. — Если бы я хоть на минуту мог представить, что ты серьезно...

— Конечно, серьезно! — выдохнула она, взглянув в его холодные, но ясные глаза. От прикосновения его рук кровь вдруг бросилась ей в лицо. — Зачем бы мне врать?

Он прищурился.

— Расскажи, что случилось.

Санчия колебалась. Он все еще оставался для нее незнакомцем, настойчивым незнакомцем.

— Я попала под машину, когда была в Ирландии.

— В Ирландии? — удивленно переспросил он.

— Я выскочила на дорогу, и меня сбили. Когда пришла в себя, ничего не помнила: ни где жила, ни кто я, ни как это случилось. Постепенно память стала возвращаться. Я вспомнила родителей — они умерли, — вспомнила юность. Но некоторые вещи так и остались за пределами моей памяти. Иногда мне кажется, что я совершила что-то ужасное. Хотя знаю, что не могла сделать что-то предосудительное.

— Откуда ты знаешь?

—

Просто знаю, — неуверенно повторила она. — Я не могу вспомнить какую-то часть своей жизни, но не думаю, что она очень значима.

— Откуда тебе знать?

— Уверена, я бы вспомнила, Я не помню год, возможно, два. Не помню, что я делала, никакой связи.

— А как долго ты находилась в Ирландии?

— Не знаю точно. — Санчия пожала плечами. — Думаю, приехала как раз перед самым несчастным случаем. Потому что сказала хозяйке, у которой снимала квартиру, что я сирота и абсолютно свободна и буду пользоваться этим почтовым адресом, пока не найду себе постоянное жилье.

— А как давно ты вернулась в Англию?

— Пару месяцев назад. Я знала, что жила в Лондоне, просто не могла вспомнить, где. Врачи говорят, что, возможно, память вернется, если получит правильный стимул, но... — Она снова пожала плечами. — Прошло уже больше двух лет, а я так ничего и не вспомнила. Они говорят, вероятно, в моей жизни случилось несчастье, как раз перед инцидентом и мозг отказывается вспоминать о нем. Они называют это частичной амнезией...

Алекс резко поднялся, и до Санчии донесся аромат его туалетной воды.

— А ты веришь в это?

Девушка покачала головой.

— Не знаю, что и думать. — Иногда ей казалось, что все случилось из-за мужчины. Время от времени на нее накатывали странные видения, голос, в памяти всплывали неясные черты лица.

Возможно, у нее случился нервный срыв.

— У тебя были друзья, которые могли бы тебе помочь восстановить забытое?

— Наверно, нет. Доктора сообщили мне, что, по словам моей домохозяйки, я путешествовала по Британии и захотела осесть в Ирландии. У меня нет причин подозревать, что я говорила неправду. — Девушка встрепенулась. — Вы сказали, что искали меня. — Она внимательно вгляделась в его лицо. — Я убежала от чего? — Холодный страх вкрался в сердце. Она всегда знала, что бежала от чего-то.

...не представлял, что так отвратителен тебе, раз ты сбежала.

Санчия уткнула глаза в пол, словно там искала помощи. Она совершила нечто ужаснее! Или, по крайней мере, ее обвинили в этом.

— Вы меня защищали? — Она подняла на Алекса потемневшие от страха глаза. — Поэтому мы знакомы? Что я сделала? Скажите!

— Ты ничего не сделала. — Слабая улыбка на его лице напоминала долгожданный лучик солнца в хмуром небе. — Ничего незаконного. То, что ты совершила, моя прелестная Санчия, нельзя инкриминировать как нарушение закона.

Что это значит? Ее внезапно обуял страх.

— Кто вы?

Алекс помедлил. Сказать ей правду — значит посмеяться над собой...

Он провел пальцем по ее щеке.

— Ты действительно ничего не помнишь?

Она покачала головой, сердце подскочило к горлу. Его голос был, как и прикосновение, до умопомрачения нежен.

Она его не знала, но ее тело затрепетало, откликнулось на его призыв немедленно, словно только и ждало сигнала. Девушка закрыла глаза, устыдившись своего порыва.