Вспомнить молодость

Романов Андрей Олегович

– Пересадка в принципе возможна… – Кивнула Эми.

– Но не требуется, если все пойдет удачно, через несколько месяцев Эмма, и ты моя маленькая, – кивнул я на Мэди. – Обретете куда более многогранные силы, чем те, что есть у кейпов. – Эми уже достигла определенных успехов.

– Это ты про ту свинюшку со щупальцами?

– Про нее…

– Я не хочу, чтоб у меня росли тентакли отовсюду…

– Правда? Многое теряешь, особенно в отношениях с Лили, когда уже е со мной познакомишь, вкусненьким надо делиться!

– А завтра и познакомлю. Эми ты участвуешь?

– Эй, хватит тут при мне свои оргии обсуждать! Я приличная девушка!

–

Ага, приличная девушка, позволила себя связать и мы тут целый час с тобой развлекались, умм, какая ты горячая, а как кричала! – Закатила глаза Мэди!

– Тьфу! Связалась с извращенцами! – Рассмеялась Анна, и в подтверждении своих слов крепко меня поцеловала.

– Больная лежать! Руки по швам! – Рявкнула Эми. – Будем тебе скорость прохождения нервных импульсов и реакцию улучшать, дополнительно, чтоб могла силами в полной мере пользоваться! А любимый сегодня мой, и нечего к нему руки тянуть!

23 Февраля 2011 Брокон-Бей

На лесную поляну, близ озера вышел девятиметровый монстр, с крокодильей мордой, на которой красовались четыре несимметричных глаза. Пятнадцатиметровый хвост нервно стегал из стороны в сторону, круша молодые деревья. Непропорционально длинные руки посверкивали огромными когтями. Любой несчастный, увидев этого лесного гостя, заранее распрощался бы с жизнью. Правда, если бы у случайного свидетеля хватило смелости более внимательно присмотреться к груди Левиафана, на которой выделялись два явных холмика, он мог бы усомниться не в длине своей жизни, а в собственном рассудке. Поскольку помимо этих двух холмиков, через всю грудь шла огромная розовая надпись «САМОЧКА». В мир пришел новый губитель, самочка Левиафана, и, судя по оскалу ее крокодильей пасти, она жаждала крови, выстроившихся перед ней людей в странных черных и голубых костюмах.

– Схема один! Работаем! – Скомандовал я, посылая свою команду в атаку, на этого нового губителя.

Монстр резво прыгнул в сторону, и смел ударом хвоста не осторожную Тейлор, кувырком улетевшую аж за кроны деревьев. Кажется, мы недооценили силы этой самочки…

Глава 26

Интерлюдия 18 – Лили Бакстер (Флешетта)

12-19 Февраля 2011 Нью-Йорк

Все началось с работы, самой обычной работы Стражей, показать себя на публике, и защитить общественное мероприятие от посягательств кейпов. Однако конкретно этот показ мод в защите точно не нуждался, поскольку главным дизайнером была кейп, и у нее хватало друзей из относительно нейтральных масок, в одинаковых технарских костюмах, и очень серьезных. Из-за такого оригинального подхода к костюмам даже трудно было сказать, сколько конкретно кейпов в этой команде, оставалось отличать их по комплекции, или по командирским голубым костюмам насекомых. Последние кстати, в отличие от кошачьих масок выглядели весьма пугающе, они явно не знакомы с представителями отдела пиара СКП!

Именно благодаря тому, что это мероприятие в моей защите не нуждалось, я смогла расслабиться, и когда меня пригласили за кулисы, на дружеские посиделки не стала отказываться. В своей команде Стражей, я чувствовала себя одиноко, не найдя

близких по духу друзей, а главное подруг, и тех кто мог стать ближе чем подруги. А тут на показе я увидела одну девушку, с очень необычной для модели внешностью, миниатюрную, хрупкую, и такую притягательную. Она мне приглянулась с самого начала, как собственно и автор коллекции Кукла, но последняя была несколько недосягаема. А с Мэдисон я смогла встретиться за кулисами, тут же были и другие модели, и даже Эми Далтон, так же участвовавшая в показе. Но она поздоровалась со мной за руку и ушла, а я вдруг поняла, что это любовь с первого взгляда, или со второго, если считать подиум…

Это определенно была судьба, поскольку Мэдисон, разделяла мои взгляды на отношения полов, а, не смотря на всю просвещенность, быть лесбиянкой не просто, и возможно даже не правильно, но я ничего не могу поделать со своими желаниями! С новой подругой я болтала почти весь оставшийся вечер и с радостью приняла предложение показать ей город на следующий день. Там-то она и показала, что не только безумно красива, но и куда смелее меня, первой признавшись, что я ей нравлюсь, как девушка. Это был чудесный день, закончившийся долгими поцелуями, я нашла родственную душу, с которой мне действительно хорошо! Дальше чудеса только нарастали, и Мэдисон, оказалась частью той самой команды наемников, кейпом бугаем и прозвищем Кики, котенок, по Гавайски, и она действительно милая как котенок. А наличие ее второй личности, которую мне открыли, еще больше нас сблизило и позволило мне самой для себя найти оправдание, чтоб снять маску и представится. Не смотря на грядущие проблемы в СКП, если кто-то узнает.

Следующий день был так же восхитительным, благодаря возможности проводить время с новой подругой, но в то же время и печальным, из-за того, что Мэдисон, необходимо было возвращаться домой. Я почти сразу решила, написать заявление о переводе в Брокон-Бей, не желая терять такую дружбу. Но еще, прежде чем я успела это сделать, Мэдисон обрадовала меня новостью о том, что задержится в городе, пока не уладят все дела с магазином, выступая в качестве охраны новой точки. Я бы могла сказать, что сама прослежу за охраной, но тогда она бы уехала и…

Еще пара дней прошли в счастливом тумане, и я понимала, что меня все сильнее и сильнее тянет к Мэдисон, и это чувство было взаимным. После очередной совместной ночной прогулки, мы не разбежались по домам, как обычно, подруга пригласила меня в гости в свой номер, на чашечку чая. Я естественно согласилась…

* * *

Мэдисон приблизилась ко мне и погасила свет в спальне.

– Так будет лучше. – Произнесла она, слегка срывающимся от волнения голосом, я тоже пребывала в нетерпении и необоснованном опасении.

Ее маленькие, нежные руки нащупали во тьме мое дрожащее от возбуждения тело, она приблизилась, обжигая лицо, горячим дыханием и наши губы слились, даря сладостное наслаждение. Ее остренький язык лизнул меня по деснам, порождая приятную волну дрожи, и я с завистью подумала, что сама не умею так целоваться. Погладив меня через сорочку, она опустила бретельки и спустила ее до пояса. В темноте нельзя было разглядеть мою гордость, высокие, крепкие груди, с симметричной родинкой у вершины, но любимой и не требовалось их рассматривать. Она изучала их своими нежными ладонями, поглаживая, сжимая, и заставляя мои внутренности трепетать от этих прикосновений!