Шрифт:
Сознание возвращалось тяжело, с сопротивлением, все норовя сползти обратно в блаженное небытие. Только усилием воли Айрин удерживала его. Почему-то крайне важно было проснуться именно сейчас, но еще важнее так, чтобы не заметили те, кто наблюдает за ней. Нет, не люди, для людей в комнате слишком тихо, а камеры. Сквозь закрытые веки она видела свет, чувствовала специфический медицинский запах, ощущала внимательный взгляд через глазки камер. Странно, свое имя она помнила хорошо, боль, с которой ядовитое жало вонзилось в шею тоже. А вот почему это случилось, как она здесь оказалась и главное,
Айрин вытащила из-под скрывающей ее простыни руку и коснулась шеи. В месте укуса, чуть выше плеча, образовался небольшой инфильтрат, и тут же по телу разлилась тянущая боль. Айрин застонала. Тонко запищал зуммер. Через какое-то время дверь распахнулась. В комнату вошли трое в одинаковой одежде, видимо в униформе, сопровождал их высокий старичок в белом халате. Первой шла женщина с гладко зачесанными волосами, собранными в тугой узел, высокая, с военной выправкой, заложив руки за спину, значит, главная – она. Следом за ней шествовал грузный лохматый мужчина, больше похожий на медведя. На другого мужчину Айрин бросила лишь беглый взгляд, но успела заметить и весьма привлекательную внешность, и маленькую родинку на щеке, и колючие безэмоциональные глаза. Почему-то всплыло неприятно прозвище – Паук. Инстинкты закричали, что это – самый опасный человек в троице, и он – ее начальник. Айрин приняла полусидячую позу.
– Успокойтесь, профессор, – продолжала меж тем женщина, – я просто хочу посмотреть, в каком она состоянии и может ли общаться с нами.
– Это сомнительно. Она слишком рано пришла в сознание, ее мозг еще не способен адекватно обрабатывать информацию. Не уверен, что она вообще помнит, кто она и как ее зовут.
« Спасибо, дорогой профессор, – отметила про себя Айрин, – именно так я и буду себя вести – как дурочка, пока не пойму, что происходит».
– Милочка, – обратилась к ней женщина, – ты знаешь, почему ты здесь?
Айрин попыталась ответить, но язык не слушался, а во рту все пересохло. Так ничего из себя не выдавив, она откинулась на спинку кровати и устало прикрыла глаза.
– Мы можем ее чем-нибудь простимулировать? – обратилась женщина к профессору.
– Исключено, – замотал головой тот, – простимулировав, мы можем только оставить ее безмозглым инвалидом. Память вернется со временем естественным ходом.
Женщина хотела что-то возразить, но ее перебил «медведь»:
– Ничего, мы не торопимся, – затем, обратившись к вошедшему с ним мужчине, добавил, – Обеспечьте свою подопечную всем необходимым, Мадс. Она нам нужна.
Женщина недовольно передернула плечами, но спорить не стала. Процессия удалилась, но Мадс вскоре вернулся с бумажным пакетом и открытой бутылкой воды. Все это он поставил на тумбочку:
– Переодевайся, я подожду снаружи.
Они шли по широким коридорам здания, больше напоминающим городские улицы. Вдоль стен в широких кадках были высажены деревья и бордюрные цветы. На всем протяжении расставлено фонарное освещение. Повсеместно встречались аппараты с напитками, мини-магазинчики, в зонах отдыха – скамейки, фонтанчики, качели, клумбы. А на закрытых дверях – таблички с цифрами – номера квартир. После множества петляющих коридоров и переходов Айрин поняла, что здание состоит из нескольких блоков, и оно огромно. А шахты лифтов, канатные подъемники и эскалаторы расчерчивают его, как транспортные развязки.
За
– Это – твоя квартира. А это – твой ключ, – протянул он ей обычный плоский металлический ключик без каких-либо брелоков и милых подвесок.
Айрин подкинула его в руке. «Отлично, Я была минималисткой.. или занудой».
– На нем еще болталась какая-то глупая обезьянка. Я ее снял.
– Зачем? Это, может, была моя любимая обезьянка.
Он внимательно наблюдал за ней:
– Там не было никогда обезьяны.
Айрин кивнула:
– Я и говорю. Может, была, а может, не была…
Она вопросительно посмотрела на начальника:
– Ты собираешься войти со мной? А вдруг, у меня не убрано, вдруг я оставила кавардак, уходя.
И по его насмешливому взгляду поняла, он уже знает все, что не убрано и что убрано очень тщательно тоже.
Квартира оказалась самой обыкновенной: гостиная, спальня, кухня, санузел. Обставлена, правда, со вкусом, но не вызывала никаких эмоций. Айрин прошла в кухню, заглянула в ванную, остановилась в спальне. «Н-да. Все строго, вопреки ожиданиям чисто, и никаких личных фишек, что выдавали бы характер хозяйки. Явно ничего романтического, творческого или экстраординарного здесь не происходило». Огромный двухдверный шкаф расположился в нише, заменяя гардеробную. Одна половина была отдана под одежду в стиле милитари: разнокалиберные брюки со множеством карманов, футболки и рубашки защитного цвета, куртка-непромокайка, ботинки с высокой шнуровкой. «Точно, – усмехнулась про себя Айрин, – мой стиль»
Открыв вторую половину шкафа, она не смогла сдержать возглас от обилия великолепных платьев: коротких и длинных, элегантных и соблазнительных, с разрезом по бедру и с декольте в «изюминку». На отдельных полках разместились украшения, средства для укладки, косметика, духи.
– Это все мое? – выдохнула Айрин.
– Твое, – ответил Мадс, до сего момента молча наблюдавший за ее поисками себя.
– Надеюсь, ты не потеряла свою вторую личность. В ней ты была весьма…эффектна.
По тому, как он это сказал, стало ясно, что их связывали не просто профессиональные отношения.
– За ручку мне тебя водить некогда, походи по городу сама, может, что-то вспомнишь. На всякий случай оставлю тебе электронную карту. Да, вечером «Вайбаст» организуют концерт, я бы хотел, чтоб ты пришла.
– Что такое «Вайбаст»?
– Я пришлю кого-нибудь за тобой, – вздохнул Мадс.
Прогулка в одиночестве – как раз то, что нужно, чтобы обдумать ситуацию и выработать план действий. Электронная карта оказалась небольшим устройством, включающим в себя подробный план здания и местности вокруг. Выйдя наружу, Айрин обнаружила, что вокруг центра разросся впечатляющих масштабов военный городок: несколько кварталов жилых домов, небольшое офисное здание, медицинский центр, магазины, закусочные, даже музей и скверы, спортивный кластер, аккуратные и ухоженные улочки. Но, все же, это была закрытая военная часть, обнесенная забором.