Вспомнить свою любовь

Шейк Хана

Она снова скрестила руки на груди, словно защищаясь, и, не глядя на него, произнесла:

– Я не могу поехать с тобой, Мансур.

– Мэнни, – автоматически поправил он. – Не можешь или не хочешь?

Амаль прикусила губу и опустила взгляд. Она казалась загнанной в угол.

Мансур надеялся, что не он и не его предложение тому виной.

Он снова посмотрел на заброшенную стройплощадку, вспомнил, с каким жаром она говорила о своем проекте, и неожиданно предложил:

– Сделай это ради больницы.

–

Прошу прощения?

– Я предложил тебе согласиться ради больницы, ради спасения жизней десятков, нет, даже сотен тысяч жителей Харгейсы.

Лицо Амаль прояснилось, и она улыбнулась.

От этой улыбки сердце Мансура пустилось вскачь, и он понял, как дорога ему Амаль и какую власть она над ним имеет.

Он судорожно сглотнул и продолжил:

– Я знаю, что моя мать вызвала меня сюда, и ты не имеешь никакого отношения к ее лжи во спасение.

Казалось, Амаль не замечает его волнения и ждет дальнейших разъяснений. Она такая красивая, спокойная, полная достоинства и любопытства одновременно.

«Такая кого хочешь сведет с ума», – пронеслось в голове у Мансура.

– Мой тебе совет: если решишь присоединиться ко мне в Аддис-Абебе, сделай выбор сама. Не ради моей матери и не из-за того, что другие подумают о тебе.

– Для себя? – уточнила она.

– Да, для себя, – подчеркнул он. – В конечном счете ты знаешь, что для тебя лучше.

Амаль некоторое время молчала.

– Это трудное решение, – наконец промолвила она.

– Но его нужно принять, – сказал Мансур.

– А как бы ты поступил на моем месте? – поинтересовалась она.

– Если бы я думал, что поездка что-то изменит, я бы ее предпринял.

– А если я твердо верю, что ничего не изменится? – прошептала она.

Мэнни не знал, что ей сказать. Он подозревал, что она все равно все решит сама, и потому ответил:

– У меня был выбор не становиться генеральным директором. Я мог бы легко отойти в сторону и позволить другому кандидату занять эту должность.

– Почему ты этого не сделал?

Он погладил бороду.

– Потому что я чувствовал, что лучше всего подхожу на эту должность. И я по-прежнему в этом уверен. Я работаю день и ночь. И у меня нет никакой личной жизни.

Он и большинство друзей растерял из-за постоянной занятости. И с семьей практически не общался.

– Я не виделся с мамой целый год, – признался он. С тех самых пор, когда вынужден был приехать домой уже после похорон отца, чтобы поддержать мать.

– Но вы разговариваете по телефону, – сказала Амаль как ни в чем не бывало. Удивительно, но она не замечала, что он плохой сын.

– Я звоню ей, когда могу, – ответил Мансур.

Амаль кивнула:

– Тебе тоже приходится принимать трудные решения.

Его решение приехать домой было и правда непростым. Как она его понимает.

Для нее решение уехать

на время в Эфиопию тоже будет трудным. Но сейчас он готов принять любой ее ответ. Он не ожидал, что она сделает свой выбор прямо сейчас, и уж точно не ждал, что она соберет чемоданы и поедет с ним. Мэнни был почти уверен, что она откажется от его предложения. Единственный плюс в том, что на этот раз он не будет ошарашен ее отказом, как в прошлый раз, когда она отвергла его предложение руки и сердца.

Поэтому он несказанно удивился, когда Амаль твердо заявила:

– Хорошо. Я поеду.

Решимость вспыхнула в ее глазах, словно фитиль свечи, и пламя разгоралось все ярче с каждой секундой. Амаль вся преобразилась от этого яркого внутреннего света, став еще красивее, как только решила поехать с ним.

Теперь он должен сделать так, чтобы этот свет не потускнел и она не пожалела о своем выборе.

Глава 3

Не успела Амаль высказать свое согласие, как у Мансура завибрировал телефон. Пришла эсэмэска. Он прочитал ее и засунул телефон в карман, изменившись в лице.

– Похоже, нам придется лететь в Аддис-Абебу раньше, чем я предполагал.

Его озабоченность взволновала Амаль.

– Раньше? – повторила она, как попугай.

Соглашаясь на поездку, Амаль предположила, что у нее будет время собраться, завершить неотложные дела в офисе, поговорить с мамой Халимой. Список был длинный. Она боялась спросить про точную дату, но ей необходимо знать.

– Когда? – выдавила она.

– Как можно скорее, – ответил он. – Я поеду за своим багажом, и ты тоже собери вещи, – деловым тоном сообщил он.

Этот приказной тон и спешка не понравились Амаль. Мансур открылся ей с другой стороны. Но она сама захотела услышать другое мнение о своей болезни. Интересно, Мансур ей действительно добра желает или действует по указке своей матери?

Амаль знала, что мать и сын довольно близки, стоило ей увидеть, как светилось счастьем лицо мамы Халимы при упоминании имени Мансура. Сама же Амаль в его присутствии ощущала нечто похожее на головокружение. При одном взгляде на него ее начинало лихорадить – верный признак того, что она в него влюбилась.

– А как же завтрак? – поинтересовалась она.

– Позавтракаем непременно, но не в Харгейсе, – улыбнулся он в ответ.

– А вот и обещанный завтрак, – объявил Мансур два часа спустя.

Мансур был человеком слова и знал, что экипаж его не подведет. Он надеялся, что Амаль не будет разочарована. Так оно и вышло.

Стюардесса сервировала завтрак по-американски в роскошном салоне частного самолета Мансура: нежный омлет, сэндвичи с халяльным беконом из индейки, вафли с кленовым сиропом, кофе. Настоящий пир.