Вспышка нежности
Шрифт:
— Возможно, — сказала Дана, раздосадованная поведением Лалли и желая защитить ее, — дети гораздо лучше, чем взрослые, понимают, когда на них нападают беспричинно, и стремятся, как могут, защититься.
— Защитница прав ребенка! Как мило!
— Извините, не могу отплатить комплиментом, — съязвила Дана.
Лалли почувствовала, что обстановка накаляется. Она переводила взгляд с одной леди на другую с интересом. Дана заметила выражение лица ребенка и прекратила стычку.
— Не будем вас задерживать, миссис Рэнкайн.
— Как
Дана и Лалли пошли своей дорогой.
— Что ты о ней думаешь? — вдруг спросила Лалли.
— Что? — Дана притворилась, что не расслышала, и девочка повторила вопрос. — Ну, она очень изящная и красивая, — увела Дана разговор в сторону, пораженная почти взрослой прямотой вопроса.
— Мужчины наверняка так думают, — фыркнула Лалли, — только мне она не нравится.
— Лалли, Лалли! — беспомощно вздохнула Дана и вновь попыталась отвлечь внимание ребенка. — Я думаю, тебе надо постричься.
— О, отлично! — воскликнула девочка, хватая руками свой «конский хвост». — Я так давно об этом мечтаю! Как насчет «сэссуна»?
— Посмотрим, — ответила Дана, сдержав улыбку.
Простое предложение превратилось в жизненную необходимость. Мисс Тернер не имела никаких возражений, хотя она, по ее словам, «уже почти полюбила заплетать косы своей племяннице». И Дана решила воплотить идею в жизнь как можно скорее.
После ужина она подошла к Бретту:
— Бретт, пожалуйста, я хотела бы поговорить с вами.
Легкая нервозность придала ее словам высокомерное звучание. Бретт, видимо, понял это, и веселые огоньки зажглись в его глазах.
— Пожалуйста. Пойдемте на веранду.
Дана последовала за ним. Он небрежно прислонился к белой колонне, увитой плющом, ожидая, что девушка первой начнет разговор.
— Это насчет Лалли. Я хотела бы постричь ее.
— Весьма похвальное решение, — слабая улыбка тронула его губы, — но вы же не хотите, чтобы я это сделал?
— Ни в коем случае! Я только хотела спросить, можно ли мне воспользоваться машиной. Я отвезу Лалли в Мельбурн.
— Боже мой! — Бретт широко развел руки могло означать все, что угодно. — Вы хотите сказать, что маленькая девочка нуждается в услугах профессионала?
— Естественно! — В сумерках глаза Даны были похожи на янтарный бархат. — Вы же знаете, что ее нельзя назвать хорошенькой.
— Это мягко сказано, — засмеялся Бретт. Внешний вид Лалли запечатлелся у него в памяти.
— Ее волосам нужно придать правильную форму, — продолжала Дана, не обращая на него внимания. — Они волнистые от природы. Хорошая прическа добавит ей уверенности в себе. Кроме того…
— Да? — подбодрил он. Серьезность ее тона забавляла его.
— Я думаю, можно будет купить какую-нибудь одежду для нее. Ее теперешний гардероб беднее, чем у церковной мыши.
— В самом деле?
Дана раздраженно передернула плечами:
— Пожалуйста, Бретт, отнеситесь к этому серьезно.
Он быстро шагнул вперед и положил руку ей на плечо:
— Если вы сможете отложить это важное дело до пятницы, я сам отвезу вас.
Дана пристально посмотрела на него, пытаясь оценить выражение его лица.
— Могу лишь сказать, что это очень любезно вашей стороны. Я принимаю ваше предложение, спасибо вам за ваше великодушие, — ласково сказала она.
Бретт внезапно рассмеялся:
— Вы были довольно экстравагантны. Такая перемена вам очень даже идет.
— У меня так мало возможностей, чтобы произвести на вас впечатление, — улыбнулась Дана, демонстрируя ровные белые зубы.
— Однако вам это удалось, — сардонически заметил он. Интонация его голоса смущала.
Бретт взглянул поверх головы девушки и увидел Джеффа, с любопытством наблюдавшего за ними.
— Так вот вы где, — сказал тот. — Я привез фильм о тренировках Бренди Боя. Хотите посмотреть? Слоан ждет в гостиной.
— Да, я иду, — откликнулся Бретт. — Пошли, Дана?
Они вернулись в дом, чтобы увидеть подающего надежды спринтера за работой.
Лалли с нетерпением ждала того прекрасного дня, когда ее волосы будут подстрижены. И наконец этот день настал. Он был теплым, солнечным и каким-то волшебным, а сельская местность выглядела такой же свежей и прелестной, как на открытках. Дана выбрала короткое белое платье из буклированной ткани и набросила на шею черно-белый шарф с бахромой по краям, свисающий сзади почти до подола. Защелкнув в ушах золотые сережки, она надела лаковые черные босоножки и добавила еще немного бумажных носовых платков в черную вместительную сумочку, на тот случай, если Лалли будет нуждаться в них.
Лалли выглядела почти хорошенькой в серой плиссированной юбке и белой школьной блузке. Пара ниток потрясающих розовых бус, видимо тетки Лавинии, обвивали ее тощую шейку, а на голове красовалась белая соломенная шляпа с оборками, украшенная розовой розой, которая притягивала внимание к некрасивому детскому личику под ней. Дане не хватило духу сделать замечание и снять с Лалли хоть один из этих аксессуаров. Это сделал Бретт.
— Ради всего святого, сними эту шляпу, дитя! — Он протянул руку над спинкой сиденья и смахнул отвратительную шляпу с головки Лалли. — Она только для козы годится.
Шляпа спланировала через окно на дорогу. Лалли наблюдала за ее полетом округлившимися глазами.
— Тетушка купила ее, — серьезно проинформировала она и залилась смехом.
— Бусы тоже. Дана, в отличие от мисс Тернер у девочки, кажется, есть вкус, — обратился Бретт к сидевшей рядом с ним девушке.
Лалли уже засовывала бусы в свою сумочку.
— Если они вам не нравятся, значит, они вам не нравятся, — философски изрекла она.
Бретт улыбнулся ей неожиданно преобразившейся улыбкой: