Вставай, иди и умирай

Лопатин Георгий

— Еще один такой косяк Богдан и я превращу твою жизнь в ад. Вас это тоже всех касается.

— Н-но, товарищ старший лейтенант, он же…

— Ребенок, ты хочешь сказать?

— Д-да…

— А твоей матери будет легче от того, что тебя прибьет ребенок, а не взрослый дух? Чего молчишь?

Встав, Анатолий добавил:

— Взявший в руки оружие, сколько бы лет ему ни было на вид — взрослый, и поступать с ним нужно как со взрослым, потому что убить он может не хуже взрослого. И еще… если кто-то погибнет от того, что вы вовремя не среагировали возопив:

«онижедети!», то виновник будет лично писать родителям погибшего, что погиб их сын по вашей вине. Типа я такой-то такой-то виновен в гибели вашего сына, хотя мог его спасти, но я предпочел оставить в живых врага с оружием… Более того, я сделаю все, мехом внутрь вывернусь, но добьюсь того, чтобы тело своего товарища, погибшего по вашей вине, вы лично привезли их родным. Вы меня хорошо поняли?

Бойцы хмурились, кто-то кивнул, кто-то что-то буркнул.

— Не слышу!

— Так точно!

Пленных в итоге загрузили в подъехавший грузовик, а в доме провели обыск. Нашли заначку на десяток золотых монет, сотню серебряных и небольшую шкатулку с украшениями, но с деньгами вышел облом.

— Наверное в мечети хранят, — высказал предположение сержант Клин.

— Очень может быть, — согласился Киборгин.

В одном из сараев нашли небольшой склад с оружием, десяток различных стволов, боеприпасы к ним, гранаты, один РПГ и ДШК, плюс немного взрывчатки. Наверное, для вооружения местных, кто придет встать в ряды моджахедов.

15

Анатолий со своей ротой успел поучаствовать еще в трех таких ночных налетах, а двадцать третьего февраля в день Советской Армии состоялся Двадцать шестой съезд КПСС. Так уж получилось, что в этот день морпехи сидели на базе (по полной напрягли афганскую армию, чтобы хотя бы в этот деть они выполнили свои обязанности и дали шурави отпраздновать), хотя если подумать, то праздник вообще не их, и вынуждены были смотреть это скучнейше мероприятие по телевизору.

Но перед эти, утром состоялось торжественное построение с вручением наград. Киборгина не вызвали и ожидаемый им орден «Красного знамени» не дали.

— Наверное будут вручать в штабе, как бы не в Кабуле сам командарм 9 мая, — предположил полковник Овсиенко, после награждения.

Вполне походило на правду. Награда высокая и процедуру вполне могли на День Победы отложить, для еще большей торжественности, дабы набрать побольше массовки. Хотя по мнению Анатолия решение в идеологическом плане спорное, ведь если героев много, то это говорит о том, что приходится слишком активно сражаться с врагом проявляя этот самый героизм. Так же героизм можно рассматривать, как преодоление чей-то ошибки, ибо если все идет так как должно, то героизм проявлять незачем.

«Лучше бы на операцию сходил в самом деле…» — невольно подумал Анатолий Киборгин, глядя на не слишком хорошее качество изображение, да и звук шалил, что делало речь того же Брежнева вообще неразборчивой.

Высшая партийная верхушка выходила к трибуне

и зачитывала по бумажке текст, старший лейтенант даже не пытался вслушиваться во всю эту чепуху не имеющую ничего общего с реальностью, а делегаты им бурно аплодировали, прекрасно зная, что с трибуны им, а точнее прочим советским гражданам, в уши заливают чушь.

«Рыбное дело» уже случилось.

Скоро грянет «Хлопковое дело»…

И еще, и еще, и еще…

Прогнив, система начала сыпаться все ускоряющимся темпом.

Понятно, что первопричина — внутриполитические разборки между политико-региональными кланами, и коррупционные скандалы, лишь отзвуки этой борьбы, но то, что они приобрели такой размах это и есть самый явный показатель крушения системы, то есть перестала работать устоявшаяся схема сдержек и противовесов, коя позволяла все противоречия разрешить тишком, кулуарно по принципу: ты — мне, я — тебе.

С пятиминутными приветственными речами выступили афганские товарищи. Пыжась, едва не лопаясь от ЧСВ что-то вещал Абдул-Рашид Дустум, а вот Ахмад Шах все-таки предпочел послать вместо себя подставное лицо. Вслед за ними взял слово Бабрак Кармаль. Этот говорил без бумажки, много и цветасто…

Через пару дней неожиданно заявился полковник Громов. Он обсудил что-то с командиром батальона, очередные плановые операции, хотя обычно вызывал его для этого к себе в Герат, а потом под благовидным предлогом подозвал Киборгина.

— Пойдем, прогуляемся старлей.

— Как прикажете, товарищ полковник.

— Посмотрим, как твои бойцы тренируются…

Подошли к тренировочной площадке, где морпехи тягали «железо» и накачивали мышцы ног так же под нагрузкой в виде мешка с песком. Температура в конце февраля держалась в пределах десяти градусов тепла днем, ветра почти не было, так что бойцы занимались майках-тельняшках и их развитая мускулатура была хорошо видна.

— Ох и кони вы… — выдавил из себя Громов. — Не сравнить с моими задохликами…

Анатолий промолчал. Хотя многое мог бы сказать на этот счет, в том плане что кормить надо лучше. У мотострелков с этим чем дальше, тем хуже, воровство начало принимать масштабы эпидемии и непонятно в доле сам Громов или просто закрывает на все глаза, чтобы не получить проблем со стороны этой военной мафии с летальным исходом. Не так давно Анатолий соприкоснулся с ней, еще не успевшей набрать силу и поспешил «зачистить» контакт в виде старшего прапорщика Михайлюка. Да и само питание несбалансированное.

— Наверное гадаешь, почему награду задержали?

— Не особо. Либо обычная бюрократическая волокита, либо как предположил товарищ комбат, на 9 мая, хотят дать.

— На самом деле процедуру я притормозил.

Анатолий сыграл удивление. То, что Громов решил с ним пообщаться, да еще вот так тет-а-тет, многое ему сказало, если не все.

— Почему?

— Награда высокая и пачкать орден давая его тому, кто может на следующий день после вручения пойти под суд, не дело.

— И за что же меня отдавать под суд?