Встреча с границей
Шрифт:
— Здравствуйте, братцы!
Перед нами стоял полковник — высокий, с широкой грудью спортсмена, в полной военной форме, с множеством орденских планок на левой стороне груди. А на правой — значок вроде рыцарского щита с наложенным на него мечом.
— Давайте знакомиться.
Петька вылез вперед, важно протянул руку!
— Стручков! Петр Стручков!
Кто-то из ребят подправил: «Каланча!»
— Да неужто это ты, Петька? С меня вымахал. А давно ли вот таким был? — он опустил ладонь до колен.
— Вы меня помните? —
— Как не помнить? Вечно ходил с расквашенным носом и ревел.
— Ну, это сильно преувеличено. Я не из робких.
— И об этом наслышан, — улыбнулся полковник. — Активный участник «дворцового переворота»?
— Руководитель! — гордо подтвердил Стручок и поднялся на носки, стараясь казаться выше полковника.
Хоть Петька и принял все на свои узкие плечи, я почувствовал себя неловко. Полковник осведомлен лучше, чем мы думали. Лука Челадан тоже сделал шаг в сторону, за спину Стручка,. Ванюха Лягутин, видимо, не чувствовал угрызений совести. Он как зачарованный смотрел на полковника. Его черные глаза горели, как раскаленные угли.
— Ладно, кто старое помянет, тому глаз вон, — мягко проговорил полковник. — Так, что ли?
— Нет, почему же? Что было, то было! — паясничал Стручков.
«Черт длинноногий, нашел чем похваляться! — ругал я про себя Петьку. — Пограничник идет на мировую, а ты кривляешься». Но слава богу, Павел Александрович, кажется, не принял всерьез Петькину болтовню. Он уже расспрашивал Луку Челадана о колхозных новостях, о молодежной бригаде. Потом перешли к комсомольским делам. Ванюха вытолкнул меня вперед. Полковник нашел, что я очень похож на отца, такой же румяный и кудрявый.
— Наверное, никто не знает, что когда-то и я здесь секретарствовал? — спросил Павел Александрович. — Хороша, шумна, горяча пора комсомольская, только очень коротка. Не успеешь оглянуться, а тебе уже говорят, смену готовь. А раз коротка — надо успеть побольше сделать. Так, секретарь?
Я подтвердил. Стручков, видимо, был ущемлен тем, что ослабло внимание к его персоне, и попытался переключить разговор на другое.
— Вы надолго к нам?
— Как принимать будете, — отшутился полковник. — Ну, куда пойдем?
— А здесь разве плохо?
— На завалинке только древние старики время коротают. Хорошо бы в поле, в лес.
— У нас и лесу-то нет, — процедил кто-то обиженно.
— Как нет? А за Михайловкой? — удивился Павел Корнилов.
— Фью! — присвистнул Петька. — Туда километров пятнадцать с гаком.
— Ну и что? Рюкзак за плечи — и шагай себе с песнями. Чудесно! — проговорил полковник уже на ходу. — Особенно ночью, да еще темной. Мир становится незнакомым, таинственным и потому особенно завлекательным. Правда, кое-кого темнота не устраивала. Немцы, например, не любили воевать по ночам. Заберутся в окопы и знай бросают ракеты вокруг себя. А для наших разведчиков, чем ночи темнее, тем лучше. Да и пограничники
Двигались мы не по дороге, а напрямик, по стерне клеверища. Я даже не заметил,, как вышли в поле. Быстро стемнело. Пухлые, грязноватые облака придавили землю. На горизонте они были прозрачнее, будто подсвеченные изнутри. Там всходила луна.
Стручок упорно пробивался ближе к Павлу Александровичу. Тот взял его за плечо и снова подивился.
— Ох и вытянулся ты, братец. На границе можно бы вместо смотровой вышки использовать.
— Возьмите меня на границу, — загорелся Петька.
— Хорошо. Только сначала приму экзамен. Покажи, где север?
Петька вскинул было руку, покрутил ею в воздухе и нерешительно опустил вниз.
— Пес его знает. Я всегда по колокольне определял, а сейчас ее не видно.
— Надо было колокольню с собой прихватить, — посоветовал Ванька Лягутин.
— Покажи сам, раз ты такой умный, — огрызнулся Петька.
— Вон там, наверное, — пробасил Лука Челадан, повернувшись в ту сторону, откуда мы шли.
— Минуточку, сейчас проверим. — Пограничник поискал что-то в небе, присмотрелся к часам на левой руке и повернул Луку на девяносто градусов. — Совсем небольшая ошибка. Если бы ты, братец, так ориентировался на границе, давно бы попал к туркам или еще куда-нибудь.
— Невелика хитрость, определить север по компасу, — проговорил Стручок.
— Ладно. Вот тебе мой компас, определяй. — И полковник протянул Петьке наручные часы со светящимся циферблатом.
— Не то...
— Нет, именно то.
Пограничник начал объяснять, как ориентироваться без компаса.
— А если, как сегодня, звезд не видно? — не сдавался Петька.
— По Луне. Вон она угадывается по белесому пятну в облаках.
— Разве за ней угонишься? То там выпрет, то в другом месте. Ненадежное светило.
— Вполне сносное. Оно имеет свое собственное расписание движения, и не менее точное, чем Земля. Только его надо знать. В лесу еще проще. Можно определить страны света по кронам деревьев, по стволам. В горах — по мху на камнях. Есть и другие способы. Как же так, братцы? Может, и впрямь вернуться на завалинку, а то еще заблудимся?
Все виновато замолчали. Стало слышно, как набежавший ветерок тоненько посвистывает, теребит нескошенные стебельки клевера, по-хозяйски возится в колючей стерне.
Черт-те что! В школе изучали астрометрию, астрофизику, космогонию, а простых вещей — как ориентироваться на местности по часам — не знаем. Хороши астрономы! Даже Ванюха Лягутин молчит. Но этот знает, только вперед не лезет, как некоторые. Он решил вывести нас из затруднения, напомнил полковнику:
— Вы обещали рассказать о границе.
Ребята оживились.
— Не у вас недавно шпиона сцапали? Мы в газете читали.
— А банды бывают?
— Собаки берут след по росе?
— Что такое туристы-круизники?