Встреча с любовью
Шрифт:
— Привет, Дженни. — Морган постаралась изобразить радость.
Они позавтракали в кафе. Райли ради дочери старался сохранять спокойствие, но Морган было прекрасно видно, что он провел бессонную ночь. Да и на ее лице явственно отпечатались следы долгих рыданий. Прими она душ и десять раз — не помогло бы.
Закончив завтрак, они поднялись в номер.
— Дженни, Морган уезжает, — сказал Райли. — Она не летит с нами в Мэн.
Девочка, протянувшая было руку к медвежонку, застыла на месте, ища взглядом
— Вы должны лететь с нами, — убежденно заявила она.
— Нет, Дженни, — ответила Морган, чувствуя, что у нее пересохло в горле. — Я остаюсь здесь.
— Но я хочу, чтобы вы летели с нами!
— Не могу.
Голубые глаза девочки сверкнули, точь-в-точь как у ее отца.
— Я хочу, чтобы вы тоже полетели с нами! — упрямо повторила она. — Вы мне нравитесь.
Морган уже готова была переменить свое решение. Но не переменила.
— Тебе будет хорошо с Райли, и школа очень понравится, — слабым голосом промолвила она. — А у меня еще продолжается отпуск.
Морган нагнулась, чтобы поцеловать Дженни в щеку. Ее нисколько не удивило, что девочка отшатнулась от нее.
— Ну, я пошла. Мне предстоит долгая дорога.
— Вот мой адрес и номер телефона, — протянул ей конверт Райли. — Я живу в местечке под названием Механическая Бухта, это на севере штата. Оставь мне свой бостонский адрес.
— Я еще долго туда не вернусь.
— Морган!
Вздрогнув, она быстро набросала свой адрес на листке бумаги.
— Прощай, Райли. Дженни, счастливого пути!
Райли даже не попытался ее поцеловать. Его лицо словно заперли на ключ. Точно лицо Снида.
Морган бросилась к себе, поспешно собирая вещи. Через четверть часа, выписавшись, она уже ехала прочь от гостиницы.
Подальше от мужчины, пробудившего к жизни ее тело, и от ребенка, за два коротких дня успевшего прочно занять место в ее сердце.
Выехав на шоссе, Морган до упора надавила на педаль газа.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Целую неделю она провела в лагере на берегу каньона.
Первые три дня она изо всех сил старалась не думать о Райли. Лазала по скалам до полного изнеможения, готовила, по вечерам прилежно открывала книгу и плохо спала. Днем ей удавалось контролировать свои мысли, но сны оставались неподвластными цензуре. И почти в каждом из них присутствовал Райли.
Некоторые были откровенными до неприличия, и Морган просыпалась, переполненная неудержимой страстью отдаться мужчине, которого она сама же и отвергла. Были сны и пострашнее. Райли падал за борт в шторм, и никто не приходил ему на помощь. Она запутывалась в сетях и тонула, а Райли проплывал мимо, глухой к ее мольбам. Но хуже всего были авиакатастрофы, так как в них, помимо Райли, попадала и его дочь.
Одиночество всегда
Но почему? В конце концов, она ведь сама ушла от Райли. Уступи ему — и была бы сейчас в Мэне.
Замужем за мужчиной, который ее не любит.
Ну а она сама? Морган сказала Райли, что не любит его, и была искренней. Но теперь, вернувшись в милое ее сердцу одиночество, была просто одержима мыслями о нем; куда бы она ни пошла, ее преследует тупая боль от потери чего-то дорогого и близкого.
Одиночество стало невыносимой пыткой.
На восьмой день Морган поняла, что должна что-то предпринять. Вернувшись к шоссе, она поехала в Сорел и там позвонила на работу Майку Прескотту.
— Он сейчас как раз освободился, — сообщила секретарша таким тоном, словно оказывала неоценимую услугу. — Подождите минутку.
— Прескотт слушает.
— Майк, это Морган Кассили… мы встречались… у Райли.
— Ну, разумеется. Как поживает Райли?
— Он вернулся домой, в Мэн. Мы можем пообедать вместе? г
— Через полчаса в кафе на Анасази-авеню.
Он вошел в зал минута в минуту.
— Рад снова видеть тебя. — Лицо его озарилось улыбкой. — Когда Райли уехал?
Морган, прижав меню к груди, разрыдалась.
Майк, привыкший и не к такому, передал ей носовой платок и заказал два салата. Морган шумно высморкалась.
— Не знаю, что со мной, — пробормотала она. — Он предложил мне стать его женой.
— Боже милосердный! — воскликнул Майк.
— И он ненавидит розы, — простонала Мор.
— Полагаю, ты их обожаешь? — недоуменно посмотрел на нее Майк.
— Я их тоже ненавижу. И мы оба сразу же поняли, что Снид — пустой человек, похож на тыкву, высверленную ко Дню всех святых. — Стараясь остановить слезы, она принялась яростно тереть щеки, и они у нее стали краснее любых роз. — И еще у него есть семилетняя дочь Дженни.
— Дочь? — Майк был просто оглушен.
— Именно поэтому адвокат и пригласил Райли приехать в Солт-Лейк-Сити, — объяснила Морган. — Неделю назад они вернулись в Мэн.
Майк быстро оправился от потрясения.
— Райли и адвокат? — с мягкой иронией спросил он.
— Очень смешно! — фыркнула Морган. — Ее зовут Дженни.
— И ты дала деру.
— Нет! — гордо вскинула она голову.
— Ну, сбежала. Трусливо поджав хвост. Морган, в чем дело? Ты не любишь детей?
— Очень люблю, — произнесла она с достоинством, забыв про красные глаза и распухшее от слез лицо.
— Вам с Райли… плохо в постели?
Ее щеки стали совсем пунцовыми.
— Нет. Фантастически хорошо.