Встречный бой
Шрифт:
– Нет, витязь. Нас призвали, и мы пришли. Теперь мы не можем вернуться назад, у нас только одна дорога – это вперед!
– Ну что ж, раз по-другому вы не можете, тогда не обессудь: мы вас всех убьем, – равнодушно развел я руками.
– Витязь, ты здесь один, с тобой всего два твоих раба. Как ты можешь мне угрожать? – пророкотал черный латник.
– Ну, во-первых, они, – я кивнул себе за спину, – не рабы, а мои боевые товарищи, а во-вторых, перед тобой морпех, десантник и казак. Так что сам понимаешь: у вас шансов ноль, а если ты, статуй рогатый, будешь быковать, то тебе хандец.
Пока
Кроме того, я чувствовал приближение живых людей: примерно в полукилометре в нашу сторону двигалась группа бойцов. Они громко дышали, сильно потели и сквозь зубы матерились, перетаскивая что-то тяжелое. Зуб даю, что это наши парни тащат «толстяка» сюда. А значит, надо обеспечить мракоборцам акцию прикрытия.
– Ты угрожаешь мне?! – удивленно пророкотал рыцарь. – Ты в своем уме?
– Еще бы! Конечно, я в своем уме, – хмыкнул я, а потом бросил через плечо: – Борис, Ольга, Иван краткий. Приняли?
– Роджер, – тут же отозвался Паштет.
– Готов, – хмуро буркнул Федоров.
– Ну, тогда начнем потихоньку, – оскалился я.
Коротко разбежавшись, резко прыгнул, направив свое тело в сторону ведроголового рыцаря. Великан выбросил руку вперед, с легкостью поймал меня на лету, схватив за плечо. Я тут же метнул костяной шип, метя в синий глаз здоровяка, а когда тот воткнулся в глазницу, ухватился за руку великана, изогнулся и ударом ноги вбил шип в голову рогатого генерала. Костяной шип от удара ноги лопнул, и внутрь глаза монстра вошел серебряный стилет. Генерал покачнулся, издал протяжный скрежет и рухнул на спину, я едва успел вырваться из захвата и вовремя отскочить в сторону.
– Что дальше? – спросил Пашка.
– Оружие разобрали?
– Да, вот ваш автомат, – протянул мне Пашка мой «витязь».
– Себе оставь, – отмахнулся я, – мне пистолет. Где гранаты? Был еще планшет с гранатами!
– Не знаю, – покачал головой Пашка. – Может, поискать?
– Поищешь тут, – проворчал Федоров, нервно поводя стволом своего револьвера в разные стороны. – Вон их сколько.
Камень, на котором мы стояли, площадью был около шести метров – примерно два на три – и возвышался над землею на метр. Все пространство вокруг камня было заполнено разномастными хитиновыми монстрами. Здесь были все: крабы, сколопендры, удавы, ехидны, ежи, смешарики, светляки, скорпионы, скаты, прыгуны, жабы и еще хрен знает сколько разномастных тварей и порождений Тьмы. Жаль, нет камеры, чтобы все это многообразие зафиксировать, а потом пополнить справочник.
Пока что хитиновые твари не обращали на нас особого внимания, хороводили себе помаленьку, дожевывая человеческие останки. На смерть рогатого генерала никто из щелкающих и
– Парни, собрались. Сейчас прикину маршрут прорыва, и рванем. То, что гранат нет, плохо, но можно и без них обойтись. Примерно вон в той стороне, – я указал рукой на девять часов, – идет наша группа, думаю, что это мракоборцы тащат сюда «толстяка». Так что нам надо только до них добраться, а там они наш рывок прикроют. Уяснили?
– Так точно! – синхронно кивнули головами Пашка и Леха.
Глава 11
Размашистый удар ногой – и очередной краб, поднявшийся по скальной стенке, улетел прочь. В рант ботинок вшита серебряная пластина, а значит, краб при ударе получил повреждения, несовместимые с жизнью. Так ему, клешнятой сволочи, и надо!
Воздух в этом мире был наполнен гарью и смогом. Дышать было трудно, горло сводило от горечи и першения. Вокруг явственно витал запах смолы и пепла. Сущий ад!
Я не знаю, было ли в этом мире какое-то светило на небе: из-за низких черных туч ничего не было видно. А потом то ли глаза приноровились к освещению, то ли в небе все-таки какое-то местное солнышко взошло, но стало чуточку посветлее. Уже можно было различать что-то не только у себя под носом, но и на пару сотен метров вокруг.
Разномастные хитиновые панцирники изменили свое поведение: теперь они не просто наматывали круги по окрестностям, кучкуясь вокруг двух десятков человеческих остовов, а собрались в одном месте, примерно метрах в двухстах отсюда, и закрутили там гигантскую живую карусель. Центром этой карусели стал высокий скальный обломок с плоской вершиной, весьма похожий на усеченную трехскатную пирамиду. Думаю, что у этой фигуры даже есть какое-то специальное древнегреческое название, но я в математике, а особенно в геометрии, не очень силен, поэтому и не знаю, как эта хрень называется на языке древних эллинов.
Хоровод темные твари закрутили весьма сложный, я бы даже сказал, хитро устроенный. Они разделились на двенадцать групп, каждая из которых выстроилась в длинную шеренгу, похожую на луч, началом которого и служил скальный обломок. Шеренги из монстров через равные промежутки двигались друг за дружкой вокруг усеченной пирамиды. Это было похоже на какой-то ритуал. Внешние края лучей, изгибаясь, периодически цеплялись за наш камень, и тогда кого-то из хитиновых тварей заносило к нам. В итоге приходилось пинками отправлять их назад, в общий хоровод.
Анализируя в уме действия монстров, я понял, что мне напоминает их хоровод. Двенадцать лучей! А лучи у нас откуда исходят? Ну конечно, из солнца!
Черное Солнце?! Оно самое!
А что означает появление этого символа? Нет, не то, что хитиновые твари вдруг стали неонацистами и устроили тут свой марш. Это в старом мире символ Черного Солнца, разновидность солнечного колеса – нацистский символ, использовавшийся в нацистской Германии, а затем в неонацизме. Он состоит из двенадцати радиальных рун Зиг, похожих на символы, используемые в эмблеме СС. Имеет исторические прототипы, но современный символ впервые появился в нацистской Германии как элемент дизайна замка в Вевельсбурге, реконструированного и расширенного главой СС Генрихом Гиммлером.