Встретимся в полночь

Гу Морин

– О, хочу пойти туда.

Джек обернулся, руки у него были в карманах.

– Эй. Эй, Ферн!

Но я уже шла туда, мое тело притягивала музыка.

Глава восьмая

Джек

Как я стал нянькой пьяной девушки в гостиничных тапочках? Которую зовут Ферн?

Она зашла в бар, популярный у эмигрантов

с Запада. Тускло освещенный, он был декорирован огромными промышленными станками. На каждом столе стояла чаша, полная бронзовых фигурок животных размером с ладонь. Их можно было трогать, но нельзя забирать. Невезение, карма – называйте, как хотите. С потолка на нитках свисали самые настоящие мертвые бабочки. Это было самое причудливое место, которое Ферн могла выбрать здесь.

Я последовал за ней, задев макушкой занавешенный вход. Мои глаза привыкали к темноте, живая музыка джаз-бенда заполняла бар, насыщенная и неотвратимая. Ферн стояла посреди зала, очарованная всем окружающим – с руками, прижатыми к груди, слегка покачиваясь в такт музыке. Да, этим вечером я стал нянькой, но я обманул бы себя, если бы сказал, что мне это не нравится. Эта девушка была совершенно чокнутой и, вполне возможно, находилась в измененном состоянии сознания, но все же…

У нее были такие моменты ясности, в которые она смотрела на меня совершенно потрясающим взглядом. Как и ее молниеносные ответы. Это бросало мне вызов. Держало в напряжении.

Наблюдая за тем, как она поглощена музыкой, я почувствовал, как меня затягивает знакомый порыв. Я так легко сдался. Чарли всегда напевал эти слова из старой рэп-песни рядом со мной: «Я не игрок, я просто часто влюбляюсь».

Это правда. Я влюблялся быстро и сильно. Но чувства быстро проходили – до того, как успевали окрепнуть. Из-за недолговечности моих привязанностей, у меня никогда не было настоящей девушки. Но что мне было делать? Оставаться в отношениях из-за какого-то чувства долга? Было ли это справедливо по отношению к девчонкам? Весь смысл любви в том, что ты действительно ее чувствуешь, что она настолько сильна, что ты обязан быть с этим человеком, как будто под давлением некой потусторонней силы.

В данный момент я испытывал странное влечение к этой девушке. Девушке, которая, вероятно, была пьяна, и из-за этого наше общение начинало казаться мне сомнительным.

Я пихнул ее плечом.

– Йо, Ферн. Есть места и получше, куда можно пойти, где нет толпы мудаков.

Ее взгляд был прикован к музыкантам, игравшим на маленькой сцене, спрятанной в углу бара.

– Нет, давай останемся тут ненадолго! – крикнула она, пытаясь пробиться сквозь музыку. Басист, казалось, услышал ее и поднял взгляд, подмигнув ей. Она крепче сжала руки, с наслаждением балансируя на кончиках пальцев.

Ох, братан.

В своем возбуждении и самозабвении Ферн излучала какую-то не вполне понятную ауру…

О, боже. А что если она умирала? Я опустил взгляд на ее тапочки. Это были отельные или больничные тапочки? Стоп. Нет, я видел ее в отеле. В этом модном отеле. Она, должно быть, богата или типа того.

Хотя, богатые тоже умирают.

Я окинул ее взглядом, начиная с бейсболки и оканчивая пальцами ног. Выглядела ли она нормальной?

Что с ней не так? У меня появилось неприятное чувство, будто она

что-то скрывает.

Музыка смолкла, и Ферн восторженно захлопала в ладоши, подпрыгивая на месте. Словно маленький ребенок. Ее волнение было заразительным, и я поймал себя на том, что улыбаюсь, когда смотрю на нее.

– О, тебе все же понравилось, – сказала она, дразня меня.

Я хотел поддразнить ее в ответ, но тут к нам подошел басист. Оркестр сошел со сцены, взяв перерыв. Вблизи басист выглядел метисом азиата и белого. И очень здоровенным.

– Привет. Не хотите присесть с нами выпить? – спросил он с густым южно-американским акцентом, очень гладким и текучим. Даже не взглянув на меня.

Бога ради. Я взглянул на Ферн, ожидая, когда она отошьет этого приставалу. Ее молчание длилось вечно.

Глава девятая

Лаки

Джек и красивый басист с длинными ресницами и улыбкой, словно из рекламе зубной пасты, выжидающе смотрели на меня. Музыка пробудила во мне что-то. Даже несмотря на то, что я закончила тур по пятнадцати городам, я все еще волновалась, слыша живую музыку. Меня трогало то, как музыканты собирались вместе, питая энергией друг друга. Улавливая тонкие сигналы, общаясь языком без слов.

Это напоминало мне мои чувства той поры, когда я сама была одержимой фанаткой. Чистая эйфория концертов.

«Хочу дать людям почувствовать то, что чувствую я, слыша музыку».

Вот что я думала в свои двенадцать лет.

Я снова начала засыпать, в голове стало туманней, чем до того. Я смотрела на парней, ожидавших, пока я что-нибудь скажу или сделаю.

Ночь еще только начиналась.

А я была голодна.

Глава десятая

Джек

Взгляд Ферн прошелся от точеного лица парня по закатанным рукавам его черной рубашки на пуговицах и до потертых черных Оксфордов. Чувак был симпатичным, казался нормальным. Если она захочет остаться тут и потусовать с ним, я буду не против.

Я так думаю. Проклятье. Она все еще казалась пьяной, а я не был уверен, приличный ли это парень.

Я размышлял, что делать с этим раздражающим рыцарским инстинктом, даже не зная, хочет ли Ферн моей опеки, когда она вдруг бросила на меня вопрошающий взгляд. Что-то в этом тонком жесте, в этой крошечной признательности задело меня.

– Конечно, но может ли к нам присоединиться мой друг Джек? – спросила она басиста.

Парень едва взглянул на меня.

– Полагаю, да.

Круто, спасибо, братан. Я весь в волнении.

Он подвел нас к группе людей, сидевших на низких стульях вокруг кофейного столика, уставленного напитками.

– Вы все, освободите место для… – он посмотрел на Ферн.

– Ферн. И Джека! – сказала Ферн, хлопнув меня по плечу. Сильно.

Люди разного возраста, пола и национальности закивали в знак приветствия. Холодного приветствия гонконгских хипстеров.