Встретимся в темноте
Шрифт:
– Я как раз ищу класс твоей сестры. Надо проверить дела больных – Морозовой и Бобровского.
– А что не так?
– Все с ними нормально, – Алексей водрузил сверху еще одну стопку, и Аня поняла, что больше не выдержит ни одного листка. – Хочу взглянуть на их истории болезни. Я, по-моему, ни разу не открывал их дел кроме Зарипова и Рябова.
– Понятно.
– Говорят, они уже давно болеют. Гляну, есть ли там что-то интересное для меня.
– Вряд ли, – сказала девушка. – Психически они оба вроде бы нормальные.
– Вроде бы? –
– А при чем тут я?
– В прошлом году после того случая на спортплощадке, если ты помнишь…
– Стараюсь забыть, – сказала она, нехотя вспоминая те неприятные моменты.
– Ты хорошая девочка. Умная и ответственная. Другим бы твою стойкость.
– Да я кремень, – пробормотала Аня, думая в этот момент о сестре.
– Нельзя думать, что если ребенок не реагирует на внешние раздражители, то все от него отскакивает. Наоборот, человек впитывает как губка и никто не угадает, где наступит предел. Нужно учиться выплескивать негатив, а не держать в себе. Ничего хорошего в этом нет.
– Я буду внимательнее, – пообещала Аня, не совсем понимая, что от нее требуется. Вот ее сестра отлично умеет выплескивать негатив. Физикам в лицо, например.
Алексей Федорович положил пару папок на стол. Они принадлежали Бобровскому и Морозовой. Девушка вспомнила, зачем сюда пришла.
– Вас кстати к директору вызывали. Сейчас.
– И ты молчала, – укоризненно сказал психолог. – Пойдем, раз такая спешка.
Он оставил папки на столе, и они вернулись в кабинет директора. Петра Валерьевича там уже не было. Лиза сидела в кресле, изучая собственные ладони. Владимир Иосифович заполнял какие-то бумаги.
– Я вроде бы попросил привести психолога, а не отправляться в кругосветное путешествие, – заметил директор, не отрываясь от работы. Аня извинилась за долгое отсутствие. – Посмотрите Алексей Федорович. Девочка кинула мелом в учителя. Попала в глаз, нанесла травму. Скажите же нам, что с такими делать?
Алексей удивленно глянул на ученика.
– Лиза? Что случилось?
Аня хотела незаметно уйти, но директор со своего места махнул ей, чтобы осталась. Психолог проверил у Лизы пульс, потрогал лоб.
– Ты была чем-то недовольна или возмущена? – спросил Алексей. Девочка покачала головой. – Учитель себя не так повел?
– Алексей, прекратите! – воскликнул директор. – Петр Валерьевич – педагог с большим стажем. На него бывали, конечно, жалобы со стороны учеников, но он никого не вынуждал швыряться мелками!
– Владимир Иосифович, я лишь задаю вопросы. И не вам, – мягко заметил психолог. – Это из-за физики ты расстроилась?
– Нет, – покачала головой Лиза.
– Ты уверена? Может, не сделала домашнее задание и запаниковала из-за этого?
– Я переволновалась, – бесстрастным голосом сказала Лиза. – Теперь мне очень стыдно.
– Понимаю.
– Я не хотела этого, – ответила она. – Не знаю, почему так получилось.
– Если уроки в этом не виноваты, то из-за чего ты была взволнована?
Лиза снова не ответила.
– Это как-то связано с твоими одноклассниками?
Девушка слегка дернула плечами, но продолжала смотреть в сторону.
– Я переволновалась, – повторил она.
– Это связано с тем, что двое из твоего класса не ходят в школу и не отвечают на звонки?
– Алексей! – крикнул директор. Лиза быстро повернула голову к психологу. В ее глазах читался страх и недоверие. «Вряд ли Алексею удастся что-то узнать у сестры, у нее явно что-то не то с нервами», – подумала Аня.
– Пойдем, Комор. Поговорим в моем кабинете.
Психолог дал выйти девушке, после чего вышел сам. Аня устремилась за ними, но ее окликнул директор.
– Я вчера звонил вашему отцу.
– Зачем? – резко спросила Аня. Директор вздохнул.
– У нас с ним состоялся недолгий разговор, касающийся его деятельности.
– Папа работает в строительной фирме, – сказала девушка.
– Я не про эту часть его работы. Меня интересовала, так сказать, неофициальная деятельность.
– Он что, ворует стройматериалы? – поинтересовалась Аня. – В таком случае, нам ничего об этом неизвестно.
– Вечно вы, девушки, со своей иронией, – Владимир Иосифович осуждающе глянул на нее. – К месту и не к месту. В данном случае, совсем не к месту.
– А мы тут причем?
– Я уже давно был наслышан о… том, чем вы с отцом занимаетесь, – продолжил директор, а мы так ничего и не поняли. – Нельзя сказать, что я во все это верю, но один мой знакомый директор… Словом, пятиклассница же не могла на самом деле ходить по потолку?
– Нет не могла, – кивнула Аня, вспоминая эту историю.
– То есть, ты сама всё это отрицаешь? – брови директора приподнялись.
– Что ложь, то ложь, – пожала та плечами.
– Может, вы расскажете, что там на самом деле произошло?
– Да мы особо и не в курсе. Пропала маленькая девочка, а нас попросили ее найти.
– Вот-вот! – воскликнул Владимир Иосифович. – С этого давно надо было начать. Она пропала, и что? Вы ее нашли?
– Не совсем, – ответила Аня.
– Как это?
– Понимаете, мы ищем не просто пропавших детей. Мы же не полиция и не частные детективы.
– Но я слышал много рассказов о…
– Простите, что перебила, но дослушайте. Мы ищем тех детей, которые исчезли необычными способами. Они не играли вечером в песочнице и их не увезли неизвестные дяди в тонированной машине. Это не дети богатых родителей. Вернее, не только, – стала объяснять Аня. – Нас просят найти детей, когда кое-что случается.