Встретиться вновь
Шрифт:
Пол дожидался его на улице.
Дверь приоткрылась, и в ней показалось смеющееся лицо Пола.
— Ну и сколько? — спросил он.
— Сколько — что? — переспросил Артур, нажимая на кнопку кофейного автомата. — …времени собачонка обнюхивала дерево?
— Двадцать минут!
— Завидую я тому, как ты проводишь вечера, старичок! Я говорил по телефону с двумя нашими знакомыми из Кармела, они вернулись и не прочь поужинать сегодня с нами. Можешь захватить собачонку, если боишься заскучать.
Пол постучал пальцем по циферблату часов, им нужно было спешить. Предстояла встреча
Лорен вошла в стерилизационный шлюз, вытянула вперёд руки и надела халат, поданный медсестрой. Продев руки в рукава, молодая нейрохирург завязала за спиной тесёмки, подошла к стальной раковине и стала тщательно мыть руки. Она замирала от страха. Медсестра вытерла ей руки, посыпала тальком ладони и вскрыла упаковку с парой стерильных перчаток, которые Лорен поспешно надела. В светло-голубой пилотке, с закрытой маской ртом Лорен сделала глубокий вдох и вошла в операционную.
За пультом сидел Адам Петерсон, специалист по функциональному нейросканированию, и следил за системой подготовительной эхографии. В машину уже были введены картинки ядерно-магнитного резонанса мозга Марсии. Сравнивая эти изображения с теми, которые будет предоставлять в реальном времени эхограф, компьютер сможет точно определить удаляемую часть опухоли. Управляемая Адамом, система станет в процессе операции выдавать новые снимки мозга.
Профессор Фернстайн вошёл через несколько минут вместе со своим коллегой, доктором Ришаром Лалондом, приехавшим из Монреаля.
Доктор Лалонд поздоровался с бригадой, устроился за аппаратом нейронавигации и взялся за две его рукоятки. Умело управляемые хирургом, механические руки, связанные с главным компьютером, могли с точностью до микрона резать опухолевую массу. На протяжении всей операции точность хирургического вмешательства сохраняла критическое значение. При малейшем отклонении от траектории Марсия могла лишиться дара речи или способности двигаться, хотя и излишняя осторожность могла сделать операцию бесполезной. Лорен сосредоточенно молчала, перебирая в голове детали процедуры, которая вот-вот начнётся и планированием которой она так напряжённо занималась уже несколько недель.
Марсию подготовили в соседней палате и вкатили на каталке. Медсёстры со всеми предосторожностями устроили её на операционном столе. Капельницу на штативе присоединили к её руке.
Норма, главная медицинская сестра Госпиталя, рассказывала Марсии, что усыновила детёныша панды.
— Как же вы его привезли? Вам разрешили? — допытывалась Марсия.
— Нет, — отвечала Норма смеясь, — он останется у себя на родине, в Китае, но мы будем обеспечивать его всем необходимым, пока он не сможет жить отдельно от своей мамы. Только вот никак она не подберёт для зверёныша кличку, — добавила Норма. — Как лучше назвать панду?
Пока девочка ломала голову над этим вопросом, Норма поставила ей на грудную клетку разноцветные пластинки, соединённые с электрокардиографом, а врач-анестезиолог ввёл ей в указательный палец крохотную иглу. Это был зонд, с помощью которого можно контролировать состав крови. Врач ввёл препарат в капельницу
Подобно умелому дирижёру, Фернстайн произвёл перекличку своей бригады. Каждый участник доложил со своего поста о готовности. Фернстайн подал сигнал доктору Лалонду, и тот нажал на рукояти аппарата нейронавигации. Лорен следила за ним не отрываясь.
Первый надрез был произведён в 9 часов 27 минут, началось двенадцатичасовое путешествие в сокровенные глубины детского мозга.
Проект, представленный Полом и Артуром, как будто приглянулся клиентам. Директора консорциума, выбиравшие архитекторов для своей новой штаб-квартиры, сидели вокруг огромного стола красного дерева в зале заседаний. Все утро Артур расписывал, каким будет вестибюль, какими — залы, какими — прочие помещения; в полдень его сменил Пол с диапозитивами чертежей и рисунков, появлявшимися на экране у него за спиной. Когда часы на стене показали четыре часа дня, председательствовавший поблагодарил двоих архитекторов за выполненную ими работу. Члены совета директоров все обсудят и до конца недели примут решение, какому из двух представленных проектов отдать предпочтение.
Артур и Пол встали, попрощались с присутствующими и вышли. В лифте Пол длинно зевнул.
— Кажется, всё вышло неплохо, как твоё мнение?
— Вероятно, — тихо откликнулся Артур.
— Тебя что-то не устраивает? — спросил его друг.
— Как ты думаешь, в универмаге «Мейси» продаются поводки-рулетки?
Пол поднял глаза к потолку кабины. Прозвучал звонок, двери раздвинулись на третьем уровне подземного гаража.
— Я совершенно вымотан, — сказал Пол. — Такие презентации чрезвычайно изнуряют.
Артур сел в машину, ничего не сказав.
Сердечный ритм Марсии был стабилен, Фернстайн потребовал постепенного увеличения анестезии. Вторая серия эхограмм подтвердила нормальный ход резекции. Миллиметр за миллиметром электронные руки под управлением доктора Лалонда резали опухоль в затылочной доле мозга Марсии и поднимали срезы на поверхность. На четвёртом часу работы Лалонд оторвался от работы.
— Смену! — потребовал он, его глаза выражали беспредельное утомление.
Фернстайн подал Лорен знак занять место за аппаратом. На мгновение она растерялась, взгляд профессора подбадривал и возвращал уверенность.
Тысячи раз она повторяла эти движения на стимуляторе, и вот настал день, когда от её умения зависела человеческая жизнь.
Как только она села к аппарату, страх сняло как рукой. Лорен сияла. Кончиками пинцета она ухватила свою мечту.
Её действия были безупречны, её умение ошеломляло. Вся бригада следила за ней, Норма уже читала в глазах профессора гордость за способную ученицу.