Вся ночь — полет
Шрифт:
— Да. Проводить время… жизни.
— То есть отдыхать от всех совершенных трудов, да? И наслаждаться жизнью?
— Да.
— Нет, — коротко ответила Мэг.
— Почему?
— Потому что… Знаешь, каких львов выбирают львицы в отцы своему потомству? — Ален молчал, собираясь услышать что-то совсем новое, которое мать улавливала, кажется, из воздуха. — По гриве. Они выбирают львов с темными длинными гривами.
Ален провел рукой по своей светлой коротко стриженной голове и хмыкнул.
—
А Мэг продолжала:
— Ученые выяснили, что длинная грива — показатель здоровья. В схватке всегда страдает лев с короткой гривой.
— Понятно, зачем нужен под боком такой, чьи раны надо зализывать, — кивнул Ален.
— Темный цвет — свидетельство высокого содержания мужского гормона — тестостерона, — продолжала Мэг. — А поскольку львов больше, чем львиц, то дамы чрезмерно разборчивы.
— Ты мне очень понятно все объяснила, мама. Значит, у Пола никогда бы не было шанса стать отцом твоих чудесных мальчиков — Алена и Алекса.
Мэг засмеялась.
— У каждого своя миссия на этом свете. Но мне с ним хорошо.
— Мы поедем на гусей в бухту Джеймс, как и в прошлый раз?
— Да, Пол купил участок земли, поэтому не придется, как в прежние времена, ублажать землевладельца подношением даров.
— Значит, виски останется в баре нам самим.
— И битые гуси тоже все наши. Пол уже приготовил переносную засидку для нашей охоты. Он сделал ее из армейской маскировочной сетки, брезента и рогоза.
— Мы в ней поместимся втроем?
— Да.
— Ты до сих пор охотишься в тюленьей парке? — спросил Ален, окинув взглядом мать.
— Я держу прежний вес, мой дорогой. Поэтому никогда не променяю ее ни на что другое, — упрямо заявила Мэг. — И в эскимосской обуви.
— Как ты их называла? — Он сморщился.
— Муклуки. Нет ничего лучше. Да, и Пол смастерил новые чучела, он занимался ими всю зиму. Он где-то узнал, что их лучше всего делать крупнее натуральных птиц.
— У него вышел долгожданный чучелиный альбом?
— Да, он получился очень хорошим. Кстати, Пол предложил Алексу сделать рисунки для нового птичьего альбома, в котором будут домашние экземпляры. Самые лучшие, естественно.
— Алекс уже дома, — заметил Ален.
— Как ты его находишь?
— Без денег.
— Вот как? — Мэг вскинула тонкие брови. — Но он получил аванс за рисунки. Он начал что-то делать? — задала она вопрос, но было видно, что Мэг не считает своей обязанностью волноваться о состоянии кошелька взрослых детей.
— Едва ли. Я думаю, он валяется в мансарде и перебирает старые рисунки.
— Ну да, пытается найти, что продать. — Мэг усмехнулась.
— На сей раз у него есть некоторое оправдание, — заметил Ален. —
— Плохо смотрели за ним?
— Его похитил сокол, так мне сказали.
— В наших краях завелся любитель ловчих птиц? — Мэг оживилась. — Невероятно! Ты уже знаешь, кто это? — От волнения ее лицо порозовело. — Ты уже с ним познакомился?
— Не успел. Но, видимо, придется. Слишком дорогой экземпляр.
— Ты о петушке.
— Да. Он из Парижа.
— Жаль, — проронила Мэг, но в ее голосе не прозвучало слишком сильного сожаления. — Ну вот, мы почти приехали, — заметила она, входя в поворот.
Ален кивнул. Ему были хорошо знакомы эти места. Внезапно он испытал странное чувство. Что это? Зависть? К матери? Которая сумела найти себе партнера для интересной жизни на склоне лет?
Или к мужчине, который стоял возле раскрытых ворот? Ему тоже здорово повезло. Пол никогда не был женат и только после пятидесяти рискнул пойти на отважный шаг. Вместе с Мэг Ригби.
Однажды мать сказала фразу, которую Ален запомнил очень хорошо.
— Я всегда живу в предложенных мне обстоятельствах. Поэтому я провожу свои годы интересно и с удовольствием.
— Привет! К званому ужину все готово! — Пол махал рукой. — Скорее, а то гусь остынет. Я все сделал так, как ты сказала, Мэг, — добавил он, подходя к машине.
Сейчас Пол казался сыном Мэг, а не Ален.
— Надеюсь, ты плотно набил казарку дикими вишнями и каштанами? А не забыл вставить в клюв веточку розмарина? Ален любит его запах.
— Ты и об этом помнишь? — Ален восхищенно покачал головой.
— Никогда не забуду, — с улыбкой заверила Мэг.
Ален вместе с матерью прошел через высокую кованую калитку, которую Пол сделал сам. В последнее время он пробовал себя в кузнечном деле, причем весьма удачно.
— Замечательная вещь. — Ален кивком указал на кованого гуся, который распростер крылья над калиткой.
— Это моя внутренняя сущность, — заметил Пол.
— Я уже понял. Ты перелетная птица, Пол. Где купишь землю в следующий раз?
— Там, где есть гусиный пролет.
Глава двадцатая
Счастье падения
Синди спешила, поэтому соображала очень быстро. Конечно, самое простое — войти в Интернет и по нему найти соколиный сайт, как она назвала его для себя. Она предполагала, что он может быть зашифрован, но, войдя в систему поиска, запросила слово «сокол». Машина быстро отозвалась и похвасталась, что ей известно три тысячи пятьсот сорок два упоминания этого слова, но предложила на выбор шестьдесят.