Вся синева неба
Шрифт:
— Ты можешь обрывать листики с ягод, — сказала она.
Маржори поставила перед ним маленькую салатницу с вымытой клубникой. Она показала ему листики.
— Вот эти зеленые кончики, Мими.
Она придвинула его стул, он был слишком далеко от стола.
— Тебе надо поспать, Эмиль.
Он оборачивается, обида написана на его лице.
— Что… нет…
Его мама на поляне, у нее нет больше ни кастрюльки, ни венчика в руках. Она сидит на большом валуне.
— Мы шли почти час. Тебе надо немного отдохнуть. Я тоже отдохну.
Он ищет глазами стол, салатницу с клубникой,
— Но… А клубника?
Она кладет свою черную шляпу на землю и вытягивается на траве.
— Мы ею займемся после сна.
Он повинуется, немного волнуясь. Он уже толком не понимает, где они. Они же делали тарталетки с клубникой на кухне.
— Где Маржо?
Он видит, что она притворяется, будто спит, чтобы не отвечать. Озирается и смеется, видя, как корова делает пипи в нескольких шагах от него. Смеется сам с собой.
Жоанна наблюдает за ним сквозь полузакрытые веки. С облегчением констатирует, что коровы отвлекли его на время.
Солнце медленно садится над пастбищем и белыми валунами. Известняковые скалы играют золотистыми отсветами. Эмиль проспал до вечера. Они прошли с утра едва ли пару километров, но не важно. У них достаточно времени для последнего похода. Каждая минута драгоценна, даже та, когда они ничего не делают. Эмиль все еще спит, и Жоанна отправляется на разведку в лес, поискать земляники и ежевики. Она собрала не много, но все равно пригодится к ужину. Жоанна не взяла с собой газовую горелку. Рюкзак и так был битком набит. Поэтому выбрала из пакетиков, оставшихся с прошлого лета, те, которые растворяются в холодной воде.
Звяканье железной кастрюльки в руках Жоанны будит Эмиля. Он удивлен, оказавшись на горном пастбище. Она видит по его глазам, что он готовится задать кучу вопросов, но обрывает его:
— Ты когда-нибудь готовил что-нибудь такое?
Он озадачен, но любопытство толкает его бросить взгляд в кастрюльку, где плавает в воде какая-то кашица.
— Что это?
— Наш ужин.
Его лицо просияло.
— Мы разожжем костер?
Она боится разочаровать его, но, к счастью, у нее есть другой козырь в рукаве.
— Нет, но есть кое-что получше… Палатка, чтобы переночевать. Ты хочешь начать ее ставить?
Он вскакивает.
— Можно?
— Конечно. Позовешь меня, если тебе понадобится помощь?
Он уже роется в красном рюкзаке.
Ей требуется час, чтобы разобрать бесформенную кучу из колышков и полотна, сооруженную Эмилем. Он смеется над ее криками, когда колышек падает на землю и полотно накрывает ее с головой.
— Подожди, мама, я помогу тебе.
Она замирает, накрытая полотном палатки, и не может шевельнуться, чтобы выбраться.
Они наконец ужинают, когда небо темнеет и загораются первые звезды. Рагу из риса с карри довольно вкусное, что удивляет Жоанну. А когда они едят немного лесных ягод, не совсем спелых, Эмиль заявляет:
— Маржори рассказала мне страшную сказку.
— Вот как?
— Ее надо рассказывать только в темноте.
— Что ж, я думаю, самое время?
— Нет, подожди… В палатке.
—
— Да. Тогда не так страшно.
Позже, закутавшись в спальный мешок, она слушает, как он излагает, блестя глазами от возбуждения, легенду про волка-оборотня, который бродил по лесам и ел маленьких детей. Она заканчивается словами:
— И волк-оборотень оборачивается последним ребенком, которого съел… Как знать, не прячется ли он сейчас среди нас?
Она делает вид, будто дрожит, когда он, довольный, поворачивается к ней.
Она удивлена, что он знает эту сказку наизусть. Что эта часть его памяти уцелела, несмотря на ужасную болезнь.
На следующий день тепло, но не жарко. Свежий ветерок колышет листья в лесу. Поев орехов и изюма, они отправляются в путь под робким солнцем. Дождь застает их полчаса спустя, неожиданный сильный ливень при синем небе. Они укрываются под деревьями, и Эмиль находит ежика, провалившегося в яму между толстыми корнями. Она смотрит, как он подбирает две палки, чтобы извлечь бедняжку из ямы. Он говорит:
— Вчера я спас Маржори от пчелы.
— Да ну?
— Да. Она хотела съесть ее полдник.
Медленными и точными движениями он осторожно кладет ежика в траву.
— На ежиков кто-нибудь может напасть? — спрашивает он, повернувшись к Жоанне.
— Да. Хищники.
— Кто?
— Лесная сова, кабан…
Он размышляет о чем-то, задрав голову.
— Мы можем построить ему убежище?
Дождь все равно задержал их, у них есть время, чтобы построить убежище ежику. Эмиль собирает веточки вокруг. Жоанна складывает их, добавляя большие ветки, чтобы соорудить шалаш.
Проходят туристы и останавливаются посмотреть на их маленькую стройку. Ежика аккуратно положили в их металлическую кастрюльку, пока строится убежище для него.
Дождь уже давно перестал, когда они снова отправляются в путь, довольные, что оставили ежика в его новом доме.
В начальной школе есть робкий мальчик, который всегда сидит в своем углу. Он толстый и плачет, когда приходится бежать за мячом. Другие мальчики и Эмиль не понимают, почему он на всех переменах сидит на скамейке и не играет в «колдунчиков». Даже девочки играют. А потом однажды Эмиль видит мальчика на корточках на земле, по обыкновению одного. Он старательно собирает веточки и листья. Эмиль забывает о «колдунчиках» и тихонько подходит к нему. Толстый мальчик выложил из веточек дорожку. Эмиль не понимает зачем. В углу он сложил листья платана чашей, как будто маленькую поилку для невесть какого животного. В листьях блестят несколько капель воды и зеленеет трилистник клевера.
— Что ты делаешь? — спрашивает Эмиль.
Толстый мальчик поднимает голову и смотрит на него с недоверием.
— Ты их раздавишь! — сердито отвечает он. — Уходи!
Эмиль не понимает, о чем он говорит. Он ничего не видит. Он не двигается с места.
— Ты слышал, что я сказал? — настаивает тот.
Эмиль садится на корточки, чтобы поближе увидеть эту дорожку на земле.
— Это деревня для животных?
Его полный любопытства вопрос смягчает черты толстого мальчика.