Вся Стальная Крыса. Том 1
Шрифт:
В голове у меня все перепуталось.
— Минуточку, минуточку. Я видел на улице автомобили. На какие средства они приобретены?
— Денег не нужно, — мягко ответил Стирнер. — Если вам понадобился автомобиль, идите к тем, кто их производит. Пока будете пользоваться — будете платить, вернете — перестанете платить. Главный принцип индивидуального мютюэлизма: каждому — по потребностям, от каждого — по способностям для общего блага.
— Нельзя ли пояснить? — Я налил себе вина и залпом осушил бокал, надеясь, что спиртное прочистит мозги.
— С удовольствием. Когда-то я читал — и дрожал от негодования! — о философии
До меня начало доходить.
— Еще один вопрос. Если стоимость вирра растет, то за ту же зарплату индивидуум может работать меньше?
— Именно так.
— Значит, сорокачетырехчасовая рабочая неделя становится не нужна. Сколько часов индивидуум должен работать, чтобы не помереть с голоду?
— Два часа в неделю обеспечат ему скромный кров, еду и одежду.
— Я хочу здесь поселиться, — тихо сказал Мортон.
Я понимающе кивнул — и замер, чтобы не спугнуть заскочившую в голову идею. Цап! И ухватил ее за хвост. Неплохо. Стоит попробовать. Но попозже, сначала надо позаботиться о заложниках.— Скоро рассвет. Мне очень понравилась ваша лекция, Стирнер, большое спасибо. Теперь я знаю об индивидуальном мютюэлизме намного больше, чем прежде. Во всяком случае, достаточно, чтобы сформулировать вопрос: как вы поступаете в чрезвычайных обстоятельствах? В случае наводнения, например, или прорыва плотины? Иными словами — в случае катастрофы, угрожающей не индивидуумам, а коллективу?
Доктор шагнул вперед и поднял указательный палец.
— Хороший вопрос! Великолепный вопрос! — Он взял с полки толстый том. — Ответ на него — здесь! Марк Четвертый учел эту ситуацию. Вот что он пишет: «…Пассивное сопротивление — ваше единственное оружие. Но ни в коем случае не насилие. Но пока вы создаете самое ненасильственное государство, индивидуумы, считающие насилие нормой, будут применять его по отношению к вам. Запомните: мертвые не принесут пользы обществу, исповедующему индивидуальный мютюэлизм. Пока не пришел день полного освобождения, вы должны сосуществовать с другими. Вы можете покинуть их, но они могут пойти за вами и навязать вам свое присутствие. В этом случае вы и вам подобные должны относиться к исходящему от них насилию как к стихийному бедствию, например, извержению вулкана или урагану. Разумный человек не станет обсуждать с раскаленной лавой вопросы этики, а отойдет подальше; не будет читать мораль ветру, а найдет укрытие от него».
Захлопнув книгу, доктор Лум снова торжественно поднял палец.
— Мы спасены! Марк Четвертый предвидел наше несчастье и оставил необходимые наставления!
— Действительно, — с энтузиазмом подтвердил Стирнер. — Пойду передам всем остальным. — Он выскочил за дверь.
Я только рот раскрыл, проводив его взглядом. То, что вертелось у меня на языке, высказал Мортон:
— Что-то я не пойму,
— Марк Четвертый — сама ясность, — назидательно ответил доктор Лум. — Ясность и мудрость! Не подчинившись Зеннору, мы обречем себя на смерть. Поэтому мы подчинимся — и уйдем.
— Теперь я ничего не понял, — сказал я.
— Мы пустим ток и откроем рынки. Захватчики получат продукты, а некоторые фермеры заработают полноценные вирры, ведь они будут спасать народ от стихийного бедствия. Зато другие не будут работать, и поставки продовольствия для нужд города прекратятся. По мере уменьшения запасов провизии ускорится отток населения. Исчезнет нужда в электричестве, и с электростанции уйдет обслуживающий персонал. Скоро в городе останутся только солдаты.
— Похоже, вы верите в то, что говорите. Видимо, я недооценивал вашу приверженность. Позвольте еще один вопрос. Теоретический.
— Теоретические вопросы — самые лучшие вопросы!
— Вы правы. Допустим, я прихожу в далекий город и прошу работу. Мне не откажут?
— Разумеется, нет! Это же основной принцип индивидуального мютюэлизма.
— А вдруг там просто не найдется работы?
— Такого быть не может. Вспомните, мы говорили о растущей покупательной способности вирра. Теоретически чем она выше, тем меньше часов уходит на отрабатывание элементарных благ. Придет время, когда нескольких секунд в неделю будет достаточно…
— Спасибо, понял. Еще один-единственный вопросик. Если какой-нибудь солдат вдруг уйдет из армии…
— Он имеет на это полное право!
— Да, но его начальство придерживается иного мнения. Но допустим, он пришел в далекий город, нашел работу, встретил девушку, и все такое… Это возможно?
— Возможно? Еще бы! На том и стоит индивидуальный мютюэлизм.
— Я так и думал, что ты так думаешь! — Мортон вскочил и восторженно хлопнул меня по спине.
— Вычеркнем офицеров и унтер-карьеристов. Все остальные кто? Мобилизованные. Многие из них уклонялись от призыва. Если дать им возможность разбрестись, Зеннор скоро останется без армии.
Тут распахнулась входная дверь, и я нырнул под стол. Но это вернулся ликующий Стирнер, а за ним — отпущенные заложники. Мортон бросился к Шарле и схватил ее за руку, а я не удержался от похвалы:
— Отличная работа, Стирнер.
— Я воспользовался телевизофоном, что стоит на той стороне улицы. Оплатил канал всеобщего оповещения и рассказал о нашем открытии. В тот же миг возобновилась подача электроэнергии, а затем Зеннор получил первую партию продовольствия. Он выполнил обещание и отпустил заложников.
— Должно быть, он празднует победу. А знаете, что мы придумали в ваше отсутствие? Способ разгромить его в пух и прах. Даже в том случае, если не придет флот Лиги.
— Я воодушевлен, но не улавливаю суть.
— Все объясню, только давайте сначала выпьем за победу.
Эта идея пришлась по душе всем. Осушив бокалы, мы с Мортоном не без интереса выслушали песнь о том, как индивидуальный мютюэлизм избавляет человечество «от ига угнетения». Стихи были настолько же отвратительны, насколько хороша теория, хотя я не мог не оценить героических усилий автора, пытавшегося найти рифму к «индивидуальному мютюэлизму». Впрочем, времени я зря не терял, приводя в порядок мысли. Поэтому, когда песня кончилась и певцы потянулись за бокалами, чтобы промочить горло, я взял слово.