Всякий капитан - примадонна
Шрифт:
Лишь капитану было все равно. Он прихлебывал из банки пиво и пыхал цигаркой в небеса.
Мускулистое тело Антипа среагировало, он подпрыгнул и клацнул челюстями, поймав трясогузку. Повинуясь инстинкту, собака хотела было проглотить птицу, но тут трясогузка заговорила человеческим голосом:
— Отпусти меня, старче! Я исполню три твоих любых желания!
Антип напрягся от такой неожиданности.
— Отпусти, не пожалеешь! — продолжала птица. — Хочешь, я тебе девочку устрою?
Антип смутился и задвигал ушами.
— А косточку сахарную
Ох, не верил Антип птицам! Он взял себя в руки и со словами «Да пошла ты!» мощными движениями челюсти прожевал врага и проглотил искусительницу. Птица почему-то оказалась сырой рыбой, которую Антип ненавидел.
Собаку стошнило за борт, и с этого момента она потеряла интерес ко всему летающему…
День за днем «Пеперчино» двигалась к Антарктике. Нестор настолько привык к океану, что ему казалось, будто всю жизнь плавает. Он спокойно мочился на пятиметровую волну, хоть и помнил завет друга «не ссы за борт!», научился вязать с десяток хитрых морских узлов и чувствовал себя полноценным членом экипажа.
В расписании дней ничего не менялось, и каждое утро начиналось с завываний Давиди о глупой женщине Антонелле, которая бросила его, разрушив тем самым величайшую любовь на свете!
— Дай телефон! — просил капитан.
— Да не помиритесь вы! — убеждал Нестор. — Она же женщина, она же хитрая! Она понимает, что ты в океане на пару месяцев с сумасшедшим русским и маленьким греком итальянского происхождения, что ты от отчаяния не бросишься в объятия другой бабы, потому что в океане их в принципе нет. Она спокойна! А ты мечешься, фантазируя, как она уже с другим, и все такое! Не звони! И тогда у тебя появится шанс!
— Ты думаешь?
— Абсолютно!
Давиди задумался, а потом опять застонал:
— Даже Шекспир не мог написать о такой любви, какая была между нами! Даже ваш Достоевский не сумел рассказать о таких страданиях, какие наполнили мою душу!..
Нестор вдруг заметил, как обычно спокойный Майки вдруг побледнел, сжал руками голову и закрыл глаза. Нестору показалось, что ему стало дурно, он взял парня за плечо и спросил:
— Все в порядке?
— Нет! — произнес сквозь зубы матрос. — Больше не могу! Не могу слушать про его Антонеллу, про его несчастную любовь! Затрахал он меня! — Майки встал и взмахнул руками словно дирижер. — А теперь послушайте мою историю! — почти прокричал, так что даже Антип вскочил с насиженного места. — Это настоящая история!
«Да, — решил Нестор. — Итальянцы — самая театральная нация! Чтоб вот так вот, имея всего двух зрителей, взлететь над сценой!..»
Капитан обмакнул краешек самокрутки в стакан с ромом, жадно затянулся и подбодрил своего матроса:
— Давай-давай! Поведай нам!
Лодку подбросило на волне, накрыв брызгами всех находившихся на корме. Майки стоял совершенно мокрый, а капитан сплевывал за борт намокший табак.
— Я познакомился с ней четыре года назад. Мне было двадцать один, а ей — тридцать один.
— О-о! Ты любишь расцветших
— Дай ему рассказать! — разозлился Нестор. — Не все же тебе стонать целыми днями!
Майки утер от океанской воды лицо и продолжил. Он по-прежнему был бледен и улыбался слегка трагически.
— Мы очень сильно полюбили друг друга. Прожили два года, самых счастливых в моей жизни. А потом ей очень захотелось детей. Я тоже был готов. Два по-настоящему любящих человека всегда хотят детей!
— Ну, ей-то почти край! — прокомментировал капитан. — Возраст солидный! Рожать надо!
— Мы пытались целый год, но ничего не получалось. Она очень переживала. Пошла к доктору…
— В Греции дрянная медицина!
— Заткнись! — рявкнул Нестор.
Майки несколько секунд смотрел в небо, а потом вновь заговорил:
— Врач определил, что у нее все в порядке, попросил, чтобы она прислала провериться меня. Я, конечно, пошел, мне сделали несколько анализов, и доктор объяснил, что причина неудач — во мне… Я оказался на сто процентов стерилен. Есть такая болезнь, лишняя хромосома где-то. Абсолютно здоров, но ни одного сперматозоида!
— Я бы тебе одолжил! — встрял капитан. — Это как океан без рыбы! Никому не нужен!
— Мы прожили после этого еще две недели, а потом она ушла. Ей очень нужен был ребенок… Ее не было год, а потом она вернулась.
— С ребенком? — не выдержал Давиди.
— Она так и не смогла забеременеть. И жить без меня не могла. Очень любила… Ну вот, мы стали жить вместе снова. А потом я стал чувствовать, что она встречается с другими мужчинами.
— Вот змея! — обрадовался капитан. — Все они такие!
— Я понимал, что не ради удовольствия она встречается, не шлюхой родилась, а ради того, чтобы забеременеть. Мне было очень тяжело, но я держался…
По вечерам мы играли в брисколо с моим лучшим другом Аристофаном, а потом…
— …а потом она забеременела от него, — закончил Давиди.
Майки еле сдерживался. Губы его тряслись, но он должен был сказать еще несколько фраз.
— Она забеременела от моего лучшего друга… И я рад этому… Теперь там, где я живу, одни смотрят на меня с состраданием, а другие, которые еще не в курсе, поздравляют с будущим ребенком. Но потом все они будут показывать на моего сына и с усмешкой кричать на всю улицу: «Посмотрите, как этот мальчишка похож на Майки Бароне!» — Он взглянул на небо, затем на темнеющий горизонт, сложил руки на груди. — Вот моя история!..
— Банальная, как и все греческие мифы! — определил капитан.
Опытный и прозорливый, он не сумел разглядеть в глазах Майки нечто новое, уже не театральное. Так бывает, когда актер заигрывается и достигает совершенного перевоплощения. Он становится в этот момент не помнящим себя, оторвавшимся собственной душой от реальности, как птица, опьяненная полетом, вылетает в стратосферу. И эта перемена стала для Давиди фатальной.
Выхватив нож, Майки прыгнул на капитана и вонзил лезвие ему прямо под сердце.