Вторая фаза
Шрифт:
— Еще несколько доз антиПАГа, болеутоляющего, регенераторов и еще чего-то. — Декс повернулся к здоровяку и сказал: — Гигеон, давай лекарства сюда.
— Хорошая работа, рядовые. Но как будем делить консервационные блоки? Нас четверо, а их — три штуки. Есть предложения?
Мужики переглянулись, но потом взгляды скрестились на мне.
— Варианта два, — сказал я. — Первый: мы кидаем жребий и отсеиваем четвертого. Вариант второй: делим все между мной, капралом и Дексом. Гигеон в силу своего слабоумия остается без блока.
— Несправедливо, — заметил Декс.
Лайсон вздохнул и покачал головой.
— По поводу второго варианта Шой прав, — произнес капрал, но по лицу было видно, что это решение далось ему нелегко. — Мой пси-потенциал улучшен на три ранга, и этого мне вполне достаточно, чтобы коснуться разума Гигеона. К сожалению, вероятность его выздоровления очень мала. Если отдадим блок ему, то только зря потратим.
— А я смогу вложить имеющиеся сферы в улучшение мускулатуры или регенерацию, а это поможет заживлению раны, — добавил я.
— Но!.. — вдруг осекся капрал. — Я не смогу этого позволить, рядовой. Не смогу поступить так, зная, что должен был сделать все иначе.
— Постой…
— Нет, Шой. Гигеон слабоумен, но он человек, а значит, равен нам. Мы воевали с ним бок обок, прикрывая друг другу спины. Он имеет столько же прав на блок, как я и ты.
— Это справедливо, — кивнул Декс. — Если энергосферы достанутся ему, то пускай распределит их как ему хочется.
Я же ощутил себя мерзким подлецом. И, наверное, будь во мне крови чуть больше, то лицо залилось бы краской стыда. Малого того, что я все это время бесцеремонно копался у здоровяка в мозгах и использовал как какого-нибудь питомца, так еще и делиться добычей отказался. Не знаю, что мною двигало, жадность или логика, но я определенно перешел нравственные границы. И мне это нравилось не больше, чем Лайсону. А вот Ролдан бы мое решение одобрил.
— Хорошо, — сказал я. — Тогда давайте бросать жребий.
Впрочем, что давал проигрыш? Всего лишь утрату консервационного блока. Можно и рискнуть.
Предметами для жеребьевки выступили зубы потрошителя-утилизатора — три длинных и один короткий, но с одинаковыми основаниями. Лайсон зажал их в своей искусственной ладони и протянул перед нами. Спросил:
— Кто станет первым?
— Пускай буду я, — сказал я и протянул руку к зубам. Волнения вообще не испытывал, в отличие от того случая на уровне с лавой, когда мы с Ролданом и Фростом бросали жребий, чтобы определить, кому жить, а кому умереть. Схватил ближайший ко мне зуб, резко выдернул.
— Полегче, рядовой. Рука хоть и полимерная, но этот металл с легкостью разрезает все, чего касается, — произнес капрал.
Зуб оказался… длинным. Я не сдержал ухмылки.
— Повезло, — протянул Декс. — Теперь я.
Никто спорить не стал, и Декс сделал свой выбор. Его зуб был коротким.
— Черт возьми, не повезло, — разочарованно произнес он.
— Вы же этого хотели,
Никто ничего не сказал. Декс молча отдал мне консервационный блок, а два оставшихся передал Лайсону и Гигеону. Капрал осуждающе поглядел на меня и покачал головой.
Я же не стал тянуть, а сразу же «распаковал» блок. И заглянул в «Метаданные» в нейроинтерфейсе:
Энергоемкость: 38200/50000
Энергосфера: 3
Состояние здоровья: 26 %
Как и ожидалось, в запасе теперь у меня три энергосферы. Да и энергоемкость заполнена на три четверти, а это означало, что в ближайшее будущее я, возможно, получу еще одну энергосферу, при условии, конечно, что извлеку из пары-тройки биороботов необходимое количество энергоресурса. Все это, безусловно, вселяло надежду. Еще бы бедро побыстрее зажило.
Потом Лайсон разделил найденные медикаменты. Мне досталось: четыре шприца с болеутоляющим, четыре регенератора, три антиПАГа (Гигеон не получил своей доли по понятной причине), три адреналиновых активатора, два универсальных антибиотика и один баллончик обеззараживающего спрея. Мне еще полагался тюбик с кровеостанавливающей пастой, но я великодушно отказался от него в пользу передачи Дексу. В запасе у меня еще оставалось чуть меньше половины упаковки.
После дележки мы решили выбираться отсюда. Делать на нижних ярусах было больше нечего, да и действие принятых антиПАГов подходило к концу. Кроме того, процесс переливания кровезаменителя в мой организм завершился. И тут встал вопрос о моей транспортировке. Ногой я шевелить уже мог, но о том, чтобы встать и сделать хотя бы шаг, не могло быть и речи. Стоило мне согнуть поврежденную конечность в колене, как колючая боль сразу же пускала в ход свои когтистые лапы. Действие болеутоляющего почти выветрилось, поэтому терпеть муки становилось все сложнее.
В результате мое поверженное тело понес Гигеон, подхватив меня подмышки. Я же лишь изредка помогал ему правой ногой, а левая болталась, как рудиментарный орган. При смене положения кровь сразу же устремилась вниз, искалеченное бедро налилось тяжестью и снова начало болеть. Для профилактики я вколол еще по одной дозе болеутоляющего и регенератора. Через несколько минут мне стало как-то не по себе, затошнило, голова закружилась, а перед глазами запрыгали разноцветные круги. В нейроинтерфейсе всплыло уведомление:
Внимание! Получена слабая медикаментозная интоксикация
Необходимо срочно прекратить прием любых медпрепаратов на срок до 12 часов
Этого мне еще не хватало!.. Впрочем, это было ожидаемо. За последние полтора часа я впустил в свой организм две дозы обезболивающего и три регенератора. И это если не считать антиПАГа, который я принял чуть раньше. Итого шесть препаратов.
Мы передвигались неспешно. Лайсон шел впереди, освещая путь фонарем. За ним послушно шагал постоянно озирающийся по сторонам Декс, а потом шли мы с Гигеоном. Убедить здоровяка ненадолго стать переносчиком раненого не составило труда. Да и тащить меня при его развитых улучшениях мускулатуры — дело чести.