Вторая гробница

Ванденберг Филипп

Однажды вечером, после окончания работ, Питри отвел Картера в сторону и предложил присесть на остаток стены.

– Мистер Картер, – начал Питри, – мы сидим на обочине дороги главной улицы города Ахетатона. Поскольку мы не знаем названия этой улицы, назовем ее просто «Царская улица». А если мы призовем на помощь фантазию, то сможем представить, что вот это – придорожное кафе. Мы наблюдаем за вечерним движением на улицах, видим зажиточных людей в роскошной одежде, которые прогуливаются по бульвару. Вы только взгляните на мост который протянулся над Царской улицей! В это время тут собираются жители столицы и ждут, когда Эхнатон появится на

мосту со своей прекрасной женой Нефертити, чтобы услышать, как почитают его подданные. Слева от моста мы видим частные владения царя, справа, на заднем плане, – большой гипостильный зал, в котором Эхнатон принимает великих людей царства. Здесь, напротив нас, – -магазины, в которых хранятся припасы на несколько лет: зерно и сушеные фрукты. А там, на другой стороне, – высокая стена, окружающая храм Атона. Ворота в храм в это время закрыты. Лысые жрецы торопятся в свои жилища, что находятся неподалеку. Вы видите это, мистер Картер, видите?

– Да, я вижу это, – задумчиво ответил Говард.

– Хорошо, – произнес довольный Питри. – У меня, собственно, есть для вас поручение: я хотел бы, чтобы вы нарисовали план города Ахетатона со всеми улицами, площадями и зданиями. Это, конечно, непростое задание, но вы были бы первым, кто запечатлел бы план города, которому насчитывается более трех тысяч лет. Вам можно это доверить, мистер Картер?

Говард сомневался: остатки стен и фундаменты всего лишь выступали из песка, так что нужно было применить всю фантазию, чтобы увидеть очертания домов. Но потом он коротко ответил:

– Я попробую это сделать, сэр.

– Ничего другого я от вас и не ожидал услышать, мистер Картер, – удовлетворенно произнес Питри.

Вооружившись мерной лентой и этюдником, Говард на следующий день взялся за работу. Сначала он от руки набросал обзорный чертеж города и лишь потом принялся вымерять отдельные улицы и дома.

Говард начал с центра, где возвышались большие остатки стен. Это упрощало работу.

Около полудня, когда батраки как раз заканчивали работу, пришел раис Мехмед Заки и издалека закричал:

– Телеграмма, Картер-эфенди!

Картер разорвал коричневый конверт, развернул плотную бумагу и прочитал:

«Отец Сэмюель Картер вчера умер тчк Похороны Патни пятницу тчк Фанни и Кейт тчк»

– Что-то нехорошее? – поинтересовался Мехмед Заки.

– Нет-нет, – ответил Говард. – Какой сегодня день?

– Сегодня четверг, Картер-эфенди.

– Хорошо.

Раис ушел.

Смерть Сэмюеля Картера застала Говарда врасплох. Его отцу было всего пятьдесят семь. Это событие не вызвало у Картера-младшего никакой боли. Он никогда не уважал и не любил отца. Для него отец был прежде всего эталоном как художник. Говард вос-'хищался им как творческим человеком, но презирал как отца. Нет, он не скорбел. В тот момент его волновала лишь одна мысль: что теперь станет с матерью. Она привыкла к сильной руке Сэмюеля Картера, и Говард беспокоился о том, как она будет жить без него.

По дороге домой Картер заметил, что плачет. Неужели на самом деле он любил своего отца больше, чем думал? Или это всего лишь осмысление неизбежности судьбы? Говард вытер рукавом слезы и, раздраженно тряхнув головой, продолжил путь.

Скудный обед прошел в молчании. Он состоял из похожих на огурцы жареных овощей, нарезанных кружочками. Благодаря кулинарным способностям Селимы все было приготовлено вкусно.

Ничего необычного в этом молчании не было.

Всему виной полуденная жара. Беседы между археологами завязывались ближе к вечеру. Нередко они заканчивались лишь глубокой ночью. Но в тот день в воздухе висело странное напряжение. Это Говард почувствовал сразу. Сначала он думал, что молчание вызвано смертью его отца, но откуда было Ньюберри и Питри знать о содержании телеграммы?

Не проронив ни слова, Картер вынул из кармана свернутую бумагу и протянул ее Питри через стол. Тот прочитал и передал телеграмму жене.

– Мне искренне жаль, мистер Картер, – сказал он. – Могу себе представить, что у вас сейчас на душе.

– Будет вам, – ответил Говард после того, как Хильда, Питри и Ньюберри высказали свои соболезнования, – не ждите, что я буду в глубоком трауре. Вы ведь знаете, что по сути у меня не было ни отца, ни матери…

Снова наступило долгое тягостное молчание. Наконец Перси Ньюберри заговорил:

– Нет, сегодня действительно день несчастий для всех нас.

Теперь Картер заметил конверт, который лежал на столе рядом со сковородой. Отправитель – Фонд исследования Египта, Оксфорд-хоум, Лондон.

– Давай отгадаю, о чем там написано! – сказал Говард Ньюберри. – Лорд Амхерст хочет прекратить поиски сокровищ.

– В яблочко, – с горечью ответил Перси. – Амхерст оплатит нам еще четыре недели до конца сезона. Кроме того, он оплатит билеты на корабль в Англию.

– Как благородно! – вспылил Говард. – Но лорда Амхерста не в чем упрекнуть. Что мы нашли за это время?! Если быть честными, то… ничего. В любом случае мы не нашли ничего, что могло бы привести в восхищение его светлость. Почему он должен оплачивать наши раскопки еще год или два?

– Это не так, Говард! Лорд Амхерст запланировал поиски на два года. Но произошло что-то, что делает наши поиски бессмысленными. Египетское правительство издало новый, более строгий закон, который запрещает вывоз любых найденных на расколках предметов. И это означает…

– …что даже если бы мы добились успеха и сделали бы значительное открытие, то у лорда Амхерста не было бы ни единого шанса завладеть сокровищами.

– Совершенно верно! – подтвердил Ньюберри. – Фонд исследования Египта отказался брать на себя расходы на наше содержание, которые раньше выделял лорд Амхерст, и мы волей-неволей должны будем вернуться в Англию в ближайший месяц.

Картер вскочил и разъяренно выкрикнул:

– Никогда в жизни! Я не вернусь в Англию, даже если я буду зарабатывать себе на жизнь погонщиком верблюдов! Я останусь здесь! – При этих словах он бросил взгляд на Питри, ища поддержки.

Говард ожидал, что Питри вступится за него. Но тот лишь смущенно отвел глаза и промолчал. После довольно продолжительной паузы Питри вздохнул и сказал:

– Если бы все зависело от меня, я бы оставил вас обоих. Вы› мистер Ньюберри, великолепный египтолог. А вы, мистер Картер,, прекрасный археолог и рисовальщик, такую комбинацию не часто встретишь в нашем ремесле. Но от меня, увы, ничего не зависит…

Флиндерс Питри взял конверт со стола, вытащил письмо и начал читать:

– «…и сообщаем вам, что, посоветовавшись предварительно с каирским Управлением древностями, Фонд исследования Египта принял решение прекратить раскопки в Тель-эль-Амарне к концу этого сезона. Но мы хотели бы использовать вашу неоценимую помощь в Дейр-эль-Бахри, где уже некоторое время ведет раскопки ведущий археолог Фонда исследования Египта Эдуард Навилль…»