Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

Дейтон Лен

Послевоенное англо-американское сотрудничество прекратилось после того, как в 1950 году выяснилось, что доктор Клаус Фукс, один из английских ученых, работавших над созданием атомной бомбы, уже длительное время был русским шпионом.

Когда работы наконец были завершены, стало очевидно, что никакое другое государство, кроме Соединенных Штатов, не обладает ресурсами, необходимыми для разрешения проблем, возникающих при создании первой атомной бомбы. (Бомба, созданная Советским Союзом, обошлась ему значительно дешевле, так как многочисленные шпионы, такие, как Фукс, передали Москве результаты американских исследований.)

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ВОЙНА В СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ

12.

ВОЙНА ДВИЖЕТСЯ НА ЮГ

Я очень восхищаюсь Цезарем. Но… сам я отношусь скорее к людям типа Бисмарка.

Муссолини в разговоре с Эмилом Людвигом

Война, которую вела в Северной Европе Германия, была серой. Угрюмые политики с серыми лицами, одетые в темные строгие костюмы, принимали решения. Орды солдат в мыши-но-серой форме затопили Европейский континент и дошли до серых вод Атлантики, где вели мрачные серые сражения выкрашенные в серый цвет боевые корабли.

Военные действия в Средиземноморье были другими. Они были более многообразными и сложными, чем на каком-либо другом театре. Италия Муссолини предлагала бравурные марши, украшенные вокальными партиями, под которые проходили сражения на полях, залитых ослепительным солнцем. Опереточные мундиры и цветистые речи были неотъемлемой частью войны, которая на самом деле являлась непрерывной цепочкой авантюр. Феодальный император и арабы-дикари из пустыни, подводные велосипеды и потомки знаменитых родов, армии, плавно спускающиеся с небес на памятники древних цивилизаций, — вот чем была война в Средиземноморье.

Бенито Муссолини: «Верьте! Подчиняйтесь! Сражайтесь!»

Несмотря на определенный налет гипнотизирующей харизматичности, Адольф Гитлер был озлобленным человеком с примитивными вкусами и предсказуемыми взглядами. Бенито Муссолини был гораздо более сложной личностью. Самый интимный его портрет можно найти в дневниках зятя Муссолини графа Галеаццо ди Чиано, ставшего при нем министром иностранных дел Италии. Чиано обещал, что его дневники:

«…отражают мыслительные процессы, внезапные приступы ярости, распутства и сентиментальности, вспышки гениального предвидения и непостижимой глупости, искренность и проницательность фигляра, в течение четверти века сидевшего на шее итальянского народа… Перед вами предстанет этот человек во всем своем безумии и человечности».

Один американец, лично знавший Муссолини, рисует более резкий портрет:

«Ни в коем случае не следует забывать о том, что Муссолини сердцем своим и повадками оставался итальянским крестьянином. Он отличался крайней мстительностью и никогда не забывал удара, нанесенного ему лично или его стране. Восторгался он только силой и властью… Муссолини был одержим идеей воссоздания Римской империи».

В годы, предшествующие Первой мировой войне, Муссолини был одним из самых уважаемых и осведомленных марксистов в Европе. Он издавал газету «Классовая война», в которой проповедовал революционное насилие, выдвигая такие лозунги, как: «У кого есть сталь, тот добудет хлеб!» Начало войны в 1914 году Муссолини воспринял как событие, несущее мировую социалистическую революцию. Ленин, предпринявший определенные шаги для доказательства справедливости этой теории, восторженно отзывался о Муссолини в «Правде»; и они оба смотрели одинаково на основные политические проблемы. И тот и другой хотели избавиться от парламентов и всех прочих неудобств, которые доставляет многопартийность людям, жаждущим постоянной централизованной власти.

Несмотря на обязательства, связывающие Италию с Германией, она вступила в Первую мировую войну в 1915 году на стороне Великобритании и Франции. Эта война наполнила итальянцев — нацию, объединившуюся лишь в 1870 году, — надеждами на величие и возможность расширить границы своего государства. Муссолини мгновенно изменил свои политические пристрастия: «учуяв в воздухе национализм,

он вдохнул его полной грудью. Это был пьянящий запах».

Муссолини был очень тщеславен и неуравновешен; ему требовалось, чтобы народ его обожал. В первую очередь он был обыкновенным человеком, и его тяга к военной форме и бесконечные любовные приключения взывали к сердцу толпы. Муссолини был совершенно не похож на жестокого бесчеловечного Ленина и недалекого Гитлера. Став горячим сторонником национализма и поддержав войну 1914–1918 годов, Муссолини был несказанно рад территориальным приобретениям, которые она принесла Италии. Вскоре он проникся презрением к Ленину, заключившему сепаратный мир с Германией и уступившему так много русской земли.

В марте 1919 года Муссолини с друзьями изобрели новую политическую партию, позаимствовав форму, символику и планы общественного переустройства у самых разнообразных политических течений. Их речи, пылкие и гневные, тем не менее не обещали насилия. Одетые в черные рубашки люди, перенявшие военную терминологию, столь дорогую всем революционерам, дали обет не уничтожать капитализм, а подчинить его себе. Попутно они обещали отобрать собственность у церкви, отдать землю крестьянам, свергнуть монархию и установить полный государственный контроль над экономикой. Теперь это воспринимается как рецепт, ведущий к неминуемой катастрофе, но в то время подобные идеи были новы, и крах перестроенной советской экономики еще не стал очевиден.

Муссолини был неотъемлемой составляющей частью новой эпохи. Он понимал значение истории и то, как использовать ее предания, мифы и легенды. Символом героического наследства прошлого стала кровь, которую нужно проливать в «борьбе». Машины и новые технологии придадут новые жизненные силы Италии.

В России и Германии схожие политические идеи возникли, когда уставшие от войны солдаты возвратились домой, в разгромленную и недовольную страну. Можно возразить, что немцы потерпели поражение, а итальянцы были нацией-победительницей, однако простому человеку труда было непросто отличить победителя от побежденного. Италия потерпела сокрушительные поражения на Австрийском фронте, в то время как германская армия утешала себя тем, что поражение пришло не на полях сражений, а за столом переговоров.

Особенно много общего было у Италии с Германией. В обеих странах солдат, вернувшихся с полей сражений, нещадно поливали грязью коммунисты, социалисты и пацифисты. Основу фашистской и нацистской партии составили бывшие солдаты и те, кто осуждал плохое обращение с ними. В обеих странах средний класс по понятным причинам боялся кровавого террора, который продемонстрировала коммунистическая революция в России. Эти страхи подпитывались жестокими стычками между противоборствующими политическими группировками, что еще больше убеждало средний класс, в том числе бывших солдат и местную полицию, поддерживать антикоммунистические организации. После прихода к власти фашистов и нацистов большинство населения приняло отказ от свобод в обмен на восстановление законности и правопорядка.

В Первую мировую войну Италия присоединилась к Антанте в надежде стать великой державой, но на мирной конференции на итальянцев смотрели с презрением. Сэр Чарльз Гардинг, длительное время занимавший должность заместителя министра иностранных дел Великобритании, называл их «одиозными коллегами», отличавшимися своим «нытьем, перемежающимся грубостями». Итальянские претензии на порт Фиуме в верхней части Адриатического моря были отвергнуты без обсуждений.

Подобное обращение объединило итальянцев так, как это не смогла сделать война. Тысяча ветеранов войны, возглавляемых поэтом Габриэлем д'Аннунцио, в сентябре 1919 года вошли маршем в Фиуме и отказались покинуть город. Союзники-победители, нисколько не смущенные этим воинственным поступком, не предприняли никаких мер. В 1924 году итальянские права на Фиуме были ратифицированы. Муссолини, лидер крупнейшей организации ветеранов войны, усвоил урок: когда слова бесполезны, наступает черед силы.