Вторая мировая война (Том 5-6)
Шрифт:
16 сентября американские эскортные суда впервые обеспечили непосредственное охранение нашим галифакским караванам. Это сразу же облегчило положение наших флотилий. Но прошло еще два месяца, прежде чем президенту удалось освободиться от американских законов о нейтралитете, в силу которых американские суда не могли перевозить товары в Англию и даже вооружаться для самозащиты.
Хотя по сравнению с 1940 годом число действующих германских подводных лодок возросло в 5 раз, наши потери в судах значительно сократились. В период с июля по ноябрь наши быстроходные галифакские караваны не потеряли ни одного торгового судна. Тихоходные караваны, отплывавшие из Сиднея и с острова Кейп-Бретон
Это была первая потеря, понесенная американским военно-морским флотом в ходе все еще необъявленной войне. В августе были отмечены ограничения количества судов, отплывающих с одним конвоем. Быстроходные и тихоходные конвои нередко объединялись на часть своего пути, и 9 августа такой комбинированный конвой, состоявший из 100 судов, благополучно добрался до места назначения. В течение трех месяцев, по сентябрь включительно, еженедельный импорт составлял в среднем около одного миллиона тонн, т. е. возрос примерно на 80 тысяч тонн в неделю.
Наши авиационные патрули, следившие за германскими крейсерами в Бресте, заметили, что германские подводные лодки, базировавшиеся на порты Бискайского залива, обычно пересекали залив на поверхности и довольно определенными маршрутами. Это открывало благоприятные возможности перед нашей береговой авиацией, но для полного их использования нужно было выполнить два условия. Первым их них была проблема опознавания. Хотя наше радарное оборудование, установленное на самолетах, и давало теперь скромные результаты, мы не могли опознавать объекты ночью, пока, наконец, несколько позже эта проблема не была решена созданием авиационного прожектора.
Вторым условием было оснащение самолетов оружием, которое могло бы потопить подводную лодку. При представлявшихся нам мимолетных возможностях для атак авиабомбы и глубинные бомбы, которыми были вооружены наши самолеты, были недостаточно точными и недостаточно разрушительными. Тем не менее в течение трех месяцев, закончившихся ноябрем, было совершено 28 атак. К декабрю противник был вынужден пересекать опасный район залива либо в темноте, либо под водой. Таким образом, время, в течение которого подводная лодка могла охотиться, было сокращено примерно на пять дней.
В этот момент на английский военно-морской флот легло новое бремя. Необходимость помочь России привлекла наше внимание к морским путям в Архангельск и Мурманск. К концу июля Вайан, ныне адмирал, получил приказ произвести разведку на Шпицбергене. Он высадил отряд, чтобы уничтожить угольные склады и спасти нескольких норвежцев, которых немцы принудили служить им. Во время этой четко выполненной операции было также захвачено 3 груженых немецких угольщика. Примерно в это же время 56 самолетов с авианосцев «Фьюриес» и «Викториес» отважно атаковали германские суда в портах Петсамо и Киркенес на оконечности Нордкапа. Были причинены некоторые повреждения, но при этом погибло 16 наших самолетов, и операция больше не повторялась.
12 августа из Ливерпуля в Архангельск с заходом в Исландию отплыл первый конвой «PQ» из 6 судов, предназначавшихся для России. С этих пор конвои регулярно отправлялись в Северную Россию один-два раза в месяц. Они шли под сильным эскортом и пока что не встречали помех со стороны противника. Когда Архангельск замерз, был использован в тех же целях Мурманск. Успешная доставка грузов для
Со вступлением России в войну атаки германской авиации на суда близ нашего побережья несколько уменьшились. «Фокке-вульфы» имели большой радиус действия, но теперь на сцене появились специально сконструированные для отражения этой опасности суда, оборудованные катапультами для самолетов-истребителей. Вскоре они добились успеха. Объектом атак германских самолетов и подводных лодок стали сходившиеся в одну точку пути из Гибралтара и Сьерра-Леоне. В течение августа и сентября мы потеряли в результате этих атак 31 судно и 3 эскортных корабля. Среди них был эсминец «Коссак», отличившийся при захвате «Альтмарка» и потоплении «Бисмарка». В сентябре вступил в строй первый настоящий эскортный авианосец «Одэсити», выпускавший с взлетной палубы 6 самолетов и сразу же доказавший ценность кораблей такого типа. Он мог не только уничтожать или отгонять «фокке-вульфы», но и с помощью авиаразведки в дневное время не давать немецким подводным лодкам подниматься на поверхность и своевременно предупреждать об их появлении. «Одэсити» послужил образцом, по которому в последующие годы в Соединенных Штатах было построено большое количество кораблей, сыгравших важнейшую роль в борьбе с подводными лодками, а затем и в десантных операциях.
Решение Германии послать подводные лодки в Средиземное море еще больше облегчило наше положение на Атлантическом океане. Пять из этих лодок были уничтожены в Гибралтарском проливе, а 6 других повреждены и вынуждены повернуть обратно. Но 24 лодки успешно прошли и, как будет видно в одной из последующих глав, создали там серьезную угрозу.
В 1941 году у нас имелись веские основания быть довольными общим ходом океанской войны против наших торговых судов. В ноябре 1941 года наши потери от подводных лодок упали до самого низкого уровня начиная с мая 1940 года. Несмотря на все хвастовство Гитлера и увеличение количества его подводных лодок и самолетов, а также рост числа наших морских конвоев, потери английского и союзного судоходства в 1941 году вряд ли были большими, чем в 1940 году. Конечно, с обеих сторон возросло число объектов для нападения, но так или иначе количество подводных лодок, потопленных нами (включая итальянские), увеличилось с 42 в 1940 году до 53 в 1941 году.
Таким образом, накануне важнейшего поворота в войне мы добились колоссального увеличения нашей военной мощи и неуклонно продолжали идти вперед по пути как накопления своих сил, так и разрешения наших многочисленных проблем. Мы чувствовали себя достаточно сильными, чтобы защищать метрополию и в то же время посылать войска за границу, насколько это позволял тоннаж наших судов. Мы задумывались над будущим, но, после всего что мы преодолели, не могли страшиться его.
Вторжение не пугало нас, и в то же время наши коммуникации через океан становились все более безопасными, широкими, многочисленными и эффективными. Наш контроль над подступами к метрополии улучшался с каждым месяцем. Опасность, что германская авиация и подводные лодки задушат нас, была устранена, а противник был отогнан далеко от наших берегов. Продовольствие, вооружение и другие грузы прибывали непрерывно нараставшим потоком. Продукция наших собственных заводов росла из месяца в месяц. Средиземное море, Западная пустыня и Средний Восток все еще были в опасности, но к концу ноября у нас уже не было оснований сетовать на то, как развивалась война на суше, море и в воздухе.