Вторая мировая война (Том 5-6)
Шрифт:
"Вместо бывшего рейхсмаршала Геринга фюрер назначает вас, герр гросс-адмирал, своим преемником. Письменные полномочия -в пути. Немедленно примите все меры, каких требует положение. Борман".
Воцарился хаос. Дениц, поддерживавший связь с Гиммлером и полагавший, что последний будет назначен преемником Гитлера в случае падения Берлина, вдруг обнаружил, что внезапно на его плечи без предупреждения взвалили наивысшую ответственность... Перед ним встала задача организовать капитуляцию.
* * *
В течение ряда месяцев Гиммлера уговаривали вступить по своей собственной инициативе в личный контакт с западными союзниками в надежде добиться сепаратной капитуляции. Некий генерал войск СС Шелленберг предложил ему в качестве посредника графа Бернадотта -- главу шведского Красного Креста, которому время от времени представлялся случай побывать в Берлине. В феврале, а затем в апреле, когда Бернадотт посетил германскую столицу, он тайно встречался с Гиммлером.
В ночь на 25 апреля в Лондон прибыла телеграмма от английского посланника в Швеции сэра Виктора Маллета. Он сообщал, что в 11 часов вечера 24 апреля его и его американского коллегу Гершеля Джонсона пригласил к себе шведский министр иностранных дел Ботеман. Целью этой беседы была встреча с графом Бернадоттом, приехавшим с неотложной миссией. Бернадотт рассказал им, что Гиммлер находится на Восточном фронте, и просил его срочно встретиться с ним в Северной Германии. Бернадотт предложил в качестве места встречи Любек, и накануне вечером они встретились. Гиммлер, хотя он был утомлен и признал, что с Германией покончено, все же держался спокойно и говорил логично. Он сказал, что Гитлер настолько тяжело болен, что, возможно, он уже мертв или во всяком случае смерть его -- вопрос ближайших нескольких дней. Гиммлер заявил, что, пока фюрер занимался делами, он был бы не в состоянии сделать то, что предлагает сейчас, но поскольку с Гитлером все кончено, он может действовать, располагая для этого всеми полномочиями. Затем он спросил, не сможет ли шведское правительство устроить ему встречу с генералом Эйзенхауэром и капитуляцию на всем Западном фронте. Бернадотт сказал, что в этом нет никакой необходимости, так как Гиммлер может просто приказать своим войскам капитулировать, и во всяком случае он не передаст эту просьбу, если Норвегия и Дания не будут включены в эту капитуляцию. Если же это будет сделано, то встреча может еще иметь какой-то смысл, поскольку, возможно, понадобится специальная договоренность относительно того, каким образом и перед кем немцы, находящиеся в этих странах, должны будут сложить оружие. На это Гиммлер ответил, что он готов отдать германским войскам в Дании и Норвегии приказ капитулировать перед английскими, американскими или шведскими войсками. На вопрос о том, что он предполагает сделать в случае отказа западных союзников принять его предложение, Гиммлер ответил, что он возьмет на себя командование Восточным фронтом и погибнет сражаясь. Гиммлер выразил надежду, что в Мекленбург первыми придут западные союзники, а не русские, чтобы можно было спасти гражданское население.
В заключение граф Бернадотт сказал, что генерал Шелленберг находится сейчас во Фленсбурге, близ датской границы, с нетерпением ожидая известий, и что он может обеспечить немедленную доставку Гиммлеру любого сообщения. Оба посланника сказали, что отказ Гиммлера капитулировать на Восточном фронте похож на последнюю попытку создать неприятности в отношениях между западными союзниками и Россией. Ясно, что нацистам придется капитулировать перед всеми союзниками одновременно. Шведский министр признал, что, возможно, это и так, но сказал, что если войска на всем Западном фронте, в Норвегии и Дании сложат оружие, то это будет большой помощью для всех союзников, включая Россию, и приведет к скорой и полной капитуляции. Во всяком случае, по его мнению, информацию, доставленную Бернадоттом, следовало передать английскому и американскому правительствам. Что касается его собственного правительства, то, как он подчеркнул, англичане и американцы имеют полное право рассказать все Советам, так как шведы никоим образом не намерены и не желают, чтобы кто-либо считал, что они хотят способствовать разладу между союзниками. Единственная причина, почему шведское правительство не может прямо информировать Советы, заключается в том, что Гиммлер особо оговорил, что информация его предназначена только для западных держав 1.
1 Граф Бернадотт в своей книге "The Fall of the Curtain" дает несколько иную версию этого эпизода.
– - Прим. авт.
* * *
Это известие я получил утром 25 апреля и немедленно созвал заседание военного кабинета. О нашей реакции можно судить по телеграмме, отправленной мной президенту Трумэну:
Премьер-министр -- президенту Трумэну 25 апреля 1945 года
"Вы, несомненно, получили несколько часов назад от Вашего посла в Стокгольме сообщение о переговорах между Бернадоттом и Гиммлером. Я тут же созвал заседание военного кабинета, члены которого одобрили направляемую Вам вслед за этим посланием телеграмму, которую мы посылаем маршалу Сталину и через обычные каналы повторяем для Вас. Надеемся, что Вы сочтете возможным телеграфировать маршалу Сталину и нам в этом же духе. Так как Гиммлер, очевидно, выступает от имени германского государства в не меньшей мере, чем может выступать кто-либо другой, то проблемой ответа, который
Учитывая важность этого мирного предложения немцев и наш опыт с подозрительностью русских в отношении "Кроссворда", я считаю целесообразным подробно рассказать здесь о нашей позиции.
В тот же вечер я говорил с президентом по телефону, а затем продиктовал следующую докладную записку к ближайшему заседанию кабинета:
Премьер-министр -- английскому кабинету 25 апреля 1945 года
"1. В 8 ч. 10 м. вечера я разговаривал с президентом Трумэном. Он ничего не знал о том, что произошло в Стокгольме. Когда я выразил желание с ним побеседовать, он спросил, о чем именно, и я рассказал ему об этом важном сообщении из Стокгольма. Он не получил никакого донесения от тамошнего американского посла. Поэтому я зачитал ему полный текст телеграммы Маллета. Я также сказал ему, что, по нашему убеждению, капитуляция должна быть безоговорочной и одновременной перед тремя главными державами. Он выразил свое полное согласие с этим, Далее я зачитал ему телеграмму, посланную мною согласно решению кабинета маршалу Сталину, и он выразил полное согласие также и с нею. Он попросил меня прочитать ему ее вторично, что я и сделал, чтобы он мог немедленно послать русским аналогичную телеграмму. Я изложил ему содержание сопроводительной записки, составленной мною, к нашей телеграмме, адресованной Сталину (которую при сем прилагаю). За полтора часа до этого разговора я отослал Сталину как телеграмму, так и мою сопроводительную записку, так что сейчас он уже должен иметь их в письменном виде.
2. Он также сказал мне, что надеется в скором времени повидаться со мной, на что я ответил, что мы передаем ему по телеграфу предложение о встрече, предпочтительно здесь. Я сказал ему также, что мы полностью одобряем инициативу, проявляемую им в польском вопросе. Это наряду с приветствиями составляло содержание всего нашего разговора".
* * *
Привожу текст моего сопроводительного письма Сталину:
Премьер-министр -- маршалу Сталину 25 апреля 1945 года
"Телеграмма... только что получена мною от Британского Посланника в Швеции. Президент Соединенных Штатов также был информирован об этом. Поскольку это касается Правительства Его Величества, не может идти речи ни о чем меньшем, кроме как об одновременной безоговорочной капитуляции перед тремя главными державами. Мы считаем, что Гиммлеру нужно сказать, что военнослужащие германских вооруженных сил, как одиночки, так и находящиеся в соединениях, должны повсюду сдаться на месте союзным войскам или их представителям. До тех пор пока этого не произойдет, атаки союзников со всех сторон и на всех театрах военных действий, где все еще имеет место сопротивление, будут продолжаться с полной силой... "
Его ответ представлял собой самое сердечное послание, какое я когда-либо от него получал.
Маршал Сталин -- премьер-министру 25 апреля 1945 года
"Благодарю Вас за Ваше сообщение от 25 апреля насчет намерения Гиммлера капитулировать на западном фронте.
Ваше предложение о предъявлении Гиммлеру требования безоговорочно капитулировать на всех фронтах, в том числе и на советском фронте, считаю единственно правильным. Зная Вас, я не сомневался в том, что Вы будете действовать именно таким образом 1.
1 Курсив мой.
– - Прим. авт.
Прошу действовать в духе Вашего предложения, а Красная Армия будет нажимать на Берлин в интересах нашего общего дела.
Сообщаю к Вашему сведению, что аналогичный ответ дал я Президенту Трумэну, который также обратился ко мне с тем же запросом".
Я ответил:
Премьер-министр -- маршалу Сталину 27 апреля 1945 года
"1. На Вашу телеграмму от 25 апреля. Я был весьма рад узнать, что Вы не сомневались в том, как я поступил бы и как буду всегда поступать в отношении Вашей великолепной страны и в отношении Вас лично. Британское и Американское Правительства, уверенные в своих действиях в этом деле, будут развивать свою деятельность в одобренном Вами направлении, и все мы трое будем продолжать полностью информировать друг друга... "
Граф Бернадотт снова отправился в Германию, чтобы передать Гиммлеру наше требование. Больше об этом нацистском руководителе ничего не было слышно до 22 мая, когда он был арестован английским контрольным пунктом в Бремерверде. Гиммлер был переодет, и его не узнали, но его документы вызвали подозрения у часовых, и его доставили в лагерь, расположенный близ штаба 2-й армии. Затем он рассказал коменданту, кто он такой. Его поместили под стражу, раздели, и врач обыскал его с целью возможного обнаружения яда. На последнем этапе медицинского осмотра Гиммлер раздавил ампулу с цианистым калием, которую, видимо, скрывал у себя во рту на протяжении нескольких часов. Он умер почти сразу же в И часов вечера в среду 23 мая.