Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4)
Шрифт:
Успех описанных выше мер не рассеял моей тревоги по поводу промедления в Пустыне и прибытия подкреплений к Роммелю, и я требовал от военно-морского министерства, чтобы были приложены еще большие усилия. Особенно мне хотелось, чтобы на Мальте базировалось новое соединение надводных кораблей.
Этот курс был принят, хотя для претворения его в жизнь требовалось время. В октябре на Мальте был создан ударный отряд, известный под названием соединения «К», состоявший из крейсеров «Орор» и «Пинелопи» и эсминцев «Лэнс» и «Лайвли». Это соединение оказало важные и своевременные услуги.
В это время я преследовал более широкие цели. В войне всегда желательно, хотя и не всегда возможно, составлять планы на будущее. Затишье, последовавшее за решением Окинлека отложить наступление, и успешная Персидская кампания создали для этого благоприятную обстановку. Со всех точек зрения я считал в то время желательным доставить на Восток максимальные подкрепления, какие только позволял тоннаж наших судов. Я не мог знать, как обернется предстоящая битва в Пустыне или как долго продержится русский фронт на Кавказе. Кроме того, всегда существовала японская угроза со всеми вытекавшими из нее потенциальными опасностями для Австралии и Новой Зеландии. Мне хотелось перебросить на Восток еще две английские дивизии. Если бы они могли обогнуть мыс Доброй Надежды примерно к концу этого года, у нас было бы в наличии кое-что существенное на случай непредвиденных обстоятельств. В сущности, это был бы тот подвижной резерв, тот «маневренный кулак», который один только мог обеспечить свободу выбора в час нужды. Я постиг это в суровой школе, где уроки даются зачастую лишь однажды.
Поэтому я стремился создать двойную гарантию, перебросив еще две дивизии для армии, действующей в Пустыне, а также иметь
Я обратился к президенту Рузвельту.
Бывший военный моряк — президенту Рузвельту
1 сентября 1941 года
«1. Благодаря хорошим результатам, так легко достигнутым в Персии, мы оказываемся в соприкосновении с русскими. Мы собираемся проложить вторую колею или, по меньшей мере, значительно улучшить железную дорогу от Персидского залива до Каспийского моря, открыв, таким образом, надежный путь, по которому можно будет доставлять долгосрочные грузы к тыловым рубежам русских в Волжском бассейне. Кроме этого, крайне важно, чтобы Турция ни в коем случае не пропускала немцев в Сирию и Палестину. Учитывая обе эти важные цели, я хочу укрепить армии на Среднем Востоке еще двумя английскими кадровыми дивизиями общей численностью 40 тысяч бойцов в дополнение к тем 150 тысячам текущих пополнений, которые мы перевезем сами до рождества. Мы, однако, не сумеем выделить все необходимое для этого количество судов. Не сможете ли Вы ссудить нам на срок с начала октября по февраль 12 американских пароходов и 20 грузовых судов, укомплектованных американскими экипажами? Они доставили бы грузы в порты Соединенного Королевства под любым флагом, который будет найден удобным. Если они смогут прибыть сюда в начале октября, мы пошлем их на Средний Восток в дополнение к нашим октябрьским и ноябрьским караванам».
На это был получен в высшей степени великодушный ответ.
«Я уверен, — писал президент 6 сентября, — что мы можем способствовать Вашему проекту укрепления армии на Среднем Востоке. Во всяком случае я в состоянии сейчас заверить Вас, что мы сможем предоставить транспорт для 20 тысяч человек».
Он указал, что это будут американские военные транспорты, укомплектованные военными моряками, и что американский закон о нейтралитете разрешает кораблям военно-морского флота заходить в любой порт. Помимо этого, морская комиссия Соединенных Штатов распорядится направить в Северную Атлантику дополнительно 10 — 12 судов, которые будут совершать рейсы между американскими портами и портами Великобритании, так что мы сможем высвободить для Среднего Вот стока 10 — 12 английских грузовых судов.
«Я предоставляю вам, — писал он, — наши лучшие транспорты. Кстати, я очень рад, что вы намерены перебросить подкрепления на Средний Восток».
Все наши мысли в то время были обращены к Пустыне. Я могу привести записку о предстоящих операциях в Пустыне, которую я написал в первую неделю августа. Я показал свой проект начальнику имперского генерального штаба и главнокомандующему войсками митрополии генералу Бруку. Оба они выразили свое полное согласие и внесли лишь несколько второстепенных непринципиальных изменений,
7 октября 1941 года я разослал этот документ различным представителям верховного командования, Правило, изложенное в пункте 4, относительно командующих армией и авиацией было введено в силу соответствующими телеграммами на имя генерала Окинлека и маршала авиации Теддера, В этих телеграммах определялись их взаимоотношения и подтверждалось, что командующему сухопутными силами принадлежит верховное право распоряжаться авиацией как во время боя, так и на подготовительной стадии. С тех пор это правило стало господствующим в английских вооруженных силах, а впоследствии было самостоятельно разработано Соединенными Штатами:
«Слава ждет того командира, который первым в этой войне вернет артиллерии ее решающую роль на поле боя, роль, которой она лишилась в результате появления танков с тяжелой броней. Для этой цели необходимо соблюдение трех правил:
а) Каждое полевое орудие или подвижная зенитная пушка должны иметь при себе большой запас бронебойных трассирующих болванок. Таким образом, каждое подвижное орудие станет противотанковым орудием и каждая батарея будет иметь свою собственную противотанковую защиту.
б) Танковую атаку на пушки следует только приветствовать. Орудия должны вести огонь даже в упор. Пока приближающиеся танки не подойдут на ближнюю дистанцию, батареи должны вести по ним скорострельный огонь бризантными снарядами. На этом этапе самой уязвимой частью танков являются гусеницы. На ближней дистанции нужно открыть стрельбу бронебойными снарядами. Эта стрельба должна продолжаться, пока остаются в живых бойцы хотя бы одного орудийного расчета. Последний залп следует дать с дистанции не свыше 10 ярдов. Быть может, отдельным орудийным расчетам удастся делать вид, будто они выведены из строя, или воздерживаться от обстрела, с тем чтобы получить великолепную возможность открыть огонь бронебойными снарядами с самой ближней дистанции.
в) Вышеуказанная тактика может зачастую привести, особенно когда артиллерия сталкивается с танками, к захвату и потери орудий. При условии, если дело дойдет до стрельбы в упор, такая потеря пушек должна рассматриваться не как катастрофа, а, напротив, как величайшая честь для данной батареи. Уничтожение танков более чем компенсирует потерю полевых орудий или подвижных зенитных пушек. Немцы не используют захваченные у нас пушки, так как у них вдоволь орудий собственных типов, которые они предпочитают всем другим. Наши собственные запасы достаточны, чтобы возместить потери.
Английская артиллерия должна установить принцип, что танкам невыгодно атаковать группу правильно размещенных английских батарей и что эти батареи всегда будут ждать их атаки, чтобы уничтожить значительную часть танков. Наши орудия также не должны отступать перед танками, как веллингтоновские каре не отступали под Ватерлоо перед вражеской кавалерией.
2. С начала вторжения во Францию немцы ввели практику, которую они с тех пор неуклонно развивали, — придавать своим самым передовым отрядам зенитную артиллерию и включать ее во все свои танковые и транспортные колонны. Мы должны делать то же самое. Нужно взять себе за правило, что всем соединениям, находящимся в колоннах либо развернутым, должно придаваться для защиты определенное количество зенитных пушек. Этот принцип применим к колоннам всех видов, которые должны быть в избытке обеспечены пулеметами и пушками «Бофорс», поскольку производство этих видов вооружения возрастает.
3. В настоящий момент генералу Окинлеку посылается 250 пушек «Бофорс», которые надлежит использовать наилучшим образом при следовании войск в колоннах и на всех пунктах сбора, а также и на заправочных станциях, столь необходимых во время проведения наступательных операций.
Армия никогда больше не должна полагаться на авиацию как на свое единственное прикрытие от нападения с воздуха. Прежде всего следует отказаться от постоянного авиационного патрулирования над движущимися колоннами. Неразумно «распределять» самолеты подобным образом, и никакое превосходство в воздухе не выдержит сколько-нибудь широкого применения такой порочной практики.
4. Как только главнокомандующий сухопутными силами на Среднем Востоке объявит о предстоящем сражении, военно-воздушные силы предоставят ему всевозможную помощь независимо от наличия других объектов, какими бы соблазнительными они ни были. Победа в таком сражении улучшает все положение в целом и создает новые благоприятные ситуации решающего характера. Главнокомандующий сухопутными силами укажет военно-воздушным силам цели и задачи, выполнения которых он требует как во время предварительной атаки на тыловые сооружения противника, так и в ходе самого сражения. Задача главнокомандующего военно-воздушными силами — использовать в этих целях самым эффективным образом максимум своих средств. Это относится не только к эскадрильям, выделенным для постоянного взаимодействия
5. В случае необходимости бомбардировщики могут быть использованы для доставки людей и грузов для сильно растянувшихся или дальних колонн, причем единственной целью должен быть успех военной операции. Поскольку интересы обоих главнокомандующих совпадают, не приходится опасаться возникновения каких-либо трудностей. Главнокомандующий военно-воздушными силами, естественно, отложит выполнение всех повседневных задач и сосредоточит свое внимание в подготовительный период на бомбардировке тыловых объектов противника. Он будет делать это не только по ночам, но и посредством дневных атак под прикрытием истребителей. Это даст возможность помериться силами с вражескими истребителями и предоставит наилучшую возможность обеспечить себе местное господство в воздухе. То, что справедливо в отношении подготовительного периода, в еще большей степени относится к боевым операциям. Бомбардировщики, сопровождаемые сильным эскортом истребителей, должны атаковать днем всякое скопление вражеских войск, заправочные станции и колонны на марше, завязывая таким образом воздушные бои, не только имеющие важное значение сами по себе, но и прямо способствующие достижению общего успеха».
Генерала Монтгомери не было в числе тех, кому был послан этот документ, и мне представился случай показать ему копию лишь в 1943 году, спустя полтора года, когда я встретил его в Триполи, после победы 8-й армии при Эль-Аламейне. «Сейчас это так же справедливо, — писал он, — как и тогда, когда это было написано». К этому времени он, несомненно, покрыл себя славой, вернув артиллерии подобающее ей положение на поле боя.
Глава седьмая
Растущая мощь Англии
Осень 1941 года
С приближением зимы необходимо было пересмотреть в свете новой обстановки численность и организацию армии на 1942 год. Мы не могли питать уверенности, что Германия не построила к этому времени для целей вторжения множество различных десантных судов и танковых барж. Мы сами строили все больше таких судов. Потребности Германии были, разумеется, даже больше наших. В октябре мы не могли быть уверены, что Гитлер, разбив и отбросив на первой стадии своего наступления русские армии, не последует затем первоначальному совету своего генералитета и не остановится внезапно, чтобы занять зимние рубежи. Не мог ли он, заблаговременно подготовившись, перебросить кружным путем 20 — 30 дивизий, чтобы предпринять весной вторжение в Англию?
Не было даже известно, не осталось ли у него на Западном театре достаточного количества хороших войск. Казалось также, что германская авиация может очень быстро перенести центр тяжести своих операций с Востока на Запад. Во всяком случае, нам нужно было быть готовыми к такой внезапной перемене. На эту важнейшую необходимость нам указал главнокомандующий войсками метрополии сэр Алан Брук. Он был совершенно прав, отстаивая нужды обороны метрополии, и надо сказать, что он и его энергичный штаб сделали это самым решительным образом. Они потребовали большое число солдат, предрекая в противном случае ужасающее сокращение количества боевых подразделений.
Главным источником, откуда можно было черпать силы для пополнения наших подвижных частей, были, конечно, зенитные батареи и другие части противовоздушной обороны. Я противился этим тенденциям и снова начал развивать доводы против реальности угрозы вторжения, мысль о которой тем не менее никогда не покидала меня.
Противовоздушная оборона Великобритании
Директива премьер-министра
Премьер-министр — полковнику Холлису для комитета начальников штабов
8 октября 1941 года
«Мы не можем сказать, насколько сильными будут воздушные налеты этой зимой или насколько серьезной будет этой весной угроза вторжения, Эти два хищника будут парить над нами до конца войны, Мы должны позаботиться о том, чтобы наши меры предосторожности против них не ослабили чрезмерно нашу подвижную полевую армию, а также формы наших наступательных усилий.
Было бы целесообразно установить общую численность личного состава частей противовоздушной обороны Великобритании на ее нынешнем уровне — 280 тысяч человек плюс любое дополнительное число женщин, которых они смогут завербовать,
Учитывая равенство, существующее сейчас между английскими и германскими военно-воздушными силами, а также русский фактор, надо думать, что противник вряд ли предпримет сильные и непрерывные воздушные атаки на Англию в сочетании с вторжением или в качестве прелюдии к нему. Для этого ему пришлось бы накопить силы...
Поэтому противовоздушная оборона Великобритании должна быть как можно более гибкой, а жесткую оборону нужно свести к минимуму. В этих целях возможно большая часть сил противовоздушной обороны должна обладать подвижностью. Генералу Пайлу надлежит подготовить планы максимального укрепления войск генерала Брука подвижной зенитной артиллерией.
Нужно оказать генералу Пайлу всемерную помощь в разработке планов увеличения армейской подвижной зенитной артиллерии и укрепления батарей береговой артиллерии, сохраняя в то же время без всякого дополнительного увеличения (за исключением женщин) сил, имеющихся в его распоряжении (280 тысяч), необходимый минимум, который так хорошо служил нам в прошлом году».
К этому времени сильно возросла мощь нашей истребительной авиации, которая не только обеспечивала теперь большую безопасность против вторжения, но и открывала новые перспективы стратегического планирования.
Премьер-министр — начальнику штаба военно-воздушных сил
1 сентября 1941 года
«Я был в восторге, узнав из последней сводки, что военно-воздушные силы метрополии насчитывают фактически сто эскадрилий истребительной авиации. Огромные изменения в военной обстановке, явившиеся следствием присоединения России к числу воюющих держав, и улучшение нашего положения на Среднем Востоке, включая Персию, склоняют меня к мысли послать на Средний Восток новые крупные подкрепления, чтобы повлиять на Турцию и (или) поддержать Россию на ее южном фланге. Я думаю отправить на театр Ирак — Персия — Сирия до 20 полных эскадрилий истребительной авиации».
Все это время я всемерно добивался увеличения и ускорения производства бомбардировщиков, которое далеко отставало даже от самых умеренных требований сторонников этого вида оружия.
Премьер-министр — лорду-председателю Совета
7 сентября 1941 года
«Меня сильно тревожит медленное расширение производства тяжелых и средних бомбардировщиков. Для того чтобы английский воздушный флот располагал 4 тысячами средних и тяжелых бомбардировщиков первой линии, в период с июля 1941 года по июль 1943 года должно быть выпущено 22 тысячи самолетов, из которых 5500 мы можем, вероятно, получить из Америки. Новейшие прогнозы показывают, что из оставшихся 16500 самолетов наши заводы смогут дать только 11 тысяч. Если мы хотим выиграть войну, мы не можем мириться с таким положением. Поэтому, обсудив этот вопрос с министром авиационной промышленности и сэром Чарлзом Крейвеном, я распорядился подготовить план расширения нашего производства с тем, чтобы выпустить за этот период не И тысяч, а 14500 самолетов. Этого можно добиться, лишь приложив много труда и урезав другие наши потребности. В это время мне приходилось воевать сразу на всех административных фронтах и, разбираясь во множестве самых противоречивых нужд, рекомендовать кабинету правильные решения».
Премьер-министр — начальнику штаба военно-воздушных сил
7 октября 1941 года
«Мы все надеемся, что наше воздушное наступление на Германию оправдает надежды штаба военно-воздушных сил. Сейчас делается все, чтобы создать желаемую бомбардировочную авиацию возможно большей численности, и у нас нет намерения менять эту политику. Я возражаю, однако, против неограниченного доверия к этому средству нападения, а еще больше — против того, чтобы выражать это доверие в арифметических величинах. Это самый сильный способ подрыва морального состояния противника, каким мы располагаем в настоящее время. Если Соединенные Штаты вступят в войну, тогда в 1943 году к этому придется добавить одновременные атаки бронетанковых сил во многих завоеванных немцами странах, в которых созрели условия для восстания. Только таким путем можно было бы наверняка достичь решающего результата. Даже если бы в результате наших бомбардировок все города Германии стали необитаемыми, отсюда вовсе не следовало бы, что военный контроль был бы ослаблен или даже что военная промышленность не смогла бы продолжать свою работу».