Вторая жена Бога дождя
Шрифт:
– Я бы так не сказала…
– Тоже ненавидишь Бога дождя? – подозрительно поглядывал он.
– Почему так думаешь? – пыталась понять его истинные мотивы.
Он служил королю, поэтому с ним нужно быть осторожнее. Нет ничего страшнее преданного слуги.
Демиан пожал плечами, не отрывая от меня внимательного взгляда.
– Многие из тех, кто сталкивается с голодом и жаждой, винят Бога дождя за свои страдания.
– Они правы. В этом виноват именно он. Возможно, справедливость когда-нибудь восторжествует, и на земле снова
– Возможно, – с грустью согласился он.
– А какой у тебя дар? – сгорала от любопытства. Мужчина не пользовался им при наших встречах.
– У меня его нет…
– Как это, нет? Ты дампир? – покосилась я.
Демиан подлил мне спиртное.
– Вампир.
– А-а, всё поняла, ты искусственно превращённый, – сообразила я.
– Мои родители – чистокровные вампиры. – Знатно озадачил он меня.
Вампиров можно обратить искусственно, через укус другого вампира. В таких случаях у него не проявляется дар.
Он врёт?
И чем эта ложь поможет ему?
Хочет застать врасплох? И отомстить за всё?
Нельзя терять бдительность. Кто хочет мести, от того можно ожидать всё, что угодно.
– Никогда не встречала вампира без дара, – поражённо проговорила я.
– Увы, но это так…
В зале опустело. Наступил комендантский час.
Не знаю, что на меня нашло, возможно, подействовал алкоголь, и я с ноткой иронии сказала:
– Может, ты не всё испробовал? Попробуй повелевать мухами или насекомыми. Вдруг получится.
Мужчина внезапно рассмеялся. У него был удивительно милый смех.
– Смешно.
Воцарилось неловкое молчание. Мы больше не разговаривали. Только пили омут. Да и о чём с ним говорить? Демиан ненавидит меня. Свет лампы, падающий сверху, подчеркивал его грубые черты лица. Время от времени он делал глоток из стакана. Хотелось что-то сказать, но любые слова казались лишними.
– Знаешь, что меня до сих пор злит? – прервал тишину невнятной речью.
Быстро он нахрюкался.
Слабак.
– И что тебя так злит?
– То, что ты вчера вырубила меня, после того как выпила мою кровь. Я чувствую себя использованным. Впрочем, как и сегодня. Меня ещё никогда так… не унижали…
В голосе послышались нотки обиды.
Внезапно он резко придвинул к себе мой стул вместе со мной. Стоило мне посмотреть на него, как обмякла. Онемела. Еле уловимый запах свежести, который шёл от него, вскружил голову.
– А самое унизительное знаешь, что?
Он провёл большим пальцем по моему подбородку. Стало трудно дышать. Я на секунду прикрыла веки, борясь внутри себя. Одна часть меня хотела его оттолкнуть, другая – тянулась к этому обаятельному мужчине. Каждый вдох проникал с усилием. Я боялась нарушить хрупкое равновесие, существующее между нами.
– Что? – сглотнула раскалённый ком, что обжёг все внутренности.
– Мне это понравилось, – приглушённо промолвил он.
То, что происходит внутри меня, не поддаётся описанию. Такое чувство,
Стеклянная стена полностью разрушилась.
Демиан убрал руку, но не отодвинулся. Всё ещё находился на близком расстоянии.
– В такие моменты я не контролирую свои инстинкты. Это часть моей природы. Беру то, что хочу… и кого хочу… – попыталась сказать без капли смущения, но дрожащий голос выдал меня с потрохами.
Дыхание вампира участилось. Он нахмурился, брови почти сомкнулись, в нём промелькнула некая злоба.
Он заправил выбившуюся прядь моих волос за ухо.
– И часто ты пьёшь кровь незнакомцев?
– Время от времени…
– Плохая девочка, – прошептал он.
На этот раз мне казалось, что не выдержу его пронзительный взор, пробуждающий во мне самые бесстыдные мысли. До безумия хочу узнать вкус его губ.
«Поцелуй меня», – мысленно прошу у себя в голове.
Надо заканчивать наш диалог, но не могу…
– Я думала, ты меня ненавидишь…
– Да, я тебя ненавижу… – подтвердил мою догадку.
Разочарование заполняло каждый уголок моей души.
Я задалась вопросом: «Как я могла затрепетать от его прикосновений?»
Дура.
Он меня ненавидит…
Гнев наполнил мой разум, и вновь захотела вырубить этого нахала, как вдруг мужчина отсел от меня, сказав:
– Но в тоже время меня тянет к тебе… Ненависть представляет собой одну из форм привязанности. – Запустил пятерню в волосы и растрепал их. – Что-то я перебрал… Давно не пил спиртное… Несу всякую чушь…
Я опустила голову, стараясь держаться подальше от его сумасшедшего магнетизма.
– Ненависть и привязанность, – повторила едва слышно, почти про себя, проводя кончиком пальца по ободку стакана, – странное сочетание.
– Да, очень странное, как и мы с тобой.
Слово «мы» ещё никогда не звучало так сладко.
– Ты всегда носишь такую одежду? – ни с того ни с сего спрашивает он.
– Да, а что? Не нравится?
Он же не из тех мужчин, которые требует от женщин, чтобы те носили только платья? Эта вековая система создана на основе мужского доминирования. Если не носишь платья – ты мужик. Они подавляют нас и лишают права выбора. Почему наши способности, желания и мечты должны игнорироваться или считаться менее значительными только потому, что мы родились женщинами? Это так не справедливо! Аж бесит!
– Наоборот. Тебе очень идёт, – обескуражил он ответом.
Его комплимент застал врасплох. Я не привыкла получать такое внимание к своей внешности. Была бы человеком, непременно залилась бы краской от неловкости. Обычно все мужчины смотрят на меня свысока. Пытаются доказать, что женщинам не свойственно носить такую одежду.
– Спасибо, – выдавливаю, стараясь не показать ему, насколько он выбил меня из равновесия.
– И тебе спасибо.
Мои брови изогнулись.
– За что?