Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Не слушай, Занудочка, этого грубияна. Я тебя буду холить и лелеять. Мяса хочешь? — Я думал он повторит эту фразу. Но птиц смог меня удивить. Он как ребенок пригрелся у ее груди и ответил, — хочу.
Возвращаясь на постоялый двор, я долго еще вспоминал наше прощание. Тора занялась птицей и все ее внимание было поглощено ей. Я раскланялся и вышел. Попрощался с Ведьмой, которая тоже удивилась подарку. Не прими-нула заметить, что таких птиц она тут не видала. И что девочке с ней будет веселее. Окинула меня быстрым изучающим взглядом и проводила до выхода из пещеры. Шли мы молча. Прощаясь она
Вернувшись на постоялый двор, я понял, что покой мне может в этой жизни только присниться. Посередине зала толпились люди и нелюди. Над всеми возвышался посередине Морган. Он держал в руках стол и периодически им помахивал. Толпа ревела и подхлестывала кого-то, кого не было видно и то подавалась назад, то приближалась к Моргану как приливы и отливы. Слышался задористый тонкий крик Жуля. — Ну кто еще смелый? Подходи. Я свистнул и ту же в зале появилось четыре шверда. — Помогите моему товарищу показал я на Моргана. Четверка псов словно ледокол протаранила толпу и окружала Жуля и Моргана. Толпа тут же отступила и заволновалась… Я прошел по образовавшемуся коридору.
На полу лежало с десяток дворфов с разными степенями травм. — Это не шверды сделали, — понял я, это поработал адвокат в свойственной ему манере. Грубой силе и количеству, он противопоставил свою силу. Я вышел в центр и спросил. — Кто мне скажет, что тут происходит?
— А ты кто такой? — вскричал один из стоящих на ногах дворф с опухшей, окровавленной рожей. Вся его борода была залита кровью и во рту не хватало половины зубов. Жуль увидев меня, обрадовался и потрясая стулом, угрожающе произнес. — Ну все, коротышки, молитесь своим богам. Прибыл мой лорд. Сейчас он вам покажет.
Дворф посмотрел на меня лютым взглядом. — Ты, сопляк, ответишь за своих людишек. Он сплюнул кровавую юшку.
— Да, теперь за этих оболтусов отвечаю я. — Я посмотрел на своего шверда и в слух произнес, — притащи мне этого наглеца.
Через секунду пес волочил по полу дворфа, который истошно вопил. Я поднял его за шиворот, не стесняясь силы, которую мне дал Лиан. — и что я вам должен любезный? — спросил я. В зале установилась мгновенная тишина. Никто не ожидал такого оборота. Дворфы напали на людей Ведьмы. А чем это карается местные знали хорошо.
С пола поднялся и сел, качаясь из стороны в сторону широкий седой дворф. Он тоже выплюнул половину зубов. — Тан приносим свои извинения. Примите откуп. — Он залез в сумку и вытащил мешок. — Здесь пятьдесят монет золотом. Вы удовлетворены?
По моей команде одна из сук выхватила у него кошель и принесла мне. Я взял и сунул
Я сделал все чтобы замять скандал, не вдаваясь в подробности. Принял выкуп, дал исцеляющее зелье и принес извинение. Услышав мои слова, зал одобрительно загудел. Дворф помягчел лицом. — Извинения приняты, тан. — Он первым поднялся и подошел к столу открыл флакон и в свою широкую глотку влил эликсир. На наших глазах его лицо стало принимать нормальные здоровые черты. Синева и опухоль сходили как сдувается воздушный шар. Он сунул палец больше похожий на сардельку в рот и удивленно проговорил, — и зубы растут! — А мне пришлось вздохнуть. От выпивки теперь не отвертишься.
Обратно в нашу комнату я тащил на себе Жуля, который был пьян вусмерть и поддерживал под руку Моргана. Внизу остались лежать без чувств одиннадцать дворфов наемников. Как и с гномами я всех перепил, не пьянея, вернее это сделал Лиан, который очищал мой организм, переводя любую доступную энергию в энероны. К огромному удивлению не только дворфов, но и остальных посетителей трактира, я оставался трезв как стеклышко. Даже пору десяток раз выигрывал пари. Но потом со мной спорить перестали и став богаче на 30 золотых корон, я притащил моих непослушных товарищей в номер.
Утром Жуль встал опухший как искусанный пчелами. Он с трудом говорил и подполз на четвереньках к моей кровати. — Милорд, — просипел он еле слышно. — Дайте противоядие.
— Не дам, — ответил я, не открывая глаз. — Мучайся.
— Тогда добейте. Будьте милостивы.
Я поднялся и сел на кровать. — Вот скажи мне, тан, я могу тебе доверять?
— Можете, милорд. — Слова Жулю давались с трудом.
— Тогда почему, я увидел вас с Морганом внизу. — Я говорил вам сидеть в номере и не вылезать?
— Говорили, милорд. Дайте противоядие или убейте.
Понимая что толком поговорить с болеющим похмельем сыном лейера не получиться, я достал два флакона с эликсиром. — Пейте.
Жуль не мог открыть пробку, так как руки у него дрожали. Пришлось отобрать пузырек, открыть и влить в его алчущий рот зелье исцеления. Он глотал так, как будто только что вышел из безводной пустыни. Затем упал животом на пол и и так пролежал минуту другу. Поднялся он вполне здоровым.
— Простите, милорд, это случилось неожиданно. Нам потребовалась горячая вода, что бы обмыться, а где ее взять мы не знали. Одному идти и спросить мне было боязно, вот и взял с собой Адвоката. Простите, милорд, Моргана. А он взял и наступил на ногу одному из бородатых коротышек. Еще сказал ему — не путайся под ногами, мальчик.
— А что? Я хотел проявить вежливость, — отозвался со своей кровати Морган. Я его не заметил. Так он полез драться, достал ножик и стал орать, что вызывает меня на поединок чести. Пришлось отобрать его ножик и сказать что он острый и им можно обрезаться.
Слушая его, я не знал смеяться мне или плакать. Сказать дворфу мальчик и отобрать у него его меч это было верхом оскорбления.
— Ты что, Морган, не смог отличить ребенка от взрослого мужика? — удивился я и еще больше удивился от ответа.