Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
В трактире меня ждал Овор. И выглядел он, как денди лондонский.
Я с восхищением посмотрел на него.
— Ну, дядька, пора тебе жениться, чего такое добро пропадает. Хочешь, сосватаю? Да вон хотя бы Лану, — засмеялся я.
— Не, Лана слишком молодая еще, давай Урсулу, — подхватил Овор.
— Это ты Лану попроси, я с Урсулой мало знаком, — перевел я стрелки на девушку.
— Я попробую, — как-то нерешительно ответила та.
А мы с Овором захохотали в полный голос.
— Да ну вас, — еще больше смутилась девушка.
Я протянул
— Это тебе.
Мы уселись с дядькой за стол. Друг против друга. Я достал чековую книжку и под его изумленным взглядом выписал чек на три тысячи золотых.
— Тысяча у тебя есть, обналичивай чек и занимайся тем, о чем мы с тобой говорили. Обо мне не беспокойся. Я послезавтра переезжаю в академию.
После оплаты обучения и выплаты Овору у меня осталось пять тысяч золотых на счету и почти тысяча наличными в сумке, но я не переживал.
Этот мир открывал Витьке Глухову очень заманчивые перспективы, а имея врожденную наглость, опыт жизни и мудрого советника, я не сомневался в успехе.
Овор долгим взглядом всматривался в мое лицо. Прикрыл мою руку своей ладонью и твердо сказал:
— Я все сделаю, малыш. Учись спокойно.
Два дня пролетели быстро. За это время я выучил две базы. Первая — «Тактика действий малых диверсионных групп в приграничной полосе». Вторая — «Тактика противодействия малым диверсионным группам в приграничной полосе».
Я даже не знал, что и думать про составителей этого пакета. Но предполагал, что какой-то командир или начальник поручил нижестоящему собрать пакет для инсталлирования внедренцу. Тот в свою очередь поручил сержанту. А сержант собрал, что смог, в одну кучу и отдал с чистой совестью обратно. Наверху утвердили сборку не глядя. И теперь это все расширяет наш с Шизой кругозор. Какой-то продуманной системы в базах я не обнаружил. Это очень хорошо напомнило мне мою прошлую армейскую жизнь, где порядок и бардак всегда был перемешаны друг с другом.
Вечером, забрав свою сумку и попрощавшись со всеми, я ушел.
Фонари уже освещали улицы, прохожих было мало. Было тихо и спокойно. Звезды маленькими алмазами сияли на черном бархате неба. Не спеша я вышел на площадь и повернул к академии. Мне предстояли новые знакомства. Новые впечатления. Скорее всего, не все они будут хорошими. Меня ждала новая самостоятельная жизнь, в которую мне предстояло встроиться.
Мои размышления о новой жизни в академическом гадючнике прервал нарастающий шум. На хорошей скорости неслась повозка. Кучер лихо крутил кнут над головой и правил прямо на меня. Я ушел с пути мчащихся коней. Но кучер, явно куражась, опять направил коней в мою сторону.
— Хорошо. Хочешь поиграть — тогда поиграем, только по моим правилам, — разозлился я.
Опять уйдя от столкновения, я смотрел, как кучер ловко завернул коней к воротам академии, с намерением притормозить. Но я ему не доставил такого удовольствия.
Прыгнул к лошадям и сделал посыл: «Стоять. Бояться». Лошади резко остановились и присели на задние ноги. Да, тут я перестарался.
Кучер,
— Задержать, — раздался вопль у меня за спиной.
Удивленно обернувшись, посмотрел на того самого мужика с разбитым лицом, который показывал на меня рукой. Развернувшись обратно, увидел, что на меня несутся два крепких лакея с дубинами в руках.
Они были уже рядом, и ближайший мордоворот замахнулся своей дубиной.
— Какие, однако, резкие и быстрые хлопцы!
Я ушел с линии удара влево и хорошим апперкотом левой руки врезал ему в челюсть, у него подкосились ноги, и он начал падать. Не меняя траектории, я крутанулся на носке левой ноги и каблуком правой, над головой падающего, с разворота врезал второму набегающему в висок. Продолжил движение и стал лицом к проходной. Поправил сумку и, не оборачиваясь, вошел в академию, оставив за своей спиной поверженных противников.
На проходной меня встретил дедок. Дед, как показал сканер, был непрост — и в магическом плане, и в боевом. Он видел все, что происходило перед воротами, и, прищурив хитрые глаза, ждал меня.
— Ты куды? — делая простодушный вид, спросил он.
— Учиться, — вежливо поклонился я.
— А пропушк у тебя есть? — прошамкал он.
— Есть. — Я достал не значок студента академии, а бутылку вина и сунул деду в руки. Тот внимательно посмотрел на бутылку и произнес:
— Надо же, сюда не только дурни поступают. — И, посмотрев весело на меня, сказал: — Проходи.
Мои апартаменты сияли, как у кота… Была расставлена мебель, а на чистых, белоснежных простынях в моей синей мантии возлежала, как Клеопатра, Берта.
— Берта, девочка, ты молодец! — восхитился я. — Это надо обмыть. — Достал из сумки вино, конфеты и бокалы: как я уже понял, тут надо приходить со своей посудой. — Иди сюда, — позвал я ее и разлил вино.
Берта легко соскочила со своего ложа и с удовольствием потянулась. Потом сунула в рот конфетку.
— Красава, а не велика ли тебе моя мантия? — спросил я ее.
— Это можно исправить, — засмеялась она, сбрасывая ее на пол. Под мантией на ней ничего не было. Кто бы сомневался.
Врастание в новый мир происходило весьма многогранно. Рок, возвративший мне молодость, дал возможность опять вкусить прелести молоденьких девушек. Но что он потребует взамен? Это было скрыто в глубоком тумане будущего. Хорошо, что тут не существовало статьи за развращение несовершеннолетнего нехейца.
Через пару часов Берта ушла, тихо и незаметно выскользнув во внутренний двор, и скрылась во тьме.