Вторая жизнь сироты
Шрифт:
– Что именно? – робко уточнила Аюка, держась в стороне от рассерженной матери.
– Подобное дзюцу за шинтеншин – это перебор. Он не стоит и половины такой техники. Да что там, и трети даже. А Хокона-сан вообще никогда не стремилась менять свои наработки. Значит, она ей очень нужна. Но зачем? Как она будет её применять? В её случае любые техники бесполезны. А передать её, даже своему ученику, она не сможет. И, тем не менее, она пошла на это, да ещё и откровенно переплатив. А поскольку дурой она никогда не была, то можно сделать вывод, что в итоге получит она гораздо больше. Вот мне и интересно как, что и где. И
– А как? Даже если мы узнаем, что она хочет сделать, то ведь она успеет первой?
– Не успеет. Техники Яманака для Яманака. Так что, готовься выражать соболезнования Арину. Думаешь, она первая, кому зачем-то потребовалось влезать в чужое тело? Нет, мы меняли эту, и некоторые другие подобные техники и раньше. Вреда для клана в этом нет. Разум непрошедшего должную подготовку шиноби не выдержит нахождения в чужом теле. Шинтеншин просто сведёт её с ума.
Глава 31
– Ну что, красавица, готова?
– наконец, моё ожидание у приютских ворот закончилось.
– Да! Идём скорее!
– схватив мою руку, она потащила меня за собой.
Подавив рвавшееся наружу возмущение тем фактом, что это мне пришлось её торопить, потому что она дважды бегала прихорашиваться, я последовал за Касуми. Всё же опаздывать в первый день и впрямь не следовало.
Конечно, ничего важного сегодня быть не должно. Приветственная речь директора академии, распределение по классам, экскурсия по территории и всё такое. Однако, было важно с первых же минут показать своё серьёзное отношение к обучению.
Весь год, прошедший с того момента, как мы с учителем переехали с земли Тачи в отдельный домик, я усиленно готовился к поступлению на последний курс. Признаюсь честно – не очень-то и хотелось, я бы предпочёл сомнительной чести раннего получения звания планомерно усиливаться, но с сэнсэем не поспоришь. Раз она считает, что сейчас мне необходимо стать генином, то мне остаётся только сделать это.
Особенно с учетом того, что, в общем-то, её резоны мне понятны. Чем раньше твой ученик получает повязку, тем больший почёт и уважение ты имеешь в среде ниндзя. А уже если ты в отставке по состоянию здоровья, да и "материал" тебе достался откровенно средний, то - тем более.
Конечно, все понимают, что генин генину – рознь. И те ребята, что выпускаются в тринадцать-пятнадцать лет, значительно превосходят своих более юных одноклассников. Даже гениев. Так, например, нынешний хокагэ получил свой хитай-атэ к шестнадцати годам. И через шесть лет возглавил деревню. Не думаю, что подобное может повторить кто-либо, выпустившийся, скажем, в десять лет.
Именно поэтому, как мне рассказал Дай, рано закончившие обучение несколько лет выполняют самые простые миссии и не покидают территорию деревни, пока не подрастут.
Тем не менее, здесь предпочитают играть вдолгую. А те, кто смог выпуститься из академии раньше большинства, со временем, как правило, достигают серьёзных высот в мире шиноби. Ну, кто выживает, конечно.
Поэтому-то я и не расстроился. Тем более, что мне хотелось хоть как-то начать помогать учителю. В последнее время она часто была уставшей и раздражённой.
Когда Тачи отказались от неё, что стало очень большой трагедией, только положение голоса воли огня и спасло
Кроме того, у неё появились ученики. Не такие, как я, а вполне себе обычные. Несмотря на то, что у сэнсэя имелись сбережения ещё со времен активной службы, покупка дома и расходы на моё содержание вынудили её искать источник дохода. Именно так я и стал помощником преподавателя в школе тайдзюцу.
Будучи признанным мастером, учитель имела право брать себе учеников. Конечно, рассчитывать на какой-то ажиотаж всерьёз не приходилось. Не было громкого имени. Будь она из клана, известного своим тай – было бы проще. Но и так людей, оценивших возможность по достоинству, нашлось немало.
Сэнсэй не могла бы всерьёз заниматься обучением тайдзюцу, даже имей она такое желание. Во-первых, у неё не было на это времени. Во-вторых, она не выдержала бы конкуренции с уже существующими школами, принадлежащими кланам. Хотя бы по той причине, что её не стали бы терпеть. Ей бы постоянно приходили вызовы на поединок. Вот закончился один бой – пожалуйте на следующий. Понимая это, она поступила очень хитро. И организовала подготовительную школу для академии, куда стала набирать детишек пяти-шести лет из числа простых гражданских и неклановых шиноби. Их родственникам она обещала поставить хорошую, крепкую базу за двухгодичный курс обучения, чтобы они чувствовали себя увереннее на фоне выходцев из кланов.
Такая постановка вопроса не вызвала ни у кого вопросов. Скорее даже, судя по слухам, изобретательность учителя была оценена по достоинству.
С одной стороны, ничьи интересы она не ущемляет, а с другой – даже приносит пользу. Так что, никакого сопротивления встречено не было и она, набрав группу, приступила к тренировкам. Разумеется, припахав к ним и меня.
Нетрудно догадаться, что я выступал этаким "эталоном". Когда приходили новые люди, она звала меня, и я демонстрировал свои умения на ниве тайдзюцу. Шиноби увиденного хватало, и, как правило, они тут же соглашались. Даже не будучи сами специалистами ближнего боя, уж оценить чужие успехи они были более чем в состоянии. Гражданских же приходилось убеждать. Учитель причём честно предупреждала, что подобный уровень она не гарантирует, если не встретит полной самоотдачи от ученика. Сначала я думал, что она просто упускает клиентов по неопытности. А потом сообразил. Набрать-то можно хоть сотню человек. Да разве в одиночку за ними уследишь? А отказать в обучении она, разумеется, не могла. Вот и ограничивала таким образом поток желающих.
Даже с учётом этого получился некоторый перебор. В частности, мне приходилось помогать проводить разминку и следить за тем, чтобы все занимались, как положено. Ну и пугалом быть, конечно. За серьёзные провинности, вроде отлынивания от упражнений или опоздания, учитель назначала спарринг со мной в "полную силу". Это означало, что я должен был как следует погонять соперника и аккуратно наставить ему больнючих синяков, не причинив никакого настоящего вреда. Делать это нужно было так, чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов о натуральности боя. Мне это казалось странным, но, как говорится, чего хочет учитель, того хотят ками.