Вторая жизнь
Шрифт:
Попытался уснуть, но, как ни странно сон не шел, хотя обычно после болеутоляющего я был сонным как зимние мухи, а тут бодряк такой, нервная дрожь в руках, как в старые добрые времена, когда закрученная комбинация подходила к развязке и предстояло силовое задержание объекта разработки, пусть это задержание обычно и осуществляли более подготовленные товарищи из числа силовой поддержки, не важно, тогда я был охотником и победителем, а кто притащит добычу в зубах, не играет роли, вон, охотник, когда ссаживает с неба утку, её из болота тоже собака тащит.
Стоп! Озарение раскаленной иглой вонзилась в мозг,
Уснуть так и не получилось, попробовал было пересесть в кабину к водителю и разговорить его, но был недвусмысленно послан. Ну и хрен ему в дышло и якорь в задницу!
Бусик покинул город и покатил по тракту вглубь области на северо-восток. Где интересно находиться эта странная аномалия - точка перехода в другой мир? По-любому вдалеке от обжитых мест, иначе давно бы стала объектом повышенного внимания не только у местных но и у более широкой общественности. В современном мире весьма тяжко что-то сохранить в тайне, бывает пук трудовика из средней школы в каком-нибудь Мухосранске, становиться достоянием общественности, уже через пятнадцать минут после исполнения. Во всем виноваты современные гаджеты, интернет, социальные сети и прочие ютубы с вайберами, ну и понятное дело, вездесущая молодежь, которой больше нечем заняться, как только залипать в экраны своих смартфонов.
Под эти размышления о современной молодежи и их нравах, я и уснул...
Духи долбили из минометов уже минут сорок, мины бухали вокруг с постоянством тиканья секундной стрелки. Где-то наверху, опять что-то обвалилось, с потолка мне за шиворот сыпануло бетонным крошевом. Радист ковырялся внутри раскрытой радиостанции, я подсвечивал ему тусклым светом фонарика, батарейки в нем безбожно сели, их уже и грели, и мяли, и стучали друг о друга, но всех этих шаманств хватало на считанные секунды, потом свет опять тускнел. Даже если бы рация оставалась целой, то я очень сомневаюсь, что отсюда изнутри глубокого подвала удалось бы связать со своими.
– Ну, что Большое Ухо, будет связь?
– в десятый раз за последние десять минут спросил у радиста.
– Не знаю тащЛейтенант, - дежурно ответил боец.
Минометный обстрел резко прекратился, вместо него в стену дома несколько раз прилетело из 'граников', а потом зацокали пули. Значит, ща попрут!
– К бою!
– заорал я во всю глотку. Ору не потому что мне так хочется, просто большинство контужены или оглохли.
– Патроны экономим! Одиночными бейте и короткими, по два-три патрона.
Голос давно сел и охрип, ору я часто, больше ничего не остается. Бойцы должны знать, что над ними есть командир, и он за них думает. Для нас сейчас самый главный враг - это мы сами, позволим впасть в уныние и отчаянье и все - поминай, как звали. Вон в дальнем углу подвала, прикрытые полотнищем от армейской палатки лежит четверо солдатиков с перерезанными от уха до уха горлянками.
Неожиданно, стены подвала тряхануло как следует, кусок стены пошел трещинами и с ужасным треском ввалился внутрь.
– А-ааа, - истошно заорал я, давя на спусковой крючок РПК. Магазин 'сорокопятка' вылетел за считанные секунды. Пули, выпущенные всего с пары метров прошили тушу зверя насквозь, не причиним ему видимого вреда.
– Мужчина ноги уберите, видите, я пройти не могу, - выдохнул мне в лицо мохнатый монстр.
Епта! Присниться же такое!
– Ноги, говорю, приберите!
– тетка в зеленой плащевой куртке напористо перла по автобусу.
Я втянул ноги под сидение и сочно зевнув, оглядел салон бусика. Похоже, тетка была первой после меня пассажиркой, которую мы забрали. За окном маячили деревенские домики. Селуха какая-то. Тетку никто не провожал, она сноровисто затащила внутрь четыре больших клетчатых сумки, а потом уселась на сидение. Водитель продолжил путь.
Следующая остановка оказалась неожиданно скорой, буквально, через двадцать минут 'мерин' остановился возле сельского домика в следующем селении. Здесь в салон зашла молодая женщина лет тридцати с двумя пацанами-погодками семи и восьми лет. У них, наоборот, вещей было крайне мало - одна сумка и у каждого пацаненка по рюкзачку за спиной и игрушке в руках. Пацаны выглядели неважно: бледные, худые и какие-то болезные. То же, что ли онко?
Странно, мне почему-то казалось, что переселенцы в тот мир будут в большинстве своем крепкими мужчинами спортивной наружности. Видимо по аналогии с разными фантастическими фильмами, там, как правило, так и бывает. А тут тетки какие-то лохматые, замученные жизнью и бледные дети.
Дальнейшая дорога заняла еще несколько часов, мы заехали в небольшой городок, где подобрали еще четверых - семейную пару с двумя детьми. В салоне сразу стало шумно и весело, дети смеются и активно 'дружат' друг с другом, взрослые на них 'шикают' и одергивают. Я сижу в своем кресле и честно пытаюсь уснуть.
Конечная остановка меня особо не впечатлила, больше всего это было похоже на наспех обустроенный лагерь вахтовиков. Два модульных двухэтажных барака, несколько открытых ангаров, заасфальтированная площадка и россыпь одноэтажных блок - контейнеров. Все это было освещено светом мощных прожекторов установленных на высоких мачтах по периметру. Судя по часам, сейчас было восемь вечера. Автобус подъехал к модульной общаге, той, что справа от въезда. Встречал нас мужик лет сорока в старом армейском бушлате изрядной потертости и выцветшести.
– Бабы снизу, мужики сверху, семейные в сторону!
– дыхнув перегаром, известил он вместо приветствия.
– Чего?!
– проревела растрепанная тетка с клетчатыми сумками.
– Я говорю: женщины занимают комнаты на первом ярусе, мужчины на втором, а семейные пары и с детьми идут вон в ту общагу, - он указал на второе общежитие, - там номера побольше. Так понятно?
Не дожидаясь ответа, я закинул рюкзак на плечо, взял сумку в руки и побрел, куда мне было указано. Может, конечно, надо было остаться и помочь тетке с её четырьмя сумками, но мне было лень, да и спина разболелась от долгого сидения, так что было желание взвыть, во все горло.