Второе послание к Тимофею
Шрифт:
И еще по одной причине Тимофей должен помнить «Иисуса Христа от семени Давидова, воскресшего из мертвых». Дело не только в том, что эти факты являются сутью Евангелия, которое должен проповедовать Тимофей; с их помощью демонстрируется, что смерть — это на самом деле дверь в жизнь, а страдание и труд — дорога к славе. Он, который произошел «от семени Давидова», Он, который был мертв и воскрес, теперь царствует во славе на престоле Давида. Эти слова еще раз подчеркивают, что возвышение невозможно без унижения.
Кажется, будто апостол говорит: «Вот почему, Тимофей, если на трудном пути служения у тебя появится искушение уклониться от непосильной работы, унижения, страданий и смерти, вспомни Иисуса Христа и хорошенько подумай, прежде чем
б. Опыт апостола Павла (стихи 9,10)
Павел страдает за Евангелие. Он вынужден терпеть унижение из–за уз, которые надеты на него, как на «самого обыкновенного злодея» (НАБ). Упоминание о злодеях встречается в Новом Завете еще раз — когда говорится о тех, кто был распят вместе с Иисусом (Лк. 23:32,33). А ведь Павел был римским гражданином и не совершал никаких преступлений. Тем не менее он в узах; «но для слова Божия нет уз». И поэтому на первом допросе, получив возможность говорить, он высказал все, что считал нужным, «дабы… утвердилось благовестие, и услышали все язычники».
То же самое чуть позже сообщит он Тимофею (4:16,17). Но кроме Павла и Тимофея, которому была уготована особая роль, Евангелие могли также распространять (и распространяли) другие люди.
Однако страдания Павла и мощная, действенная сила Евангелия — это не просто один из контрастов: «Я в узах; Божье слово — нет». На самом деле именно эта взаимосвязь — причина и следствие того, что происходит с Павлом: «Посему я все терплю ради избранных, дабы и они получили спасение». Становится ясно, что доктрина избранности не освобождает от необходимости проповедования Евангелия, а напротив, делает его особенно важным. Ведь Павел проповедует и страдает (говоря дословно), «дабы и они получили спасение во Христе Иисусе с вечною славою». Избранные получат спасение во Христе потому, что, познав Евангелие, сами теперь проповедуют его.
Но, чтобы спастись, необходимо не только проповедовать Евангелие, а почти наверняка и страдать за него. Заявление Павла о том, что мы своим спасением обязаны и его страданиям, может в первый момент поразить нас. И все же это именно так. Конечно, его страдания не столь искупительны, как страдания Христа, но, проповедуя Евангелие, он способствует спасению избранных на их пути к «вечной славе».
в. Наш общий христианский опыт (стихи 11 — 13)
Здесь Павел почти дословно цитирует отрывок из широко распространенного раннего христианского гимна [45] . Его строки — это основные аксиомы христианской жизни и опыта. Они касаются абсолютно всех верующих. В первых двух говорится о тех, кто остается верен истине и терпеливо переносит все страдания; во вторых двух — о тех, кто отступился и стал на путь безверия:
«…Если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем;
Если терпим, то с Ним и царствовать будем»
45
В Пасторских посланиях есть четыре схожие цитаты, каждая из которых начинается словами: «Верно слово» (см: 1 Тим. 1:15; 3:1; 4:9; Тит. 3:8).
Слова о нашей смерти объясняются не столько тем, что, придя ко Христу, мы ценой Его смерти умерли для греха, сколько тем, что, крестившись и последовав за Христом, мы умерли для себя и заботы о собственной безопасности. Павел уже писал об этом раньше в Рим. 6:3 («Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились?»); позднее в 1 Кор. 15:31 («Я каждый день умираю») и в 2 Кор. 4:10 («Всегда
Итак, в этом отрывке христианская жизнь предстает перед нами как жизнь постоянного «умирания с Ним», жизнь, полная «терпения». Только умирая вместе с Ним здесь, на земле, мы обретаем вместе с Ним жизнь на небесах. Только если мы вместе с Ним страдаем и терпим, мы впоследствии «вместе с Ним и царствовать будем». Потому что путь к жизни проходит через смерть, а путь к славе — через страдания (ср. Рим. 8:17; 2 Кор. 4:17).
«…Если отречемся, и Он отречется от нас; Если мы неверны, Он пребывает верен, ибо Себя отречься не может»
В этой паре фраз рисуется ужасающая каждого христианина картина неверия и отречения от Христа. Первая фраза «если отречемся, и Он отречется от нас» звучит как эхо предупреждения, сделанного Самим Господом нашим Иисусом: «А кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» (Мф. 10:33).
Что в таком случае означают слова: «Если мы неверны, Он пребывает верен, ибо Себя отречься не может»? Часто они воспринимаются как очень удобное, успокаивающее заверение в том, что даже если мы отворачиваемся от Христа, то Он не сделает этого по отношению к нам, потому что по природе Своей не может быть неверным. Действительно, Бог никогда не проявляет такой переменчивости и неверности, которая свойственна человеку.
И все же логика этого христианского гимна, учитывая то, что две последние фразы не должны нарушать его внутреннего равновесия, подсказывает другое толкование. «Если отречемся» и «если мы неверны» — своего рода параллели, и, чтобы сохранить смысловую целостность, вторые части этих фраз («Он отречется от нас» и «Он пребывает верен») тоже должны выстраиваться в одном направлении, а не идти вразрез друг с другом. При таком подходе Его «верность», проявленная в случае нашего неверия, будет верностью Его же собственным предостережениям. Уильям Хендриксен поясняет это так: «Его верность означает, что на нас больше не распространяются ни Его угрозы… ни Его обещания» [46] . То есть Он полностью отрекается от нас, как сказано в первой из этих фраз. Потому что если Он от нас не отрекается (а это означало бы, что Он неверен Своим Собственным предостережениям), то, следовательно, отрекается Сам от Себя. Но что бы мы ни думали о Боге и какие бы сомнения по отношению к Нему ни испытывали, бесспорным остается то, что Он «Себя отречься не может».
46
Хендриксен. С. 260.
Многие люди совершенно не допускают мысли о том, что Бог чего–то «не может» делать. Получается, Он не всемогущ? Нет, Бог всемогущ, но Его могущество должно быть правильно понято нами. Он не тоталитарный тиран, Он действует не по прихоти и делает не все, что Ему, как говорится, «в голову взбредет». Могущество Бога в том, что Он может делать то, что считает нужным. И Его выбор — делать добро, то есть то, что отвечает совершенству Его характера и воли. Бог поступает так, чтобы оставаться Самим Собой. Он не может действовать вопреки Своей природе, поэтому «Себя отречься не может». Вот почему во все века Он остается Самим Собой, Богом милосердия и справедливости, верным Своим Собственным обещаниям (касаются ли они Его благословения или Его приговора), дарующим нам жизнь, если мы умираем вместе с Христом, и Свое Царство, если мы терпим, но отрекающимся от нас, если мы отрекаемся от Него, в точном соответствии с Его предостережениями, потому что Он «Себя отречься не может».