Второе правило волшебника, или Камень Слёз
Шрифт:
— Ох, какая жалость! — воскликнул хозяин. — Я по-прежнему буду молиться за нее. — Он заглянул на кухню. — А сейчас позволь мне принести жареной баранины.
Когда он ушел, Зедд поставил трость у стены, снял шляпу и положил ее на стол. Лысеющий бард, сгорбившись, сидел на стуле, установленном на небольшом помосте, и, играя на лютне, пел песенку о приключениях возчика, который путешествовал по плохим дорогам из одного скверного городишки в другой, ел скверную пищу и встречался с еще более скверными женщинами и при этом больше всего любил ездить по горным дорогам, под
Зедд обратил внимание на одинокого посетителя, сидевшего за столом в отдельной кабинке у стены напротив. Этот Посетитель только качал головой, слушая песни обо всех этих несуразных приключениях. На столе перед ним лежал кнут. Остальные гости, видимо, были вполне довольны песенкой барда и стучали кружками, отбивая ритм песенки. Кое-кто из пьяниц пытался ущипнуть служанок, но те ловко увертывались. За другими столами сидели хорошо одетые люди, очевидно, купцы и их жены. Они вели неторопливую беседу, не обращая внимания на пение. Еще тут были роскошно одетые знатные господа, носившие мечи. Между возвышением, где сидел бард, и кабинкой, внутри которой расположился одинокий гость, было что-то вроде площадки для танцев. Здесь танцевали несколько пар, в том числе гости со служанками, которых они наняли для танцев. Зедд с раздражением заметил, что многие мужчины в шляпах, но ни у кого, кроме него, на шляпе нет пера. Он полез в карман — проверить, сколько осталось золотых монет. Оказалось, что две. Для того, чтобы играть роль богача, требовалось много денег. Но все-таки надо нанять экипаж до Никобариса. Эди слишком слаба, чтобы ехать верхом.
Размышления Зедда были прерваны появлением хозяина, который поставил перед ним блюдо с жареной бараниной и, заметив на столе какое-то пятно, поспешно вытер стол чистым полотенцем. Зедд подумал, что ему надо есть поаккуратнее, не то хозяин прибежит вытирать ему лицо.
— Не желает ли господин Рыбник кружку пива? — спросил Хилмэн.
— Еще раз прошу называть меня по имени: Рубен. Было бы очень хорошо, если бы ты принес мне чайник, полный чая.
— Разумеется, господин Рыбник. Не могу ли еще чем-нибудь быть полезен?
Наклонившись к нему, Зедд негромко спросил:
— Как сейчас обменивают золотые монеты на серебряные?
— Примерно сорок с половиной серебряных к одной, — отвечал хозяин, почти не задумываясь. — По крайней мере насколько я помню.
Зедд сделал вид, будто думает над его словами, затем достал одну золотую монету и положил на стол перед хозяином.
— У меня нет мелких монет. Не будешь ли ты так любезен разменять мне этот золотой? Потом, пожалуйста, положи монеты в два кошелька. Из одного возьми серебряную монету и разменяй ее на медные. Остаток возьмешь себе.
Хилмэн дважды поклонился.
— Слушаюсь, господин Рыбник. Я сейчас. Спасибо. Золотая монета тут же исчезла со стола, а вслед за ней исчез и хозяин. Зедд приступил к трапезе.
Попутно он продолжал смотреть по сторонам и слушать песенки барда. Когда на блюде уже почти ничего не осталось, хозяин вернулся. Он положил на стол два кошелька.
— Здесь серебро, господин Рыбник. В светло-коричневом — девятнадцать
— Спасибо, — улыбнулся Зедд. — А как насчет чая?
Толстяк хлопнул себя по лбу.
— Прошу меня извинить! Совсем забыл, с этим разменом... — Заметив, что один из знатных господ машет ему рукой, Хилмэн схватил за руку одну из служанок. — Джулия! Принеси господину Рыбнику чайник. И поскорее, дорогая!
Она улыбнулась, кивнула Зедду и ушла исполнять приказание.
— Джулия сделает все, как надо, господин Рыбник, — заверил его хозяин. — И прошу обращаться ко мне, если понадобится что-то еще.
— Само собой, — кивнул Зедд. — И ты можешь называть меня просто Рубен.
Хозяин рассеянно улыбнулся.
— Конечно, господин Рыбник. — С этими словами он побежал к столу, за которым сидел знатный господин.
Пока Зедд доедал баранину, появилась Джулия с подносом. Она остановилась у стола, за которым сидела шумная компания, и стала ставить на стол кружки с пивом. Когда она поставила последнюю кружку, какой-то гость ей что-то сказал, и вся компания разразилась хохотом. Джулия стукнула его подносом по голове. Когда она уже повернулась, чтобы уйти, шутник ее ущипнул. Девушка взвизгнула, но, не оборачиваясь, пошла дальше. Проходя мимо Зедда, Джулия сказала:
— Я сейчас принесу чаю, господин Рыбник.....
— Называй меня Рубен. А что, часто бывают такие осложнения? — Зедд показал на стол, где сидела шумная компания.
— О, знаете, это все Оскар, — ответила девушка. — Вообще-то он безобидный, но у него — не язык, а помело. Иногда, когда он открывает рот, чтобы сказать мне какую-нибудь гадость, я хочу, чтобы на него напала икота. И ему все мало, желает еще выпить. Ой, прошу прощения, я столько болтаю! Я сейчас принесу чаю, господин Рыб...
— Рубен.
— Рубен. — Джулия мило улыбнулась и убежала. Зедд снова посмотрел на шумных гостей. В конце концов, подумал он, вреда от этого никому не будет.
Когда вернулась Джулия с Чайником и чашкой, Зедд знаком попросил ее наклониться поближе и сказал:
— Ты очень славная девушка, Джулия. Оскар больше не будет говорить тебе гадости или приставать к тебе. — Зедд понизил голос до шепота, но каждое его слово падало, как чугунное ядро. — Когда будешь подавать ему пиво, посмотришь в глаза, как я смотрю в твои, и назовешь его по имени. Твое желание исполнится, но ты забудешь, что сообщила мне об этом желании, как забудешь и о том, что я исполнил его.
Она удивленно посмотрела на него:
— Прошу прощения, Рубен, я не расслышала.
Зедд улыбнулся:
— Я поблагодарил тебя за чай и спросил, нет ли здесь у кого-нибудь экипажа и упряжки лошадей?
Джулия оглядела зал.
— Ну... здесь половина гостей... То есть я хотела сказать, половина гостей, одетых не так нарядно, — поправилась она, поглядев на Зедда, — здесь занимаются извозом. Некоторые из них уже наняты. Другие — только проездом. К тому же, пока они не протрезвятся, толку от них мало.