Второгодник
Шрифт:
– Но кто мог бы….?
– Я, например!
– Хм-м! Я о таком варианте даже как-то и не подумал!
– А твои Правители – думают!
– И что ты предлагаешь мне делать?
– А ничего! Я тебе не буду предлагать ничего! Твои собственные решения – это и есть единственная возможность тебе реабилитироваться перед твоими руководителями! Или ты считаешь иначе?
– Нет! Нет! Разумеется, ты права!
– А коли права, думай, что сделал бы ты, «старый», прежний, в сложившейся ситуации?
– Ну-у…. Зная,
– Вот! И в чем проблема? Иди, занимайся своей маскировкой!
– А ты?
– А что – я? Я никуда от тебя теперь не денусь!
– Я не о том! Ты опять будешь во все вмешиваться, лезть со своими советами?
– А что, разве ты на моем месте поступал иначе? Ты тоже во все лез, и не всегда удачно!
– Мне просто было все интересно!
– Вот и мне интересно!
– Ты все-таки постарайся сильно не напрягать меня, лады? В конце концов, если я не докажу, что я – это только я, а не мы вместе, меня казнят, как неблагонадежный элемент! Соответственно, помрешь и ты! Поверь, на этот раз нашу душу ловить уж точно никто не станет!
– Ну, хорошо…. Хорошо….. Я постараюсь! Мне умирать, если честно, не очень понравилось! К тому же твой цветной мир такой интересный и мне хотелось бы еще очень многое узнать о нем!
– Хочется надеяться, что наконец-то мы поняли друг друга! Так что давай так – сидишь тихо и не жужжишь!
– Это как? Ты вообще – как это ты себе представляешь – жужжащую женщину-змею?
– Ох, господи! Это выражение такое! Короче – сидишь и не высовываешься!
– Уговорил…. Но я все равно буду на все смотреть!
– Да смотри…. Смотри…. Только руками ничего не трогай! Сашка открыл глаза. Напротив него стоял незнакомый парнишка с и ужасом смотрел на него.
– Ты… Это…. Чё с тобой? – со страхом в голосе спросил он, незаметно, как ему казалось, оглядываясь на дверь.
– А что? Что-то не так?
– Да ты…. Это…. Ты щас так шипел…. Как горячая сковородка, в которую плеснули воды!
– А… Это! – равнодушно ответил Александр. – Это последствия глубокого анабиоза. Судорога языка и гортани!
– А-а! Судорога! Ага! Тогда понятно! – рассеянно произнес парень, направляясь к двери. – Я пойду пока, погуляю! Там у ребят….
Что именно «там у ребят…», Заречнев не услышал – конец фразы соседа по комнате поглотил громкий хлопок закрывающееся двери.
Александр вздохнул, тяжело встал с одра. Он скинул одежду, наскоро ополоснул лицо и тело под холодной струей воды, энергично растерся полотенцем.
После прохладного душа Сашка неожиданно почувствовал прилив аппетита. Это было что-то новенькое для его «отмороженного» состояния – после криоконсервирования он кушал всегда с большим трудом,
– М-да! – довольно сказал Сашка, натягивая на себя форменную синюю курточку. – А дело-то, оказывается, не столь безнадежно, как мне казалось! Со временем, возможно, в этом теле восстановится не только аппетит!
Теперь, когда со времени его возвращения прошло изрядное время, Александр вновь научился дорожить своим телом. Причин было несколько.
Первая и, пожалуй, главная – он привык себя внешне видеть именно таким, каким он был сейчас. Вторая, не менее важная – его теперешнее тело содержало в себе уникальную для смертных способность восстанавливать поврежденные ткани, органы и даже части тела даже после их катастрофического травмирования, либо ампутации.
Звездный рекрут вытянул вперед руки, несколько раз с усилием сжал и разжал пальцы. Левая рука заметно подрагивала, и она была заметно тоньше правой.
Заречнева это открытие почти не огорчило. Все время, пока он пребывал в чужом теле, он подспудно ждал от своего оставленного «на хранение» организма какого-то подвоха. И дождался.
Его левое предплечье после релаксации, казалось, почти полностью восстановило свои функции, однако длительный криопериод, словно опытный провокатор, без колебаний обнажил самое уязвимое место организма, вновь вернул Сашкину руку к состоянию, в коем она пребывала в самом начале своего периода восстановления.
– Ничего! Время у нас есть! – пробормотал себе под нос Александр. – А дополнительные тренировки еще никому лишними не были! Думаю, после завтрашнего кросса….
Звонко хлопнула дверь «кубрика», являя Заречневу того, кто стол бесцеремнно вторгся в его «владения». На пороге стоял незнакомый паренек.
– Слышь, как там тебя, Запрягаев! – запыхавшись, произнес он. – Там это…. Женщина… Командир…. Тебя к себе требует! Немедленно!
– А чё так срочно-то? – буркнул Сашка, дернув плечом. – Зачем я ей нужен? Парнишка вздрогнул всем телом, покраснел, недоуменно поджал плечами.
– Я не знаю! Она…. Она подозвала меня и приказала привести тебя к ней в командирскую!
– Ну, приказала, так веди…. Чё стоишь?
– А… Как?
– Не знаю…. Может, ты должен мне руки связать? Или вообще – тащить на себе?
– Я не знаю….
– Хорошо! Давай разбираться вместе. Приказ какой был?
– Привести тебя к ней!
– Вот и отлично! Веди!
– Пошли!
– А я не хочу! Или нет…. Не могу! Ноги у меня не идут!
– П-почему?
– А страшно мне! Видишь, как поджилки у меня трясуться? Нет? А они вибрируют, не сомневайся! Так что будешь делать, если я идти отказываюсь подчиняться, или просто не могу двигаться самостоятельно?