Второй курс
Шрифт:
– А-а… – мужчина, кажется, подумавший, что я задам вопрос «почему не мне», и приготовившийся объяснять барану, кто тут «прекрасные цветы империи», которые попали в его грязные копыта, слегка завис, а затем, рассмеявшись, ответил: – Не знаю, Кузьма! Это в казначейство нужно обращаться, они мне такую цифру для твоего клана спустили. Наверное, не с потолка взяли.
– Главное, чтобы оставшиеся двести пятьдесят четыре тысячных процента не утекли за здорово живешь кому-нибудь в пухлый кармашек будущим правнучкам на пожизненное содержание, – хмыкнул я. – А вы что, действительно за
– Не утекут, не волнуйся, – хмыкнул император, проигнорировав мой вопрос.
Нельзя сказать, что я удивился или был недоволен. Наоборот, то был, по сути, аттракцион невиданной щедрости. Тут даже казалось странным, что Святослав Андреевич до сих пор не поднял тему наших отношений с Ниной и Инной. А ведь сразу после возвращения в телефонном разговоре он в сердцах бросил, что, мол, отменяет свой приказ. Что если я из постели вылезать не буду, ублажая свой гарем, то у меня времени на дурость не останется. Тогда я еще заявил, что мне поблажек не надо и свое слово привык держать. Развивать тему император не стал, только бараном назвал, чего я, в принципе, не отрицал, ибо глупо считать оскорблением свой герб. Однако теперь ситуация поменялась, и упираться дальше было глупо. Да и сам я жутко соскучился по девчонкам.
– В конце августа перед началом учебы сыграем вашу свадьбу, – захоти государь удивить меня сильнее, у него не получилось бы. – Ты, может, не в курсе, но ваша помолвка с Ниной признана состоявшейся, хоть об этом официально и не объявляли. Я бы подождал, когда вы закончите колледж, особенно девочки, но сам виноват. И так из-за твоей эльфийки придется поправки в Семейный кодекс вносить. В фаворитки же она не пойдет. А ссориться с богиней, особенно сейчас, чревато.
– Без меня меня женили? – несмотря на сарказм в голосе, отказываться я не собирался. – Нет, я не против, просто как-то чересчур быстро все. То даже видеться запрещаете, а то под венец волочете чуть ли не за ноги.
– Шутки кончились, Варлок, – император резанул меня взглядом, припечатав как-то раз взятым мной прозвищем. – Это пока ты был обычным аватаром, хоть это слово к ним и неприменимо, можно было рассуждать, подходишь ли на роль мужа моим девочкам. Сейчас же свадьба никого не удивит. Даже скорее посетуют, что сами не подсуетились.
– Блин, а кое-кто успел, – я хлопнул себя по лбу. – Германский император! Как его, Максимилиан-чего-то-там-какой-то. Он же заявил, что отдает мне свою сестру. Мол, помолвка и все такое.
– Ага, а ты говорил, забудет, – рассмеялся дед, хлопнув себя по коленям. – Вишь, ни одну бабу не пропустит, даже если ее в глаза ни разу не видел!
– Митрофановская кровь, – покачал головой Святослав Андреевич, не особо, впрочем, расстроенный этим фактом. – А вот тут, господин паладин короны Священной Римской империи, не все так просто. Заявить, что, мол, не было такого, значит оскорбить всю немецкую нацию. Пусть у них кайзер – номинальная фигура, но пользуется любовью простого народа. А мы, получается, выставляем его лжецом.
– Вы-то тут при чем? – я удивленно поднял брови. – Он же со мной говорил. Как с частным лицом.
– Кузьма, – император вздохнул. – С момента
– Но Нина говорила, что это все фикция. – Я немного опешил от предстоящих перспектив. – Мол, Максимилиан так укрепляет свои позиции.
– Да ему фон бароны теперь готовы ж… хм, ноги целовать, – осекся дед под взглядом императора. – Прыгают от счастья, потирая потные ручонки в ожидании наживы. Типа не откажешь же ты родственнику жены в такой малости, как проход в иной мир.
– Вы об этих возможностях говорили? – я повернулся к Святославу Андреевичу. – Неужели дадите доступ немцам?
– А почему нет? – пожал тот плечами. – В долю не возьмем, но пропустить пропустим. Целый мир – слишком жирный кусок, чтобы прожевать его в одиночку. И с кем делиться, как не с союзником, особенно когда это ставит его в зависимое положение.
– То есть мне хоть как от этой Брунгильды не отвертеться? – что-то перспектива стать бараном-производителем меня не прельщала. – Так, может, мне теперь на всех жениться, кто захочет в тот мир пройти?
– Надо будет – женишься, – император вроде и голос не повышал, но мне жутко захотелось подскочить и вытянуться по стойке смирно, еле сдержался, но порыв ни от него, ни от деда не укрылся. – Если потребуется – заведешь гарем больше, чем у османского султана. Другие за родину жизнь кладут и радуются, а он баб испугался.
– Я не боюсь! – вот сейчас я вскинулся. – Жизнь – хоть сейчас, запросто! Просто с этими жениханиями чувствую себя альфонсом каким-то. И так перед Ниной за Иви неудобно… так теперь еще и это!
– Моя младшенькая – девочка разумная, – Святослав Андреевич смягчился. – И прекрасно понимает, что такое государственная необходимость. У нас был уже разговор, так что не переживай, она и Инна станут тебе настоящей опорой.
– К тому же тебе не обязательно на эту Брунхильду лезть, – встрял дед. – Даже если дело дойдет до свадьбы, поселишь где-нибудь на отшибе, пущай кукует. Ну, разве что сам захочешь молодого тела, говорят, хороша девка, хоть и немка.
– Это ты у нас любитель людей использовать и выкидывать, – я скрипнул зубами от внезапно обуявшей меня злости. – Жен, детей, внуков, никого не жалко, правда? А я не такой! Своих я до гроба защищать буду! Даже если их мне навязали!
– Прости дурака, – дед понял, что ляпнул лишнего, и мгновенно пошел на попятную. – Натура паскудная! Никак не угомонится. Все верно ты говоришь, все правильно. Это мы бестолковые, к тебе с общими мерками лезем.
– Работать над тобой еще и работать, – покачал головой император. – Брал бы вон пример с Афросьева. Ну да ладно, будем учитывать твою щепетильность в вопросе брака. Тем более что пока других кандидаток в жены нет. Точнее, хотели бы многие, да кто их пустит.