Второй Мальмстрем
Шрифт:
Нелегкая нагрузка для нервов – внезапный переход от отчаяния к надежде. У Клиффа закружилась голова, и он упал бы, если б было куда падать.
– Я слушаю, – прошептал он, придя в себя. Затем он выслушал объяснения Ван-Кессела, впитывая в себя каждое слово, и надежда снова сменилась отчаянием.
– Я не верю этому, – наконец проговорил он. – Это совершенно невероятно!
– Не будете же вы оспаривать показания компьютеров, – ответил Ван-Кессел. – Мы проверили результаты вычисления двадцатью разными способами, и все говорят об одном: в апогее капсула
– Конечно, нет.
– Жаль, но ничего не поделаешь. Если вы будете точно следовать инструкциям, ничего страшного не случится. Космический костюм находится в шкафчике. Сорвите печать и откройте шкафчик.
Клифф проплыл шесть футов от пульта управления до стенки кабины и потянул за рычаг с надписью «ТОЛЬКО В ЭКСТРЕННОМ СЛУЧАЕ – КОСТЮМ ДЛЯ ГЛУБОКОГО КОСМОСА, МОДЕЛЬ 17». Дверца открылась, и Клифф увидел сверкающую серебряную ткань космического костюма.
– Влезайте в костюм в нижнем белье, – раздался голос Ван-Кессела. – И не трогайте пока биоранец – пристегнете его потом.
– Готово, – сообщил Клифф через несколько минут. – Что делать дальше?
– Теперь ждите двадцать минут, а затем, как только я дам сигнал, открывайте воздушный шлюз и прыгайте!
Внезапно до Клиффа дошло все значение слова «прыгайте». Он оглядел свою крохотную, уютную, такую знакомую теперь кабину и потом подумал об одиночестве и пустоте между звездами – всепоглощающей пропасти, в которую человек может падать бесконечно.
Он еще никогда не бывал в космосе, да в этом раньше и не было нужды. Клифф был агрономом, на Луну он попал после освоения Сахары, пытался выращивать урожаи на безжизненной лунной поверхности. Космическое пространство было не для него; его интересовал мир почв и скал, лунной пыли и пемзы, образовавшейся в условиях вакуума.
– Я не смогу, – еле слышно прошептал Клифф. – Нет ли другого выхода?
– Нет! – рявкнул Ван-Кессел. – Послушайте, Лейлэнд, мы лезем из кожи вон, чтобы спасти вас, и сейчас не время впадать в истерику. Десятки людей были в гораздо более трудном положении, те, кто получили увечья, те, кто оказались заключенными в космолеты, кто потерпели аварию в миллионах миль от людей. А на вас нет ни единой царапины, и вы уже стонете! Возьмите себя в руки, иначе мы отключимся и сами ищите выход.
Клифф покраснел, и прошло несколько секунд, прежде чем он ответил.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Повторите-ка еще раз, что мне нужно делать.
– Вот это другое дело, – одобрительно отозвался Ван-Кессел. – Итак, через двадцать минут, когда ваша капсула будет в апогее, перейдите в шлюз. С этого момента связь прервется, потому что радио в вашем космическом костюме имеет дальность действия всего десять миль. Но мы будем постоянно держать вас в поле радара и, как только вы окажетесь над нами, снова установим связь. А теперь о вашем космическом костюме…
Двадцать минут прошли очень быстро, и у Клиффа даже появилась надежда
– Время прыгать! – раздался голос Ван-Кессела. – Капсула сейчас правильно ориентирована – дверь шлюза открывается как раз в ту сторону, куда вам придется прыгать. Но помните, что направление не так уж важно, главное – скорость. Отталкивайтесь от капсулы как можно сильнее – и желаю успеха!
– Спасибо, – запоздало поблагодарил Клифф, – и извините меня за…
– Забудьте про это, – прервал его Ван-Кессел, – и поторапливайтесь!
В последний раз Клифф окинул взглядом крохотную кабину, выясняя, не забыл ли он чего-нибудь. Ему придется оставить все свои личные вещи, но это неважно. Затем его взгляд упал на маленькую банку с лунной пылью – он обещал привезти ее для Брайана, на этот раз он не подведет мальчика. Крохотная масса банки – всего несколько унций – не может иметь решающего значения; Клифф обвязал банку бечевкой и прикрепил ее к наплечным ремням.
Воздушный шлюз был настолько мал, что Клифф едва протиснулся внутрь. Он стоял зажатый между внутренней и внешней дверями, пока насосы не выкачали воздух. Затем внешняя дверь шлюза плавно скользнула в сторону, и Клифф вдруг увидел звезды.
Схватившись неуклюжими пальцами в перчатках за края шлюза, Клифф вылез на поверхность капсулы и замер на крутом изгибе корпуса, держась за трос. Великолепие бескрайнего звездного пространства ошеломило его, он забыл про свои страхи и неуверенность, изумленно озираясь, он увидел – не в узком поле перископа, а воочию – весь необозримый небосклон.
Четверть неба занимал гигантский полумесяц Луны; на ней отчетливо виднелась причудливо извивающаяся линия, отделявшая день от ночи. Там, на Луне, заходило Солнце, возвещая конец лунного дня и начало долгой ночи, но вершины отдельных пиков все еще сверкали, подобно бесценным бриллиантам, отражая последние лучи дневного света и бросая вызов окружающему их морю мрака.
Но этот мрак не был абсолютным. Хотя Солнце больше не освещало поверхность – Луны, почти полная Земля заливала лунную равнину своим мягким светом. Клифф мог разглядеть скрытые дымкой, но все-таки достаточно отчетливо видимые в отраженном свете Земли очертания морей и гор, мерцающие звездочки отдельных вершин, темные круги кратеров. Он пролетал над призрачным спящим шаром, который стремился притянуть его к себе и лишить жизни. Сейчас он находился в высшей точке своего полета, на прямой, соединяющей Луну и Землю. Пора прыгать.
Клифф согнул ноги, уперся в металлический корпус капсулы и, собрав все силы, оттолкнулся и стремительно полетел туда, к звездам, а за ним тянулся предохранительный трос.
Капсула начала удаляться с ошеломляющей быстротой, и Клиффом овладело совершенно необычное чувство. Он ожидал страха, головокружения, но не этого непонятного ощущения того, что такое с ним уже бывало когда-то. Нет, не с ним, конечно, а с кем-то другим. Клифф никак не мог точно вспомнить все, да сейчас и не было времени вспоминать.