Второй мир душ

I

. Начало

Мне двадцать пять лет. Это всего четверть жизни среднестатистического человека. Но не в моем случае, ведь по странному стечению обстоятельств я могу умереть в любой момент. Сейчас я в больнице, подключен к множеству аппаратов, которые издают противные звуки, будто с издевкой напоминая, что конец мой близок.

Каждого из нас рано или поздно посетит или, может быть, уже посещала мысль: что будет после смерти? И абсолютно каждый представляет свой индивидуальный мир за этой гранью. Количество вариантов того, что ждет нас после смерти, равняется количеству живущих на планете людей. И все сценарии различны. Наверное, они могут быть похожи, но никогда не

будут идентичны, так же как отдельно взятый человек похож на других до тех пор, пока не раскроешь его душу.

Я лишь предполагаю, ведь еще никто не возвращался с того света, так называемая форма, а все остальное мы добавляем сами в силу своей фантазии и веры.

Рай, который является высшей наградой для человека, прожившего достойную жизнь. Для каждого он свой, для одних это море вина и изобилие пищи с бесчисленным количеством невинных дев, для других – умиротворение и нахождение истины, а кто-то ожидает отдыха от рутины. Но не все так хорошо, ведь существует столь же много вариантов, которые внушают нам страх и заставляют задуматься, прежде чем совершить злодеяние. Все они связаны с муками и пытками в аду. Это может быть бесконечная боль или страдания родных и близких. Мне всегда было интересно: для людей, которых называют «мазохистами», ад является раем, а рай – адом? Именно эта мысль стала отправной точкой в перебирании огромного количества вариантов, которые ожидают меня в скором времени. И стоит отметить, что, когда проходит страх смерти и ты уже готов умереть в любую секунду, твои мысли становятся гораздо чище и глубже. Привычный цвет травки на лужайке воспринимается иначе: замечаешь всех живущих в ней жучков и паучков, ступаешь на нее босой ногой, боясь примять даже небольшую часть травинок, покрытых утренней росой.

При моей недолгой жизни, которая сейчас может оборваться в любой момент, я не верил многому, в частности тому, что было связано с религией. Но в момент, когда смерть стала неизбежным фактом и теперь дышит в спину, слегка нашептывая мелодию прожитых дней, когда отсутствие каких-либо дальнейших вариантов загнало меня в тупик, я задумался о Боге, который мог бы мне помочь попасть в мой собственный Рай.

Это свойственно всем людям. Мы всегда вспоминаем о Боге лишь в трудной ситуации, неважно, верили ли до этого в его существование или нет. С самого рождения нам рассказывают о чудесах, которые мы, взрослея, считаем банальным везением, но именно в это мы верим больше всего. Не стоит путать чудо и обыкновенную удачу. Мне, например, крупно не повезло оказаться на больничной койке, и теперь остается только вера. Именно та, которая была в детстве, когда я просыпался и бежал под новогоднюю елку открывать подарок, о котором мечтал целый год, и надеялся на волшебство Деда Мороза. И сейчас у меня осталась надежда на то, что маленькая доля чуда достанется мне.

На нашей планете много религий, но я был атеистом и не придерживался ни одной из них, считая себя творцом собственной судьбы. Моя самоуверенность подвела меня очень быстро, оставив только чувство сожаления об этом. Ведь именно я оказался здесь.

Пытаясь всячески зацепиться за жизнь, я готов продать душу, лишь бы сделать еще хоть пару вдохов, чтоб наполнить легкие воздухом с запахами лекарств и хлорки, от которых обычно тошнит. Только благодаря воздуху понимаешь, что все еще жив. Лекарства уже не кажутся такими неприятными, и дышится словно чистым горным воздухом, а может, ароматом свежеиспеченного хлеба, таким любимым и приятным. Ни одни французские духи не годятся ему в подметки. Я всегда, проходя мимо пекарни, которая находилась недалеко от моего дома, останавливался и закрывал глаза, представляя румяные булочки с маком, которые только-только вытащили из печи.

Я прожил недолгую жизнь, про которую нельзя сказать ничего особенного. Моя могила зарастет высокой травой через пару лет, оградка вокруг нее станет ржавой, подавая все признаки того, что ее забросили, и в итоге она будет украдена охотниками за металлом. Про меня никто больше никогда не вспомнит, не напишет в учебниках истории и не назовет моим именем улицу. Я стану одним из сотни миллиардов забытых.

Смирившись с этим, начинаешь анализировать свой путь заново, заостряя внимание на плохих поступках, которые совершал, порой не отдавая себе отчет. Готов поспорить, что у каждого есть свой скелет в шкафу и нет идеальных людей.

Складывается впечатление, что это и есть судный день, только он проходит у тебя в голове и никуда от него не спрятаться. Именно сейчас на чаше весов взвешиваются плохие поступки и хорошие. Но как же быть с теми, кто умер мгновенно и не мог обдумать все прожитые моменты? Ответ на этот вопрос я узнаю в первую очередь, если после смерти что-то есть.

Сейчас в сознании всплывают картинки из детства, в которых отражаются давно забытые воспоминания: объятия мамы, сладкий запах ее выпечки, первая любовь, первый синяк, первые ошибки и разочарования. Все то, что, казалось, навсегда со мной, ведь в моменте это были самые главные события в жизни. Но их значимость со временем угасала, смирение и равнодушие делали свое дело, не зря говорят, что время лечит. В конце концов они заменялись другими воспоминаниями, и так происходило снова и снова.

Среди потерянных воспоминаний отыскались действительно важные, например то, как мы играли в раннем детстве с одним мальчиком. Это был мой лучший друг, который, однако, погиб в раннем возрасте, и мое сознание «спрятало» его подальше, а ведь именно с ним у меня было очень много хороших, поучительных историй.

Мы проводили все свободное время вместе: гоняли птиц по двору, стреляли из самодельных рогаток по фонарям, бегали по заброшенным стройкам многоэтажных домов. Один из самых запоминающихся моментов – то, как он звал меня играть в футбол, держа мяч под мышкой. На руках у него были надеты обычные строительные перчатки темного цвета с дыркой на большом пальце. Он просто кричал, даже, правильнее сказать, орал под нашими окнами, вызывая гнев соседских бабушек, которым мешал смотреть их любимый сериал, перекрикивая актеров на самых важных моментах. Я вспомнил даже то, что однажды мы подрались из-за девочки с соседнего двора, решая, кто пойдет провожать ее до дома. Тогда у меня под глазом нарисовался знатный такой синяк и мы не разговаривали несколько дней.

Может, мне будет суждено с ним встретиться? От всех этих воспоминаний слезы катились по щекам. Надеюсь, когда я сделаю последний вдох, мой юный друг будет встречать меня с огромной улыбкой и распростертыми объятиями.

Мне почему-то казалось, что именно с последним вдохом душа покидает тело. Ведь жизнь начинается, когда мы делаем первый глоток воздуха, – может, в этот момент душа и попадает в нас. И со вздохом покидает. Это всего лишь мои догадки и страхи.

Хочу быть максимально честным к себе и признать тот факт, что я не верю в существование жизни или чего-то подобного после смерти. Ведь эти два понятия ни в коем случае не совместимы. Они как два магнитных полюса, с которыми как ни старайся, но соприкосновения не будет. Стоит ли вообще думать об этом? Здесь, как ни гадай, совсем скоро мне предстоит узнать, ошибаюсь я или нет. И какие будут последствия, если я ошибся? Простят ли меня там? Насколько суровым может быть наказание?

Самые тяжелые мысли пришли ко мне под самый конец. Нужно признаться: они застали меня врасплох. Большинство из них было о мечтах и планах, которые я строил последние десять лет. Затем пришло чувство разочарования: сколько всего еще можно было сделать, как много я не увидел, и сколько времени было потрачено в пустоту.

Никто из нас не знает цену прожитых часов, не говоря уже про минуты. Целые недели и месяцы сжигаются дотла, рассеивая бесценный пепел. Задумайтесь именно сейчас на долю секунды: как давно вас водили в детский сад или когда вы получили школьный аттестат? Оглянитесь назад, посмотрите, сколько прошло времени между этими событиями. Где вы находитесь сейчас? Вам станет страшно, с какой скоростью вы повзрослели.

Прошло несколько дней моего самобичевания. Несколько суток бесконечных и непрерывных раздумий, копаний в жизненных отрывках. Из всех возможных занятий прикованному к больничной койке пациенту остается только это, хотя был момент, когда на несколько минут я отвлекался для наблюдения за большой помойной мухой, которая кружила вокруг меня.

Ощущение того, как последние силы покидают мое тело, наступило неожиданно. Привычное занятие для мышц, которое в повседневной жизни мы делаем двадцать восемь тысяч раз в сутки, увеличивало нагрузку на несколько килограммов с каждым новым вздохом. Мне казалось, что я словно кувшин с пробитым дном, из которого вытекают последние капли когда-то до краев наполнявшей его жидкости.