Второй шанс
Шрифт:
– Шоколадку хочешь? – предложил он остатки батончика.
– Не, батончики не люблю, - призналась я.
– А что любишь?
– Горький шоколад. Процентов так… восемьдесят пять. Там и сладость почти не чувствуется… но… вот его я люблю, - улыбнулась я и уткнулась носом в его пуховик.
– А я тебя люблю, - неожиданно сказал он.
Признание прозвучало так просто, так расслаблено и естественно, что я растерялась.
До этого момента он мне в любви не признавался. Никогда.
Я хмыкнула в пуховик.
– Что? – весело спросил парень.
– Ничего, - сдерживая улыбку, ответила я.
– Я же слышу, ты смеешься.
– Тебе послышалось, - моя улыбка стала ещё шире.
– Лы-чё-ва, признавайся, иначе будем здесь стоять пока не скажешь, над чем ты там веселишься.
Я хихикнула ещё громче.
– Ирка! Я тебе в любви признался… а ты ухахатываешься!
– Дим, - засмеялась я. – Только ты мог признаться в любви девушке на заправке, около колонки с грязным фантиком в руках. Хотя, - я подняла указательный палец вверх, - у тебя была масса возможностей сделать это… более романтично.
– Глупая ты, - беззлобно сказал он, закинул фантик в урну и ещё сильнее прижал меня к себе. – Но я всё равно тебя люблю.
Я посмотрела в его глаза и не увидела там ничего, кроме нежности.
Обычной нежности.
Не было в его глазах безумных страстей, огня или что там ещё пишут в женских романах.
Нет.
В его глазах плескалось спокойствие и… нежность.
Может, именно такими глазами и смотрит мужчина на женщину, когда влюблён?
– Люблю тебя, - беззвучно прошептал он одними губами.
– Люблю тебя, - так же беззвучно ответила я.
24.
Именно новогодняя поездка, стала поворотной точкой в моей версии событий.
Я уже не знала, куда я иду, и чего мне ждать. До праздников, у меня было хоть маломальское видение дальнейших событий.
Сейчас, я уже с трудом представляла, что будет завтра.
Встреча с Татьяной хотя и состоялась, но она была… проходной. Таких встреч, за жизнь бывает, наверное, сотни. Мало ли, кто встречается на дороге…
Первое время, я с замиранием сердца, вглядывалась в любую черноволосую девушку. Мне кругом мерещилась она.
Ну, не может такого быть! Был человек, и нет! Она его жена!
В каком порядке движутся события, я уже не понимала. Я всё еще пыталась вести свою таблицу, но откровенно говоря, получалась уже какая-то белиберда.
А затем, я просто плюнула.
Я устала.
Устала бояться. Устала ждать, что из-за любого угла, могут выйти Димка с Танькой.
Я перестала гадать, что будет завтра.
Вспомнив опять про ситуацию, которая должна вызреть, я решила расслабиться (насколько это было возможно, при
Наши отношения с Чарковским, конечно были далеки от эталона романтических историй, где главный герой кидает весь мир к ногам своей возлюбленной. Подозреваю, что весь запас своего романтизма, который был дан ему судьбой, он использовал на Новый год.
Димка, вообще, оказался очень приземлённым парнем. Вынуждена была признать, что даже к учёбе он относился серьёзнее меня.
Он успевал не только работать над своим дипломом, но ещё контролировал и мою работу.
В начале февраля, Димка был официально представлен сам собой, Изольде Абрамовне, которая охарактеризовала его мне, как «ресурсного». И посоветовала мне, «…не упускать молодого человека из виду…».
Наши взаимоотношения из «букетно-конфетного» периода, плавно перетекли в стадию «притирки».
Зачастую, мы находили компромиссы, что для меня было в новинку. С Олегом, у нас всегда шла игра в одни ворота.
Хотя, сейчас, я склонялась к мысли, что в этом была виновата сама. Слишком боялась обидеть, слишком боялась потерять. Слишком… была глуха к самой себе.
Сейчас же, в этом странном периоде моей жизни, я училась быть самой собой.
И да, Изольда Абрамовна была права.
Не надо носиться с мужчинами, как с малыми детьми. Они прекрасно справляются со своими проблемами сами, и свою выгоду никогда не упустят.
И Чарковский был тому примером.
Димка легко сливал «мелкие бои», но вот за «крупные битвы» он бился. И никогда не забывал, что цель ещё не завоевана.
Например, я отвоевала право на то, что у меня дома, Димка не ночует. Может, это и смешно, но я никогда не жила в родительском доме с мужчиной. Даже, будучи замужем за Олегом, жили мы с ним в другом городе, а если и приезжали, то останавливались в гостинице.
У каждого свои тараканы… И это были мои.
Чарковский, конечно, буксовал, и всячески пытался прорваться, но я своих позиций не сдавала.
И вот, наступило четырнадцатое февраля.
Для меня этот праздник… как-то мимо… не чувствовала я его никогда. Хотя, регулярно отмечала.
Вечером, на пороге моей квартиры, нарисовался Димка, а в руках у него был пушистый белый комок.
– С праздником! – по-комсомольски бодро, поздравил он меня.
Создавалась такое ощущение, что к этому празднику он тоже имеет приблизительное отношение.
– Это что? – кивнула я на сопящее чудо.
– Подарок, - не моргнув глазом, ответил он.
– Оу…
– Ирин, ты, что, собак не любишь? – весело поинтересовался парень.
– Люблю… просто неожиданно… А что за порода?