Второй шанс
Шрифт:
– Все в порядке, Мерсли. Зато вы придумали оригинальный парашют! Ваш щит погасил падение со стены и, по сути, спас вас от смерти. Весьма изобретательно!
Боже, я должен был прикрывать других, а вместо этого пропустил удар и чудом спасся сам!..
– Вы молодец, Мерсли, - сжалился Обеликс.
– Ваш боевой опыт теперь уже весьма солидный. И вы умеете находить общий язык с людьми. Я бы легко дал вам капитана.
– Разрешите вопрос, сэр. Сколько людей мы потеряли во время штурма?
– Восьмерых.
– А они?
– Около шестидесяти. И у них нет маны, кроме той, которую сейчас набирают маги. Однако не сомневайтесь — через несколько часов они войдут в город!
Сторк начал атаку через два часа пополудни.
Мы стояли на западном конце площади и готовились к маневру, когда внезапно из-за домов с южной стороны показались люди. С десяток человек бегом бежали через открытое пространство, двигаясь наперерез противнику. Я разглядел одну из фигур и ахнул.
– Назад!!!
– заорал Обеликс, и я чуть не упал на землю от этого крика.
Но они не остановились — они шли прямо к черным воинам, и Селена высоко держала палку с белым флагом.
– Остановитесь!
– кричала она.
– Ни шагу дальше!
– О нет… - выдохнул генерал.
– Впереди ловушка!
– кричала Селена, - От имени мирных граждан города я хочу предупредить вас! И остановить кровопролитие!
Хищники замерли, глядя на женщину и ее маленький отряд в тридцати футах от них. Несколько ужасных мгновений стояла тишина, а потом один из черных воинов поднял руку, и в людей ударила первая цепная молния. Над площадью забился многоголосый вопль, тела людей выгибались в судорогах, а через мгновение полыхнул огонь, и горящие фигурки с воем бросились врассыпную. Под ногами некоторых из них начала проваливаться земля, открывая ямы с кольями. И вдруг все изменилось. Смерть оказалась близко-близко. Так близко, как не была еще никогда.
– Огонь!
– загремел Обеликс, и дома на западной стороне площади ожили. Сотни лучников занимали каждую крышу и каждое окно справа и слева от меня.
– Капитан Клоцки! Ваше место и место ваших коллег в воздухе. Не давайте авиации стрелять по земле!
Молодой человек молча присел, молниеносным движением раскинул руки и свечой взмыл в воздух. За ним последовали еще двое. А потом я сообразил, что приказ относится и ко мне тоже.
Воздушный бой я представлял себе только теоретически, и то, что мне было известно, повергало в ужас. Управлять в полете можно было кистью левой руки. Правой можно было скастовать щит, но в этом случае ты не мог нанести противнику ни капли урона, разве что пойти на таран. Чтобы освободить обе руки, маг должен был настроить полет, а потом переключиться в боевой режим, сохраняя постоянную гравитацию и не контролируя положение тела в воздухе. Может показаться, что это легко, но поверьте на слово — это очень сложно!
Поднимаясь, я услышал грохот: Хищники долбили таранами по площади, отыскивая ловушки. Рядом оказался Клоцки.
— Мерсли! Работаем парами! Вы — со мной! Цель — на 60 градусов на северо-восток. Вы атакуете — я вас прикрываю.
— Принял! — закричал я, задирая голову в поисках врага.
Черные маги, до того сидевшие на восточной стене, взмыли в небо и теперь плевались файерболами по зданиям, занятым нашими лучниками. Клоцки указывал на одного из них, парившего на довольно большой высоте.
Я активировал гравитацию и почувствовал, как многократно возрастает сопротивление воздуха. Клоцки летел футах в 8-10 позади и чуть ниже. Щит смотрел вниз на случай стрел и заклинаний с земли. Мне нужно было спланировать маневр с учетом инерции, которая исказит любую намеченную траекторию в зависимости от моей скорости. Цель приближалась. Враг заметил нас, и вокруг его тощей насекомоподобной фигуры замерцал щит. Вторую руку он вытянул в нашем направлении и, не отводя щита, сделал какой-то жест. Клоцки резко ускорился, готовясь отразить атаку, но ни волна электричества, ни испепелявшее пламя не ударили по мне. Лишь
Гравитация сместилась в третий раз, и я вновь почувствовал дурноту. Меня могло спасти только отсутствие промедления. Я открыл инвентарь, но тот рванулся от меня прочь с такой скоростью, что я не успел выхватить бутылочку с синей жидкостью. Я падал, и очень быстро. Уровень! Есть шанс, что я получил уровень! Я изо всей силы пожелал вложить очко характеристик в мудрость. Нужно выбрать навык, и мне в голову пришел только один: Голос божества. При этом я снова и снова повторял нужный жест пальцами обеих рук. И щит вспыхнул, а в следующую секунду я рухнул на крышу дома, заклинание лопнуло, а я, неловко взмахнув руками, попытался приземлиться на ноги, но рухнул навзничь и ужасно больно стукнулся головой. Здоровье упало ниже половины. Превозмогая боль, я поднялся и заковылял к краю крыши. Инвентарь, слава творцу, вызвался, и я немедленно выпил ману и здоровье. Всматриваясь в улицу под крышей, выпил еще по одной того и другого. Где же я? Болван, есть же карта!
Меня забросило чуть в сторону от главной улицы, и никакого активного движения внизу я не наблюдал. Но на западе не переставая звонил колокол. Условным сигналом. И этот сигнал был — отступление. Ополчение города отходило к западным воротам.
С крыши вела узкая деревянная лестница. Я скатился по ней, едва не переломав себе ноги, и вышел на улицу. При одной мысли о том, чтобы улететь с крыши, меня начинало мутить. Нет уж, походим для разнообразия ногами. Заодно сэкономим ману. Есть ощущение, что мне потребуются все до последней капли голубой жидкости, которая еще есть в моем инвентаре. Я повернулся на запад и припустил по улочке, внимательно вглядываясь в карту.
Глава 30
Дорогу к западным воротам преграждал ручей, у которого я впервые познакомился с доктором Камиллой Харрис. Расстояние в пять футов между берегами мог преодолеть любой, поэтому преградой ручей не был, однако именно здесь пролегала важная линия обороны города: строительные команды Галланса успели частично обрушить здания на западном берегу, получив готовые баррикады.
Стоило мне выйти на набережную, как я угодил в засаду. С десяток лучников спрятались среди длинных узких изб, какие, как я знал, строили в самом начале заселения города. Этим зданиям был целый год. Я медленно поднял руки, вглядываясь в лица людей, потом включил голограмму.