Второй шанс
Шрифт:
– Да странная планетка, - отмахнулся одноклассник, - я-то сам с Демидовска, с родителями сюда месяца два назад прилетели. Живу тут и никак не могу привыкнуть, какое-то здесь всё...
– он покрутив в воздухе растопыренными пальцами - не такое. Очень много заимствований, что ли... Черт! Даже не знаю, как объяснить толком!
– Да я и так понял. Слишком уж много культур в этом месте смешалось. Это заметно даже несмотря на то, что наша здесь как бы доминирующая. Остальные подстраиваются под неё, но всё же привносят некоторые свои элементы в жизненный
– Во, точно! А ты ничего, сечёшь!
Прозвенел звонок, и точно в этот момент в аудиторию зашёл довольно молодой - лет тридцати - человек в строгом костюме. Этот самый костюм был не слишком удачного покроя, потому подчёркивал полноту учителя. Нет, толстяком он не был, но некоторая пухлость присутствовала. При его появлении, все ученики поднялись и встали рядом со своими партами.
– Бли-ин, хоть бы раз он опоздал, - прошептал Вадик достаточно громко, чтобы его услышал Степан.
– Доброе утро, Михаил Пьерович!
– Нестройно произнесли дети.
– И вам всем доброе утро, - отозвался учитель, проходя к своему столу.
– Садитесь.
Говорил он с лёгким французским акцентом, слегка картавя, однако тренированное ухо Карпатова вмиг определило искусственное происхождение данного выговора.
– Похоже, он старается казаться более французским, чем есть на самом деле, - шепнул Степан усевшемуся рядом Вадику.
– Ага, это вообще для него больная тема, - ухмыльнулся мальчишка, - он подчёркивает свою французость при любом удобном случае. Видел бы ты, как он пытался за Наташкой ухлёстывать, Дон-Жуан недоделанный...
– Причём тут Дон-Жуан? Тот вроде испанцем был.
– Поправил, привыкший к точности, Карпатов.
– Ну, тогда Ловелас!
– Правильно звучит как Лавлэйс, этот - англичанин.
– А...
– А Казанова - итальянец.
– Э-э... тогда он старается походить на классический образ француза-обольстителя.
– Выкрутился Вадик.
– Скажу по секрету: получается у него фигово!
– Неудивительно, с такой-то физиономией, - хмыкнул Степан.
Лицо учителя, конечно, недотягивало до 'рожи', но с искажавшим его выражением брезгливости, оно вполне вписывалось в категорию 'морда'.
– Кстати, а кто такая Наташка?
– Наталья Сергеевна, наша классная. Мы к ней на следующий урок пойдём...
– Итак, - наконец начал Люммонт, как только включил и настроил основной компьютер, - что я вам задавал на дом?
Вадик издал страдальческий стон.
Следующие полтора часа не принесли Степану никаких новых впечатлений. После проверки домашнего задания и двадцати минут лирического отступления Люммонта относительно балбесов, которые это задание не выполнили, либо недовыполнили, группа получила несколько задач и строгий наказ решить их к концу занятия. Карпатов кое-как решил, даже подсказал несколько моментов нервно ёрзающему на своём месте Вадику - ему от Люммонта досталось отдельной строкой.
– Ну не идёт у меня всё это!
– Пожаловался он Степану, когда недофранцуз переключился на другого беднягу.
– Хоть ты
– У меня тоже не очень, только это ещё не самое сложное.
Вадик лишь покачал головой и удручённо уткнулся в свой монитор.
Поверина сидела в учительской и, пытаясь успокоится перед следующим занятием, мелкими глотками попивала чай. Она была настолько погружена в охватившие её мысли, что не заметила, как в помещение, улыбаясь, вплыл учитель информатики.
– Доброе утро, Наталья Сергеевна!
– Добавив голосу нежных ноток, поприветствовал её Люммонт.
– Здравствуйте, - холодно отозвалась учительница. С появлением этого человека, волнение начало сменятся раздражением.
– Мы так редко видимся в последнее время - всё меж занятиями, - сокрушённо произнёс он, присаживаясь рядом.
– Как вы смотрите на то, чтобы сегодня я проводил вас до дома?
– Поверьте, Михаил Пьерович, ваше предложение весьма соблазнительно, - сказала Наталья таким тоном, что поверить в это не смог бы даже конченный идиот, - но я буду очень занята.
– Вы всё ещё дуетесь на меня за то, что случилось на Новый Год.
– С неподдельной грустью констатировал Люммонт.
– В том числе, - кивнула Поверина. К слову сказать, о том происшествии она уже практически не вспоминала, просто это было неплохим предлогом держать этого человека на расстоянии.
– О, как же мне, наконец, заслужить ваше прощение!
– Страстно воскликнул Люммонт. Видимо, в его представлении это было очень по-французски.
– Михаил Пьерович, - укоризненно покачав головой, сказала Наталья. Она не одобряла подобные кривляния, но и обижать человека, даже такого настырного как этот, ей не хотелось.
– Хотя бы в школе воздержитесь от подобных сцен.
– Я лишь пытаюсь показать свои чувства...
– Ограничьте эти показы в пределах школы.
– Вы сейчас говорите прямо как наша любезная Валерия Марковна.
– Улыбнувшись, заметил Люммонт.
– В некоторых случаях её несколько консервативные взгляды себя оправдывают. Ладно, пойду я, а то звонок скоро.
– Подождите, Наталья Сергеевна. Я ведь искал вас не для того, чтобы просто поговорить.
– Люммонт открыл свой кожаный портфель и, порывшись в нём, вытащил инфокристал.
– Вот, журнал вашей группы, - он протянул коробочку Повериной.
– У вас сейчас было занятие с моими?
– Удивлённо спросила Наталья.
– Да, как и каждую неделю, с начала четверти.
– И...
– она так взволнованно на него взглянула, что тот от неожиданности вздрогнул, - как он вам?
– Кто?
– Не понял вопроса Люммонт.
– Ну, новенький!
– Какой новенький? Я не помню никаких новеньких!
Он что, в первый же день прогуливает?!
– Пронеслось в голове у Натальи. Она раскрыла коробочку и вставила инфокристал в гнездо терминала для учителей, находившегося тут же. Выведя на экран страничку информатики, она пробежалась взглядом по колонке сегодняшнего числа.